Эй Джей Джейкобс - Год, прожитый по-библейски
– Обычно Библию короля Якова. Но надо быть осторожнее с переводами.
Кен объясняет, что, например, многие виды кроликов «жуют жвачку» (Левит 11:6).
– Скептики говорят: кролики так не делают. Но если посмотреть оригинал, читаем: «кролик повторно ест свою пищу». И что же на самом деле делает кролик? Он испражняется шариками и ест их. Так что Библия права.
Мы входим в зал с кирпичной стеной, покрытой угрожающего вида графитти. Он посвящен недугам наших дней, среди которых наркотики и расизм.
– Есть только одна раса – человеческая, – говорит Кен.
Креационисты, с которыми я познакомился, удивительно либеральны в расовых вопросах. Межрасовый брак считается абсолютно нормальным. Более того, они полагают, что теория Дарвина может привести к расизму, потому что меньшинства порой рассматриваются как более низкие виды гомо сапиенс на эволюционной шкале. У них прогрессивные взгляды насчет Дарфура. В других вопросах – включая аборт и однополый брак – они безоговорочно консервативны.
Мы проходим мимо динозавра в конской сбруе. Журнал Esquire, где я работаю, высмеял этот экспонат, назвав «динозавром на выездке» – из-за английского седла. Кен сглаживает эффект:
– Это просто завлекалка. Чтобы детишкам понравилось.
Он ведет меня дальше.
– Сюда, Эй Джей.
(Я заметил, что здесь часто говорят «Эй Джей». Кажется, у определенного типа очень религиозных людей есть общая черта – они все время называют тебя по имени. Это напоминает о первых словах Бога к Моисею: «Моисей! Моисей!» Но, может, просто совпадение.)
Кстати о динозаврах – если они правда были на ковчеге, как утверждают креационисты, как же Ною удалось их туда запихнуть?
– Он взял тех, что помоложе и поменьше. Можно сказать, подростков.
Потом я купил в книжном при музее труд в бумажной обложке под названием «Ноев ковчег: к вопросу о возможности создания»[55]. Там на трехстах страницах описываются блестящие инженерные решения, благодаря которым корабль мог функционировать. Есть описание вентиляционной системы, методика физических упражнений для животных на борту и развенчание мифа о взрывоопасном метане.
Книга полна прекрасных аргументов – и я не верю ни одному слову. Что в конечном итоге противоречит моей задаче. Я сказал пиарщику Марку, что открыт и избавлен от предубеждений, но на месте понимаю: это не совсем так. Я могу понять, что значит принимать существование Бога, видеть красоту ритуалов, ощущать благо молитвы. Но юный бронтозавр на ковчеге? И земля, которая немногим старше Джина Хэкмена[56]? Здесь мне придется согласиться с 99 процентов ученых.
Конечно, у креационистов полно собственных научных доказательств. Или, точнее, они интерпретируют известные данные как доказательство креационизма. Марк рассказал мне о кости тираннозавра из Монтаны. Она развалилась – и оказалось, что внутри кровеносные сосуды. Не может быть, что ей миллионы лет. По крайней мере, так утверждает Марк.
Та статья в Esquire называлась «Привет из идиотской Америки» и была очень смешной. Но должен не согласиться с заголовком. Люди из «Ответов в Книге Бытие» не идиоты. Хотя в британской новостной программе отрывки из статьи прочли под мелодии на банджо в духе фильма «Избавление»[57], неграмотной деревенщиной этих людей не назовешь. У всех, с кем я познакомился, есть полный набор зубов, не обойденных ортодонтом, и моргают они регулярно. Доказательств у меня нет, но готов держать пари, что у среднего креациониста и эволюциониста будет примерно одинаковый IQ.
Дело в том, что они верят в Библию так сильно, что готовы сжать и исказить любые данные – лишь бы они совпадали с Книгой Бытие. Порой их умственные выкрутасы поразительны.
Вот, например, местный астрофизик Джейсон Лисли. Марк с гордостью представил его мне:
– Настоящий, живой доктор наук, который верит в креационизм. Вот он перед вами, в трех измерениях!
У Джейсона тщательно разделенные на пробор волосы. Он немного похож на Пола Рубенса[58] и очень мил в своей непринужденности. Он рассказывает, что в аспирантуре было нелегко оставаться креационистом. Ему приходилось скрывать свои воззрения и писать в журнал «Ответов» под псевдонимом.
И тут начинается самое интересное. Как и обычные ученые, он полагает, что Вселенная занимает миллиарды световых лет. Но если она такая большая и при этом ей всего шесть тысяч лет, лучи света с отдаленных звезд не успели бы долететь до земли. Разве ночное небо не должно быть черным?
– Трудный вопрос, – говорит Джейсон. – Но и на него есть ответ.
Вот несколько вариантов.
1. Изменение скорости света. Возможно, она не всегда составляла 300 миллионов метров в секунду и была больше в начале существования Вселенной.
2. Аналогия с часовыми поясами. Можно уехать из Кентукки в пять вечера и прибыть в Миссури в четыре. В космосе тоже не исключена подобная ситуация.
3. Нечто под названием «гравитационное расширение времени». Не вполне понял, что это, но как-то связано с особым местом нашей галактики во Вселенной.
После беседы с Джейсоном-астрофизиком меня ведут через вестибюль, чтобы познакомить с еще одним креационистом по имени Карл Керби. Карл крупный мужчина – оказывается, его отец был профессиональным борцом. Он одет в гавайскую рубашку. Кажется, он из тех, кто часто расслабленно сидит, положив ноги на стол.
Карл работает экспертом по поп-культуре в Музее творения. Он отслеживает неочевидные или вполне очевидные аргументы в поддержку эволюции в фильмах и телепередачах, чтобы оповестить об опасности товарищей-креационистов.
В его список входит «В поисках Немо» (а конкретно реплика: «Сдавайся, старик, с эволюцией не поспоришь. Я создан для скорости»). И «Остров Гиллигана» (они дважды использовали слово «доисторический» в одной серии, а по словам Карла, «доисторического не бывает»). Среди других нарушителей «Багз Банни», «Лило и Стич», «Боб-строитель» и «Невероятный мистер Лимпет»[59].
– Когда-то это был мой любимый фильм, – говорит он про «Лимпета». – Но как-то я решил посмотреть его с семьей, и на четырнадцатой минуте появился ученый-ботаник, развернул график и начал говорить, что нашими предками были рыбы. Пришлось остановить фильм и объяснить все семье.
Конечно, если речь идет о светских развлечениях, врагом номер один для креационистов остается фильм «Пожнешь бурю» о широко известном «обезьяньем процессе» Скоупса[60]. Пьеса была поставлена на сцене в 1955 году, а потом по ней сняли фильм со Спенсером Трейси. И Карл вместе с коллегами настаивает, что он чудовищно несправедлив к христианам. Приехав домой, я взял фильм в прокате и сравнил реплики героев с подлинными стенографическими отчетами из суда. И должен сказать… фильм чудовищно несправедлив к христианам. Или по крайней мере к одному течению.
Уильям Дженнингс Брайан – глубоко верующий человек и трехкратный кандидат в президенты от демократической партии, который был государственным обвинителем противников эволюции, – превратился в паяца по имени Мэтью Харрисон Брейди в исполнении Фредрика Марча. Это пузатый обжора, который часто рыгает и чмокает губами. В одном эпизоде он поглощает жареную курицу из коробки – прямо в зале суда. Фильм воссоздает знаменитый спор по поводу Библии между Брайаном и блестящим чикагским адвокатом Кларенсом Дэрроу. Это хорошая сцена. Но если почитать отчет, окажется, что разговор был гораздо интереснее и тоньше. Например, вот диалог из кино.
Дэрроу: Вы верите, что каждое слово в Библии – правда?
Брайан: Да. Каждое слово – буквальная правда.
А вот что они сказали на самом деле:
Дэрроу: Утверждаете ли вы, что все, написанное в Библии, должно трактоваться буквально?
Брайан: Я верю, что все в Библии должно приниматься так, как подано там. Часть Библии иллюстративна – например, «Вы – соль земли». Я бы не стал утверждать, что человек на самом деле соль или что его плоть состоит из соли. Здесь соль означает спасение Божьего народа.
Как и сегодняшние креационисты, он признает, что в Библии есть образные приемы, хотя большая ее часть должна считаться правдой в прямом смысле. Кроме того, Брайан был остроумен: «Я верю, [что Библия] была вдохновлена Всемогущим, и Он мог использовать язык, который понимали в то время, а не тот, который не понимали, пока не родился Дэрроу» [Смех, аплодисменты].
Неплохо, правда?
Как я уже говорил, я по-прежнему верю в эволюцию. И так будет всегда, даже если кто-нибудь найдет квартальный календарь Ноя на ковчеге, сохранившийся в первозданном состоянии. И я понимаю – художественное преувеличение и все такое. И мне кажется странным, что в этом фильме, который вроде бы должен защищать правду, столько искажений. Для чего? Особенно если правда на вашей стороне.
