Герхард Больдт - Гитлер. Последние десять дней. Рассказ очевидца. 1945
В октябре я отрапортовал о прибытии к новому месту службы в ОКХ. Служебные кабинеты начальника Генерального штаба и его ближайших помощников находились в строении № 5 Майбах-II, а оперативное управление — в строении № 6. В строении № 3 разместилось особое аналитическое управление («Иностранные войска — Восток»). Начальником Генерального штаба в то время являлся генерал-полковник Гудериан, а начальником военно-разведывательного и аналитического управления — генерал Рейнхард Гелен, оперативным управлением руководил генерал Венк. Служба Гелена занималась обработкой всей информации, поступавшей по каналам военной разведки и из других источников с Восточного фронта и необходимой для военного планирования, определения тактических задач и стратегических целей, а также порядка их достижения.
Методы работы управления можно было бы сравнить с кропотливым сложением довольно замысловатой и запутанной мозаики. Сотни сообщений, полученных от агентов, в процессе допросов военнопленных и перебежчиков, от диверсионных групп, заброшенных за линию фронта, в результате перехвата радиопередач и телефонных разговоров, воздушной и наземной разведки, изучения заявлений гражданских лиц и документов убитых военнослужащих противника, — все это создавало общую картину военной обстановки, позволяющую оценивать противостояние силы русских, готовить боевые операции и принимать важные решения. Каждое отдельное сообщение подвергалось всестороннему, тщательному анализу, сравнивалось со сведениями из других разнообразных источников и затем с почти педантичным вниманием к мельчайшим деталям укладывалось на подобающее ему место в мозаике, отражающей реальное положение дел на каждом конкретном участке растянутого фронта.
Многие годы скрупулезной работы посвятил Гелен изучению советских вооруженных сил, он составил подробнейшие досье о боевой мощи и личном составе различных воинских подразделений русских, вплоть до дивизионного, а в некоторых случаях и до полкового уровня. Ему была известна обеспеченность специальных частей автомашинами, танками и иным снаряжением. Кроме того, он собрал уникальную информацию о военно-промышленном потенциале Советской России, о размерах материальной помощи союзников и о моральном духе в войсках противника. Имелась даже особая книга, которую мы называли «Красной Библией», содержавшая интимнейшие характеристики на русских ведущих военных и политических деятелей, директоров крупных промышленных предприятий.
После окончательной классификации всей наличной информации приступали к делу другие сотрудники Генерального штаба. Необходимо было тщательно исследовать и переработать полученные результаты, определить вероятные цели и задачи обеих противоборствующих сторон, затем передать эти выводы в оперативное управление для использования в качестве исходного материала оперативного планирования. Наши данные относительно точных сроков намечаемых русскими наступлений, сосредоточения вражеских войск и направления главных ударов, безусловно, служили основой для принятия Гитлером в качестве главнокомандующего вооруженными силами Германии стратегических решений.
После доклада о прибытии на службу в Генеральный штаб мне сказали, что я должен явиться к генералу Рейнхарду Гелену. Генерал сразу же произвел на меня неизгладимое впечатление. Он разительно отличался от тех кадровых службистов вермахта, с какими мне обычно приходилось иметь дело на фронте. Ухоженный, подтянутый, с массивным лбом, свидетельствующим о высоком уме, он скорее походил на профессора, случайно надевшего военную форму, чем на офицера, воюющего вот уже целых пять лет. И его манера высказываться вполне соответствовала внешнему виду. Гелен никогда не произносил лишних слов, его речь всегда была взвешенной и культурной, а вопросы — краткими и четкими. В беседе он избегал неопределенных выражений. В споре — двусмысленных аргументов. Мой ознакомительный разговор с Геленом, по-видимому, удовлетворил его: по окончании он провел меня в помещение, где проводились ежедневные совещания. Здесь были разложены большие штабные карты, испещренные голубыми линиями с пометками красными чернилами. До тех пор мне еще не приходилось иметь дело с военной разведкой, и я был совершенно не знаком с ее методами.
И вот предо мною предстала война абсолютно под иным углом зрения. До этого момента через мои руки проходили карты с нанесенными на них позициями батальонов, полков или — самое большее — дивизий, а теперь я увидел карты, отображающие расположение войск на всем Восточном фронте. Должно быть, Гелен заметил мое легкое смущение, так как дал мне несколько минут собраться с мыслями, прежде чем приступить к объяснению общей фронтовой обстановки. Новым для меня явилось и то, что Гелен, не останавливаясь на расположении германских войск, не касаясь численности личного состава и находящихся в распоряжении ОКВ материальных ресурсов, прямо заговорил о позициях, занимаемых дивизиями русских, об их военно-морских и военно-воздушных силах. Затем он познакомил меня с собственными выводами, сделанными с учетом конфигурации фронтовой линии, характера передвижений советских воинских частей и мест сосредоточения крупных танковых соединений.
На южном участке фронта, действуя против немецкой группы армий «Юг», русские, по словам Гелена, усиливали нажим на Будапешт, двигаясь в северо-западном направлении и приближаясь к границам Австрии. Далее к востоку и северо-востоку, высоко в горах и на северных отрогах Карпат, русские вели бои местного значения с 8-й немецкой общевойсковой, 1-й немецкой танковой и 1-й. венгерской армиями, которые занимали выгодные позиции: с тыла их прикрывали крутые склоны карпатского горного хребта. Предвидя ожидавшие их на данном участке трудности, русские сконцентрировали основные силы на 2-м и 3-м Украинских фронтах, где столкнулись с определенными осложнениями.
Затем Гелен перешел к положению дел на рубеже между Карпатами и Варшавой. В ходе мощного наступления, которое позволило русским пройти от Могилева через Минск и Брест-Литовск до стен Варшавы и которое закончилось для Германии еще более крупной катастрофой, чем Сталинградская битва, противник сумел захватить и прочно удерживает на западном берегу Вислы три плацдарма.
Именно этим плацдармам, расположенным в районе городов Варка, Пулавы и Баранува, в 60-200 километрах к югу от Варшавы, уделил особое внимание Гелен. Затем он подчеркнул, что действия 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов вышли далеко за рамки обычного тактического маневра и приобрели размах генерального сражения; коснулся Гелен и ситуации на других участках Восточного фронта и, заметив некоторую мою растерянность от услышанного, добавил:
