Черубина де Габриак - Исповедь

Схоронили сказку у прибрежья моря
В чистом, золотистом тающем песке…
Схоронили сказку у прибрежья моря
               Вдалеке…

И могилу сказки скоро смоют волны
Поцелуем нежным, тихим, как во сне…
И могилу сказки скоро смоют волны
               В глубине…

Больно, больно плакать над могилой сказки,
Потому что сердце умирает в ней…
Больно, больно плакать над могилой сказки,
               Не своей…

Душа, как инфанты
Поблекший портрет…
В короне брильянты,
А счастья все нет!

Склоненные гранды,
Почтительный свет…
Огни и гирлянды,
А принца все нет!

Шлют сватов с Востока,
И нужен ответ…
А сердце далеко,
А принца все нет!..

Душа, как инфанта
Изысканных лет…
Есть капля таланта,
А счастья все нет!..

Здесь по камням стучат извозчики,
В окошке женщины поют.
В квартирах спрятались разносчики,
По небу облака плывут…

И в этот вечер серо-матовый,
Когда часы на школе бьют,
В окне блистает глаз агатовый,
И дико женщины поют.

О страсти и плаще разорванном,
О поцелуях красных уст.
И песней начатой, оборванной
Так странен крик, а вечер пуст.

Шуршали сестры…
Облака так пестры.
На рояли — братья,
Открой для них объятья.

Мышь скрипит под полом.
Ты мне дорог и в виде голом.

Что Вы предпочитаете: шабли
Или сан-жюльен или нюи.

Войдут лакеи —
Рубь не жалею,
И дам швейцару
Пятачков с пару.
В тихий вечер марта
Пойдем слушать Моцарта.

Дома сестры и братья.
Открой же мне объятья!

Целуйте без мамаши
Вы милых дев,
Широкие гамаши
На них надев.

Целуйте без супруга
Вы милых жен, —
Почетный титул друга
Вам заслужен.

Целуйте остожно
Вы матерей…
И, ежели возможно,
То без детей.

Я насадил свой светлый рай
И оградил высоким тыном,
И за ограду невзначай
Приходит мать за керосином.

«Сын милый, где ты?» Тишина.
Над частым тыном солнце греет.
— «Меня никто не пожалеет,
Я с керосином здесь одна».

И медленно обходит мать
Мои сады, мои заветы.
— «Ведь пережарятся котлеты.
Пора белье мне выжимать!»

Все тихо. Знает ли она,
Что сердце зреет за оградой,
И что котлет тому не надо,
Кто выпил райского вина.

В нежданно рассказанной сказке
Вдруг вспыхнула розами даль.
Но сердце при первой же ласке
Разбилось, как хрупкий хрусталь.

И бедного сердца осколки
Такими колючими стали,
Как будто от острой иголки,
От каждой печали

Сочатся по капелькам кровью,
И все вспоминается вновь…
Зовут это люди любовью…
Какая смешная любовь!

«Когда выпадет снег!» — ты сказал и коснулся тревожно
               моих губ, заглушив поцелуем слова.
Значит, счастье — не сон. Оно — здесь! Оно будет возможно,
               когда выпадет снег.

Когда выпадет снег! А пока пусть во взоре томящем
               затаится, замолкнет ненужный порыв!
Мой любимый! Все будет жемчужно блестящим,
               когда выпадет снег.

Когда выпадет снег и как будто опустятся ниже
               голубые края голубых облаков, —
и я стану тебе, может быть, и дороже и ближе,
               когда выпадет снег.

Мое сердце — словно чаша
горького вина,
оттого, что встреча наша
не полна.

Я на всех путях сбирала
для тебя цветы,
но цветы мои так мало
видишь ты.

И венок, венок мой бедный
ты уж сам порви.
Посмотри, какой он бледный
без любви.

Надломилось, полно кровью
сердце, как стекло.
Все оно одной любовью
истекло.

Вы на полу. А я на стуле.
О, к Вам приблизится могу ли?

И если я и сяду ниже,
Скажите, буду ль я Вам ближе?

И если Вас я поцелую,
Скажите, что тем заслужу я?

И если Вас обнять посмею,
Скажите, будет ли мне в шею?

И если обниму Вас с лаской,
То не окончится ль все таской?

Вы на полу. Я все на стуле.
О, к Вам приблизится дерзну ли?