Игорь Тимофеев - ИБН БАТТУТА(ЖЗЛ-364)
Не менее успешно развивалась в эту эпоху фармакология. Египетский врач XIII века Ибн аль-Кабир составил трактат по фармакологии, который в течение длительного времени был настольной книгой врачей и фармацевтов, - «То, чего нельзя не знать врачу о лекарствах и их смесях». Широко известна была и книга фармацевта Мухаммеда ал-Каусави о действии различных ядов и способах выведения их из организма.
Особое место в жизни средневекового Каира - и этого не мог не заметить Ибн Баттута - принадлежало баням. За исключением некоторых богатых эмиров, каирские жители не мылись дома. Некоторая часть населения, надо думать, не мылась вообще. И все же для удовлетворения потребностей огромного города существовало бесчисленное множество бань - мужских и женских. Некоторые в первой половине дня обслуживали мужчин, а после полудня - женщин. Баня, как и базар, в определенном смысле была центром общественной жизни: в нее приходили не только мыться, но встретиться с друзьями, провести время за приятной беседой, обсудить свежие городские сплетни. Особое значение имело это для женщин, для которых ввиду их вынужденного затворничества посещение бани было единственной возможностью пообщаться с подругами, поглядеть на других и показать себя. Женщины собирались в баню не менее тщательно, чем готовились к свадьбе: заранее подбирали лучшие наряды, красили хной ладошки и ступни ног, сурьмили глаза и увешивались самыми дорогими побрякушками. Только здесь они сбрасывали покрывало и могли, что называется, показать товар лицом. Высматривая хорошеньких невест, в банях постоянно крутились профессиональные свахи и сводни. Последние за известную плату оказывали сомнительные услуги любителям любовных приключений.
Все эти вольности вызывали возмущение некоторых особенно строгих мусульманских богословов и правоведов. Но обычай мыться в бане был настолько распространен, что никто не отваживался призывать к его запрету. Благочестивые чинуши избрали путь мелочных придирок, выискивая недозволенное в каких-либо деталях декора или внутреннего распорядка бань. Так, гнев виднейшего мусульманского богослова аль-Газали обратился против изображений зверей и птиц на дверях некоторых бань.
«К числу осуждаемого, - писал он, - относятся изображения, которые бывают на дверях или внутри бани; каждому, кто входит в нее, надлежит их уничтожать, если сможет, а если они на высоком месте, до которого не достает рука, то позволительно входить только в случае крайней необходимости, лучше же пойти в другую баню. Ведь смотреть на предосудительное не дозволено».
На такие предостережения мало кто обращал внимание. Раздевшись и повязавшись набедренной повязкой - изаром - купаться голым считалось верхом неприличия, - правоверный на время переносился из мира, разделенного сословными перегородками, в веселое банное братство, где все равны, ибо ни у кого не написано на лбу - чиновник он или презренный обмывальщик трупов. Помывшись, мужчины спешили к цирюльнику, ловко орудовавшему остро наточенным стальным лезвием. В банные цирюльники, как правило, выбирали смазливых юношей, которым строго предписывалось в дни работы воздерживаться от лука и чеснока.
В мусульманской бане принято было платить при выходе: неспроста арабская пословица утверждает, что в баню легче войти, чем выйти из нее. Расплатившись и дав на чай банщику, правоверные покидали влажный полумрак и, щуря глаза, выходили на свет, возвращаясь в мир сословных и цеховых различий, где каждому было отведено место, выше которого он прыгнуть не мог.
В XIV веке вершину иерархической пирамиды в Египте составляли мамлюки - военно-феодальная корпорация вчерашних невольников, из которых формировалась мощная, хорошо обученная армия. Традиция комплектования офицерского корпуса из воинов-рабов («мамлюк» по-арабски «раб») полностью сложилась при Айюбидах в ходе кровопролитных войн с крестоносцами. Наиболее мужественных, умелых и преданных мамлюков султаны жаловали земельными наделами в обмен на обязательство нести военную службу. Постепенно в Египте складывался своеобразный класс земельной аристократии, разраставшийся не на основе наследственного принципа, а путем постоянного приобретения на невольничьих рынках новых воинов, которые росли в военной иерархии от звания к званию и выдвигали из своей среды эмиров и даже султанов.
Мамлюки попадали в Египет из разных стран и в этническом отношении представляли собой довольно пеструю картину. Известно, что султан Кутуз был племянником среднеазиатского хорезмшаха Джалал ад-дина, Кала-ун, положивший начало целой мамлюкской династии, родился в кипчакских степях, Кутубуга был монголом, а Ладжина доставили в Египет из Прибалтики.
Заинтересованные в укреплении своей армии, мамлюкские султаны щедро платили за каждую новую партию невольников, и это привлекало в Египет купцов, занимавшихся работорговлей. Особенно ценились мальчики, которые ввиду их малого возраста легче поддавались воспитанию и отличались горячей преданностью своим хозяевам.
Купленных для военной службы мамлюков в тот же день одевали в дорогие одежды, одаривали золотом, драгоценностями, лошадьми, подчеркивая то привилегированное положение, которое им вскоре надлежало занять. После этого мальчики шли на медицинский осмотр, где их делили на группы. К каждой группе приставлялся наставник, учивший их чтению Корана, письму, начаткам богословия и права.
Когда мальчики подрастали, наступал черед военной подготовки. Ибн Баттута видел, как у подножия горы Мукаттам они целыми днями занимались верховой ездой, джигитовкой, фехтованием, стрельбой из лука. Воспитание молодых воинов поручалось евнухам-наставникам, которые должны были заботиться об их нравственности и отвечали головой за малейшую провинность своих подопечных. Когда однажды султан Насир узнал, что один из мамлюков пил вино, он приказал засечь его до смерти, а евнухов-воспитателей посадил в крепость.
Пройдя курс военной подготовки, мамлюки поступали на службу, становились на довольствие и поселялись в казармах, которые поначалу находились на острове Рода, посреди Нила, а позднее были перенесены в цитадель. Раз в год мамлюки получали с султанских складов одежду; кроме того, в их содержание входила ежемесячная выдача мяса, сахара, фруктов, масла, воска, фуража.
Отвага и преданность, проявленные в сражениях, вознаграждались продвижением по службе. В результате строгого отбора из среды юношей-новичков постепенно выдвигались десятники, сотники, тысяцкие. Высшим признанием боевых заслуг мамлюкского военачальника был султанский указ о произведении его в эмиры. Получив звание эмира, вчерашний раб становился свободным. Он покидал казарму и обзаводился собственным хозяйством: домом с конюшнями, продовольственными складами, штатом прислуги, постройками для рабов-мамлюков, которых он отныне имел право приобретать на невольничьих рынках.
