Арман Давлетяров - История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве
– Мурат, – попросил я его, а сам в этот момент испытывал в душе такое смятение, что готов был заплакать… – Мурат, решай все сам, пожалуйста. Как решишь, так и будет.
– Послушай, Арман, – Мурат старался не смотреть мне в глаза. – Я много думал об этом. Если бы ты поставил на меня все, что у тебя есть, и я был твоей единственной работой, я остался бы с тобой до конца. Даже несмотря на возможные последствия. Но я знаю, что у тебя есть заработки, есть гастроли, и ты не пропадешь. Я готов сотрудничать любым другим способом, ездить с тобой на гастроли, делать совместные проекты. Все, что угодно…
– Я понял тебя, – вздохнул я. – Еще раз прошу тебя, делай так, как считаешь нужным.
Когда за Муратом закрылась дверь, на меня накатила ледяная тоска, будто бы мое сердце резали по живому, и я не мог с этим справиться. Боль. Обида. Бессилие от столкновения с чем-то более мощным, чем я сам. В этот момент мой стройный мир рухнул, из него ушла какая-то важная для меня цель, все потеряло смысл и форму. Мне казалось, что в эту минуту я лишился кого-то очень близкого, брата, коллеги, товарища, соратника. Знал, что мы с Муратом будем общаться. Но понимал, что как раньше уже не получится.
И потом еще полночи вспоминал, как все начиналось.
Знаете, на гастролях или в клубах, когда Мурат еще только дебютировал, многие присматривались к нему, настороженно реагировали, и необходимо было как-то подстегивать их интерес. Чтобы поддержать Мурата, я на какое-то время превращался в массовика-затейника, всеми правдами и неправдами пытаясь расшевелить пришедшую на концерт публику. Я сам первый выбегал в центр танцпола – кричал, махал руками, приплясывал, вытаскивал на круг девушек из зала. Я понимал, насколько это важно для самооценки и поднятия «боевого духа» – чтобы артист видел свою востребованность.
Надо мной, бывало, даже посмеивались зрители:
– Ой, а что это за парень такой прыгает?
– Не видишь, у него внешность такая же, как у того, на сцене… Фанат, наверное…
Иногда я нанимал местных жителей за деньги, чтобы они выходили танцевать и хлопали, дарили Мурату цветы.
Все начиналось именно так, и теперь я чувствовал, что потерял свое детище, в которое вложил душу без остатка. Это был мой проект, и никто не смел отнять его у меня. С другой стороны, ясно видел, что не имеет смысла упрямиться. Ну, что я мог сделать? Ровным счетом ничего. А Мурат талантлив. Ему необходимо двигаться дальше, расти, развиваться. И кто-то мог дать ему намного больше, чем я. Так было правильно.
Сейчас, когда я вспоминаю все произошедшее много лет назад, я вижу, что это был нормальный рядовой случай из жизни работающих людей – кто-то приходит, кто-то уходит. Когда вы устраиваетесь на работу в какую-либо компанию, то, скорее всего, не планируете работать в ней вечно, ведь правда? И если бы каждый работодатель проливал слезы по сотрудникам, с которыми он расстался, наверное, это было бы неправильно.
Но в тот момент я ощущал, будто потерял вместе с Муратом какую-то часть своего сердца. Для меня это был первый опыт подобного рода сотрудничества, и я буквально вжился в наш тандем настолько, что даже мысли не допускал, что этот человек может по каким-то причинам уйти из моей жизни…
Немного о житейской смекалке
После расставания с Муратом я продолжил организовывать гастрольные поездки звезд эстрады, но заниматься только этим мне было уже не очень интересно. Мне захотелось иметь какой-то собственный проект, в который я мог вкладывать силы и время, и к тому же – пусть это и покажется банальным, но хотелось какой-то стабильности, той же зарплаты, например.
То, чем я располагал на тот момент времени, было довольно шатко: есть гастроли – есть заработки, нет гастролей – нет заработков. Я в некотором роде зависел от концертных директоров артистов, а меня это не устраивало.
В то время я уже зарекомендовал себя как хороший директор, и в определенных кругах обо мне знали. Поэтому, используя многочисленные знакомства, я стал осторожно выяснять, требуется ли кому-то из артистов директор проекта. Новость о переходе Мурата к другому продюсеру довольно быстро разнеслась по тусовке, и мне стали поступать интересные предложения о сотрудничестве с другими группами и артистами. Например, только-только появилась группа «Восток», которой нужен был администратор. Вы помните их? У них еще был хит «Миражи»:
Миражи – это наша жизнь,
Это наша жизнь,
Это наша жизнь… мираж.
У группы «Восток» пела в стиле регги, и ее сравнивали чуть ли не с «АББА», было еще несколько интересных песен, и все это нужно было продвигать. С другой стороны, ко мне обратились также от вновь созданной группы «Иванушки интернейшнл», и я все никак не мог выбрать между ними, поскольку нравились мне и те, и другие, а оценить перспективы их развития я точно не мог. Поэтому с этим вопросом пошел советоваться, конечно же, к Баглану:
– Да ты что, какие «Иванушки…»! – сказал Баглан. – Нужно заниматься группой «Восток», это же русские «АББА», это же стильно!
Мы встретились с ребятами из «Востока», достаточно основательно поговорили, затем вместе съездили на один из концертов. Группа «Восток», конечно же, не работала сама по себе, это были артисты одной из самых крупных по тем временам компаний «Медиа-Стар» – и в этом я усмотрел шанс для себя, поскольку постоянная работа в крупной компании, наличие перспектив развития и, конечно же, постоянный доход меня очень привлекали. Гена Филиппов – лидер группы «Восток» – познакомил меня с Александром Толмацким, который занимал должность генерального продюсера «МедиаСтар».
Переговоры проходили в день моего рождения – я тогда даже подумал, что это хороший знак. Как следует все обдумав и выслушав все стороны, меня и Гену, Толмацкий вынес вердикт:
– Ну что ж, мы тебя берем, будешь работать у нас!
Это был самый лучший подарок, какой я только мог пожелать для себя, и очень большая удача. Таким вот образом я получил новую должность и начал новую жизнь.
Не могу сказать, что переход от одного артиста к другому дался мне легко. В характере Мурата, конечно, были свои особенности, мы даже часто спорили с ним на тему «кто здесь главный», но за время сотрудничества я узнал его очень хорошо и приноровился – человек я восточный, бесконфликтный, поэтому каких-либо серьезных столкновений между мной и Муратом почти не было.
Другое дело группа с четырьмя звездами разом! И у каждого свой характер, привычки, особенности! Поначалу у меня просто голова кругом шла! Приходилось перестраиваться, вести работу абсолютно иначе, чем с Муратом. Но постепенно мы с ребятами нашли общий язык, подружились – а спорить нам было не с руки, поскольку «Востоку» нужны были четко организованные гастроли, а мне – мои проценты, на которые я жил.
