Николай Китаев - «Криминалистический экстрасенс» Вольф Мессинг: правда и вымысел
Еще с одной интерпретацией «криминалистических» способностей В. Мессинга познакомились читатели апрельского номера «Юридический мир» (2005 г.). Ю. Кваша опубликовал статью «оперативный работник», посвященную личностным качествам лица, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. Из 16 библиографических ссылок половина — наименования словарей, откуда взята терминология, есть литература по парапсихологии, магии, целительству и православной духовности. Нет ни одного источника (!), непосредственно касающегося профессии оперативного сотрудника. «Венцом» публикации является перечисление почти на целую страницу примеров «телепатического» раскрытия преступлений В. Мессингом (с.39).
Ссылки сделаны на издания, вышедшие спустя много лет после смерти В. Мессинга и автора его «мемуаров» М. Хвастунова, содержащие новые фантастические выдумки.
Кроме того, одна из таких книг — «Пророки и ясновидящие» — выпущена в анонимном виде, без автора
Нет сомнения, что число подобных «новых эпизодов» помощи «телепата» Мессинга органам следствия будет увеличиваться по мере выпуска новых книг, рассчитанных на невзыскательных любителей оккультной литературы. Но существуют определенные критерии объективности работы исследователя. Раз налицо расхождение в источниках, автор обязан объяснить, почему в данном случае он отдает предпочтение этому свидетельству, а не другому. Если же он подгоняет факты из разных источников под свою версию, руководствуясь исключительно субъективными представлениями или конъюнктурными соображениями, то его утверждениям нельзя верить.
Необходимо упомянуть, что имела место по крайней мере одна реальная попытка прибегнуть к помощи Мессинга в процессе расследования уголовного дела. В июне 1974 г. В. Мессинг выступал с шестью сеансами «Психологических опытов» в г. Иркутске. В тот период автор посоветовал своему другу — старшему следователю УВД Иркутской области Н.П. Ермакову обеспечить присутствие Мессинга на допросе обвиняемой В.
Последняя, будучи директором магазина плодовощеторга, обвинялась в совершении крупного хищения, но вину категорически отрицала, а изобличающих доказательств было мало. Сотрудник управления БХСС УВД Иркутской области, отвечающий за оперативное сопровождение расследования настоящего дела, организовал появление В. Мессинга в кабинете № 50 Управления внутренних дел, где старший следователь Н.П. Ермаков приступил к очередному допросу арестованной В.
Мессинг в процесс допроса не вмешивался, молча сидел за другим столом, никакого интереса у допрашиваемой он не вызвал. В. продолжала отрицать вину. В тот же день оперуполномоченный управления БХСС, приглашавший Мессинга на допрос и доставивший его назад в гостиницу, ознакомил следователя со своей «справкой», составленной, как он пояснил, после беседы с Мессингом. В справке говорилось, что В. потратила крупную сумму похищенных денег на покупку мебели, которую затем подарила своим родственникам. Заявление В. о том, что в интересующий следствие период она, якобы, болела — ложное, а представленный больничный лист фиктивен. Его сфабриковала врач Я., подруга обвиняемой. В действительности обвиняемая В. в период мнимой болезни ездила вместе с любовником отдыхать на юг.
Эта справка была подшита в секретное дело оперативного учета, а ее содержание следователь проверил и получил неожиданное подтверждение данной информации. Правда, и у автора, и у Н.П. Ермакова существовало недоверие к тому, что за 30–40 минут пребывания в одном кабинете с В. Мессинг смог узнать столько сведений, которые невозможно объяснить чтением идеомоторных актов. Однако дальнейшее расследование подтвердило и хищение денег, и приобретение мебели, и поддельный больничный лист, и поездку в Крым с любовником опять-таки на похищенные в магазине средства. В. осудили к 6 годам лишения свободы, была осуждена и врач Я. за подделку больничного листа.
Участие Мессинга в этом расследовании получило отражение в некоторых публикациях.
Однако надо признать, что последующая тщательная проверка указанного эпизода позволила выявить совсем иное
Много лет спустя автору удалось выяснить, что оперуполномоченный УБХСС, составляя «справку» о «телепатической помощи Мессинга», просто легендировал перед следователем получение агентурной информации в отношении В., которая рассказывала сокамерникам о своих деяниях… На самом деле Вольф Мессинг никаких мыслей допрашиваемой В. не читал.
Наше краткое упоминание о «криминалистических» успехах Мессинга было направлено некоторым видным советским криминалистам с просьбой высказать свое мнение. Заведующий кафедрой криминалистики Ленинградского государственного университета проф. И.Ф. Крылов в своей книге целую главу назвал «криминалистика и парапсихология». Взяв за основу нашу публикацию в журнале «Уральский следопыт», И.Ф. Крылов прибавил к ней ряд других материалов и подверг нашу работу резкой критике за «слепое доверие к сенсационным сообщениям» и за попытку «перенести на отечественную почву «потрясающие» описания, которыми пестрит парапсихологическая литература разных стран».
Совсем иначе поступил заведующий кафедрой криминалистики МГУ профессор А.Н. Васильев, которому я тоже направил экземпляр публикации из «Уральского следопыта». Александр Николаевич 10 января 1979 года написал мне обстоятельное (на 4-х страницах) письмо, в котором откровенно высказался на щекотливую в те годы тему о парапсихологии в криминалистике.
Он отмечал: «Если фактически такие явления есть (я сам наблюдал их…), то, значит, должно быть и научное объяснение, потому что не будем же мы относить их к чертовщине. А наука пока еще досконально не разобралась в этом. А мало ли есть явлений, которые существуют, но природы их мы пока не знаем…».
Далее А.Н. Васильев указал: «Конечно, Вы правы, что в данное время об официальном использовании парапсихологии не может быть речи, но если бы такой феномен был под руками, то я, как следователь, использовал бы его, например, для обнаружения трупа исчезнувшего и предполагаемого убитым человека. Конечно, как правило, должны быть установлены источники полученных сведений о том или ином доказательстве, но, ведь, если по оперативным данным станет известно, что труп зарыт там-то, и действительно обнаруживается, то разве труп сам по себе со всеми следами на нем и место обнаружения не имеют доказательственное значение? Конечно, имеют».
Желая мне, молодому следователю, успехов в работе, профессор А.Н. Васильев завершил свое письмо так: «Главная трудность заключается в том, что этих парапсихологов «раз-два и обчелся», а будь они под руками, почему бы и не использовать вроде «черного ящика» в кибернетике: результат достоверный, а почему он получается — пока не знаем…».
