Рэнди Тараборелли - Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля
Говард — проницательный делец, который основывает многие свои суждения о людях на инстинкте. Он с самого начала подозрительно относился к работающим на Муна. «Они всегда у тебя за спиной говорят по-корейски, —отмечал он. — Скажут что-нибудь по-английски, потом оборачиваются к своим и говорят по-корейски, и кто знает что? Я чувствовал, что они двуличны, придерживают важную информацию. Я не мог доказать это, но подозревал. Это моя работа — защищать Джексонов как можно лучше».
Ее он часто выполнял отлично. Примерно в это время Джозеф и Кэтрин оплатили дом с шестью спальнями в Лас-Вегасе, Невада, куда собирались со временем переселиться, уйдя на покой. Дом стоил 570 тысяч долларов. Они взяли Джерома с собой в Лас-Вегас, чтобы завершить сделку. По словам друга Говарда, он предупредил их, что нужно снять все драгоценности — где-то на сумму около четверти миллиона долларов — и положить в «бардачок», ящичек для мелких вещей в машине, на которой они приехали. Джером отвел Джексонов в дом на встречу с владельцем. Они вели себя как «обычные люди» и делали это действительно хорошо, так что дом достался им за 292 тысячи долларов.
Двести тысяч из них были из того миллиона, который Майкл дал Кэтрин, чтобы отговорить ее участвовать в финансовых делах турне Bad. Она также взяла заем. По ее словам, ей хотелось, чтобы дом был «простым, обычным» в отличие oт поместья в Энсино, но за годы изобилия она изрядно подзабыла, что такое «простой и обычный». За один унитаз она зaплатила 750 долларов, цены на другое оборудование для отделки дома были взвинчены примерно так же.
Спустя месяц после первого визита в Корею Джозеф, Кэтрин, Говард и Морин, которая просто хотела походить по магазинам, отправились на очередную встречу. Они виделись с мистером Кваком, президентом Segue Times, которого Кеннет Чой представил как своего отца. Большой портрет преподобного Сан Мюнг Муна в раме висел в офисе. Кэтрин старалась его не замечать. Квак приказал Говарду свести воедино все предложения, «и как мой сын захочет, так мы и будем делать». «Он всю встречу говорил «мой сын», у нас создалось впечатление, что так и есть, хоть он им и не был», — вспоминает Говард.
Родители затем встретились с Кваком в своем номере, где роскошно позавтракали и обменялись сувенирами; Кэтрин подарила новому знакомому фото семьи с автографами. После этого она и Джозеф отправились по магазинам с гидом, чтобы чем-то занять время. Кеннет Чой заказал у известного корейского дизайнера костюмы для них и купил им дорогие подарки.
Работая с помощником Квака Дэвидом Хоузом, Джером Говард составлял договор в «Амбассадор Отеле». Затем представители Квака взяли текст, который написал Говард, и отправились с ним к своим юристам. «Вернулись они через три с половиной часа с таким диким контрактом, что я поверить не мог своим глазам, — продолжал Говард. — Они хотели, чтобы Майкл начал шоу с корейского национального гимна и затем исполнил три корейских номера в корейском костюме. Я подумал: «Господи, это же нелепо! Джексон не станет учить корейские песни и точно не будет носить корейские костюмы на сцене!» Когда я показал договор Джозефу и Кэтрин, они смеялись до упаду».
«В моей стране Майкл Джексон считается особенным, редким человеком, - сказал Кеннот Чой в интервью в 1991 году. - Мы восхищаемся его духовными качествами. Мы бы не когда не попросили, например, Мадонну выступать у нас. Нам было бы неудобно представлять ее нашему президенту. Но не Майкла. Им бы мы гордились. Есои честно, мы хотели видеть только его, а не его братьев. Но мы знали, что семье больше понравилось бы, что они работают вместе, и мы решили пригласить всех».
В конце концов Джозеф, Кэтрин и Джером сошлись на том, что единственным способом заключить контракт было сделать корейцев-муновцев спонсорами шоу а отца и мать промоутерами, с тем чтобы они образовали компанию названную «Международная компания концертов семьи Джексонов».
Джером Говард договорился об исключительном контракте для них. По его словам, «Джексоны будут выступать четыре вечера по два часа на олимпийском стадионе в Сеуле. Им заплатят семь с половиной миллионов. Предусмотрено полтора миллиона долларов на постановку, то что останется также пойдет им. Все доходы от прав на трансляцию вне Кореи и пятьдесят процентов от прибыли также их. Муновпы получали права на трансляцию и запись на видео в Корее, все доходы от продажи билетов. Мы вычеркнули пункты о корейсктх песнях и костюмах. Был разговор, что муновцы хотели послать ребяи в Россию и потом заплатить им 15 миллионов долларов за турне в Китай. Джозеф, Квак и я подписали контракт. Кэтрин не сделала этого, она редко подписывала что-то, если это не было обязательно, как на этот раз. Все это было условно, пока братья не согласятся с документом. Но это был следующий шаг».
Проект муновцев сулил семье многие миллионы, а, как обычно, большинство из них нуждалось в деньгах. Джанет и ЛаТойя не были включены в контакт, поскольку родители знали, что будет практически невозможно обеспечить их сотрудничество. Первая записывала новый альбом с А&М, другая начала сомневаться в бизнесе отца, обе искали независимого советника, чтобы разорвать контракт с ним. Но Морин уже согласилась выступать, и братья, конечно, послушались бы. Кроме Майкла, который во время этих переговоров выступал в Европе.
В это время, в апреле 1988, вышла автобиография Майкла Moon Walk («Прогулка по Луне»), опубликованная издательством Doubleday.
Сам Майкл с помощью «писателей-невидимок» написал лишь небольшую часть книги. Одна из тех, кто работал над ней, собирала материал в Энсино, в доме Майкла. По ее словам, «он нередко проходил по коридорам замаскированный - фальшивые зубы, усы, густые бакенбарды, и очень расстраивался, если его узнавали. Надо было делать все самой».
Moon Walk на самом деле была написана талантливым редактором Doublday Шэй Эрхарт, которая тесно сотрудничала с Жаклин Онассис. Если бы не она, книга никогда не была бы опубликована. Шэй уговорила Майкла и практически сама написала ее.
«Это был кошмар, вся эта затея с Джексонами - вспоминает один из бывших служащих издательства. - Иметь дело с Фрэнком Дилео, Джоном Бранка и самим Майклом было невозможно. Любую деталь мы должны были согласовывать с этими людьми, которые ни черта не понимали в нашем деле. Когда мы продали книгу в Англию, там должны были получить одобрение на качество бумаги, на которой она будет печататься. Вот до чего доходило».
В то время, когда шла работа над книгой Майкла, Кэтрин предложила свою. Жаклин Онассис рассказала об этом в издательстве, но там решили, что в ней нет ничего, достойного публикации. «Это было действительно смешно, что ест и чего не ест Майкл и как чудесны все Джексоны», - уточнял бывший сотрудник Doublday.
