Сергей Нечаев - Три дАртаньяна
Что касается Исаака де Порто, или Портоса, то он начал службу, поступив кадетом во Французскую гвардию господина дез Эссара. Франсуа дез Эссар был братом жены господина де Тревиля, который и дал нашему герою рекомендацию. Он служил в этой роте, когда в 1640 году в нее же поступил и д’Артаньян.
Как мы уже знаем, реальный д’Артаньян (он же Шарль де Батс де Кастельмор) прибыл в Париж пешком и первым, с кем ему удалось там познакомиться, был Исаак де Порто. Потом была кровопролитная «встреча» с гвардейцами кардинала, а потом д’Артаньян был направлен в роту дез Эссара. Вместе с Исааком де Порто они служили в ней до 1643 года. Почти наверняка они вместе воевали против испанцев. Де Куртиль описывает эти кампании очень подробно, но трудно сказать, что из его рассказа является вымыслом, а что — нет.
После окончания траура по умершему в 1643 году Людовику XIII был произведен новый набор в королевские мушкетеры. В числе счастливцев оказался Исаак де Порто (историк Жан-Кристиан Птифис, впрочем, утверждает, что «о его вступлении в мушкетеры ничего не известно, и можно задать себе вопрос, вступал ли он вообще в эту роту»). При этом д’Артаньян остался под началом дез Эссара.
Короче говоря, если Исаак де Порто и стал мушкетером, то лишь в 1643 году, то есть в год смерти Армана д’Атоса, а быть мушкетерами одновременно все четыре романтических героя Александра Дюма никак не могли.
После этого следы Исаака де Порто теряются: доподлинно неизвестно, что с ним стало и когда он умер. Вероятно, он досрочно вышел в отставку и уехал в Гасконь. Возможно, это было следствие полученных на войне ранений. Вроде бы в 50-х годах он занимал незаметную должность хранителя боеприпасов гвардии в крепости Наварранс, а подобную должность обычно давали недееспособным военным.
Как видим, не было ничего общего между реальным де Порто и Портосом Александра Дюма. Дюма сделал Портоса верным товарищем, простым и чистосердечным. Сильный и добрый, он, однако, без особой щепетильности оставил службу после осады Ла-Рошели и женился в следующем году на вдове мэтра Кокнара, прокурора Шатле, что быстро сделало его наследником состояния в восемьсот тысяч ливров.
В романе «Двадцать лет спустя» в 1648 году мы находим Портоса в его владениях. Он называет себя господин дю Валлон де Брасьё и де Пьеррфон. Он богат; его беспокоит одно — желание быть бароном. Он решает помогать д’Артаньяну, который втягивает его в гражданскую войну и в поездку в Англию. В конце романа он получает желанный титул и возвращается в Пьеррфон. Но, как и у Атоса, его путь на этом не заканчивается, мы встречаем его в «Виконте де Бражелоне», где он погибает, раздавленный, под тяжестью огромной скалы.
На самом деле Исаак де Порто не был ни бароном дю Валлоном, ни сеньором де Брасьё и де Пьеррфоном, как утверждает Дюма.
Интересно отметить, что Гюстав Симон в своей книге «История сотрудничества: Александр Дюма и Огюст Маке» дает литературному персонажу Портосу прототип — это дед Огюста Маке, друга Дюма и большого любителя мемуарной литературы.
Вот это имя и произнесено! Так уж получается, что, говоря о творчестве Александра Дюма, не упомянуть Огюста Маке невозможно. Да-да, того самого господина Маке, который был очень хорошо знаком с творением де Куртиля, на его основе он написал сюжетную канву историко-приключенческого романа, главным героем которого стал д’Артаньян, а Дюма использовал ее как черновик романа «Три мушкетера». Андре Моруа в книге «Три Дюма» пишет:
«Маке выступал лишь в роли мраморщика, а скульптором был Дюма. У Дюма уже выработались более или менее постоянные приемы работы с соавторами. Соавтор писал сценарий. Дюма прочитывал его „в один присест“ и затем использовал как черновик. Он переписывал текст, добавляя тысячи деталей, придававших ему живость, переделывал диалог, в котором не имел себе равных, тщательно отшлифовывал концы глав и увеличивал общий объем, чтобы удовлетворить требованиям, предъявляемым к роману-фельетону, который должен был тянуться долгие месяцы и держать читателей в постоянном напряжении».
Пожалуй, здесь нам стоит остановить наше повествование и позволить себе порассуждать немного на тему феномена «литературного батрачества». Известно, что на Александра Дюма работала целая команда так называемых «литературных негров». Ничего удивительного в этом нет; в XIX веке подобное «сотрудничество» было весьма распространено. При этом принято считать, что Дюма в основном писал сам, а помощникам доверял лишь подбор исходного материала. Так вот, Огюст Маке был главным из его «негров», и вместе они составляли идеальную пару: резонер Маке умел гасить излишние азарт и пылкость своего «шефа».
Огюст Маке родился в 1813 году, а с Дюма он познакомился в 25-летнем возрасте. В то время Маке был простым преподавателем истории, но одержимым мечтами о литературной славе. Он даже написал пьесу под названием «Карнавальный вечер», но ни в одном театре ее не приняли, и тогда его приятель Жерар де Нерваль посоветовал ему показать пьесу Дюма. Дюма переделал пьесу, и она была сыграна под названием «Батильда». После этого Маке был в восторге и тут же принес Дюма еще одно свое произведение, называвшееся «Добряк Бюва», и после доработки Дюма оно превратилось в роман «Шевалье д’Арманталь», который до сих пор считается написанным в начале 1840 года, «в счастливую пору расцвета таланта и первых шумных успехов Дюма-романиста».
Потом Огюст Маке стал постоянным соавтором Дюма. Вместе они написали множество исторических романов, в том числе «Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «Граф Монте-Кристо» и другие.
Плодотворное сотрудничество продолжалось вплоть до 1858 года и закончилось крупным скандалом: Огюст Маке затеял судебный процесс против Дюма с требованием, чтобы тот признал за ним авторство романов, написанных ими вместе. Естественно, Маке проиграл процесс, так как не смог предоставить неопровержимые доказательства своей правоты.
Историки и литературоведы до сих пор делятся на два лагеря: одни считают, что Дюма был полноправным автором своих лучших произведений, другие — что на него работала целая «литературная фабрика». Первых, конечно же, больше, так как доказать факт использования труда «литературных негров» практически невозможно. Однако каждый имеет право на свое мнение, а посему изложим некоторые факты, которыми оперируют обе стороны.
С одной стороны, фактом является то, что пьесу Маке «Карнавальный вечер» отвергли все театры и ее премьера состоялась 14 января 1839 года лишь после существенной переделки Дюма. С другой стороны, а реально ли вообще, чтобы столичный театр принял пьесу какого-то неизвестного автора без протекции или «соавторства» какого-нибудь мэтра? С одной стороны, принято утверждать, что Маке не написал роман, известный под названием «Шевалье д’Арманталь», а лишь принес Дюма какие-то разрозненные страницы, которые тот «основательно перелопатил и довел до кондиции, то есть до уровня хорошего авантюрного романа». Но в ответ на это можно привести другое соображение, исключительно маркетинговое. В те времена романы печатались с продолжениями и оплачивались построчно. Так вот, издатель просто сказал, что роман, подписанный Александром Дюма, будет стоить три франка за строку, а подписанный Дюма-Маке — всего тридцать су, то есть в два раза меньше. Многие начинающие авторы в такие моменты предпочитают деньги своему имени над заглавием. Именно так поступил и расчетливый Огюст Маке. А потом так и пошло: Маке искал источники и писал так называемую «рыбу», ее обрабатывал Дюма, а деньги делили пополам. Так бы и продолжалось, но романы становились популярными, и самолюбие Маке оказалось уязвленным. Известность и успешность компаньона поразили Маке до глубины души: все читали Дюма, все восхищались Дюма, а его имени не знал никто…
