Владимир Голяховский - Это Америка
15. В Южной Америке
За четыре года Френкель с Лилей сделали больше двухсот успешных операций и опубликовали пять научных статей. Но в Америке до сих пор не было учебника по этому методу. Лиля предложила Френкелю:
— Виктор, надо бы написать manual, практическое руководство по операциям.
— Вот и подготовь предложение для издательства.
Лиля опешила: ей, русской эмигрантке, писать учебник для американских хирургов?
— Виктор, мое предложение никто не примет. Ни одно издательство не знает моего имени. Если вы говорите серьезно, давайте писать вместе. С вашим именем издательство книгу опубликует.
— Если ты так думаешь… Только вот не обидится ли старик?
Лиля знала, как ревностно Илизаров относился к попыткам вторжения в его сферу. Действительно, не рассердится ли? Ведь в ученом мире много конкуренции и интриг. Он пока оставался в Нью — Йорке — операции ослабили его здоровье, и он был подавлен развалом Советского Союза. Лиля решила:
— Я спрошу его и попробую уговорить.
Жил Илизаров недалеко от госпиталя, Лиля заходила за ним, и они шли в госпиталь вместе. Во время этих прогулок она деликатно намекнула ему, что они с Френкелем хотят написать небольшую книгу по его методу, основываясь на своем опыте.
— Хотите без меня? — нахмурился он.
— Это для американцев, Гавриил Абрамович. Для них надо написать сугубо практическое руководство.
— Так — так, для американцев. Покажи мне рисунки к операциям и фотографии оперированных больных. Я должен знать, что вы все правильно напишете.
Конечно, Лиля подготовила материал и отдала ему.
* * *Для обучения методу Илизарова в госпиталь приезжали хирурги из Южной Америки.
— Хотелось бы послушать лекции профессора на его семинарах, — говорили они.
Френкель предложил им:
— А вы пришлите профессору приглашение в вашу страну, он приедет.
Так Илизаров получил приглашение на лекции и семинары в Чили и Бразилию. Там были созданы АСАМИ — Ассоциация по изучению метода Илизарова[114]. Ему обещали гонорар в две тысячи долларов от каждой страны, перелет и отели первого класса. Фирма «Ричардс» финансировала проведение семинаров.
Ехать он хотел, но говорил Лиле:
— За две тысячи не поеду. Попробуй поторговаться за меня, неудобно мне самому.
Лиля провела переговоры, пообещали дать по три тысячи ему и одну ей, если она поедет.
Илизаров не мог ехать один, ему нужен был переводчик и ассистент. Френкель разрешил ей поездку:
— Ты будешь представителем нашего госпиталя, мы в этом заинтересованы. А заодно уговори старика согласиться на нашу книгу по его методу.
Наметили маршрут на две недели. Кроме насыщенной работы в программу включили много приемов и банкетов — это стиль жизни южноамериканцев.
Лиля была обрадована и возбуждена: она впервые ехала в Южную Америку и теперь металась по магазинам — обновить платья и костюмы. В Нью — Йорке, по сезону, продавали все зимнее, а в Южной Америке был разгар лета, поэтому выбор был ограниченный. И все-таки она накупила много платьев и костюмов для работы и приемов.
У Френкеля опять возникла идея:
— Надо купить профессору смокинг для приемов.
Илизаров сначала отказывался:
— Зачем мне эти глупости? Меня и так знают. У нас в России смокингов не носят.
Алеша с трудом уговорил его и повез в магазин. Илизаров примерил элегантный костюм с галстуком — бабочкой, посмотрел в зеркало, и ему понравилось.
— А что? Неплохо. Стоит взять.
Уезжали они от Лили, она заказала лимузин в аэропорт и приготовила любимый обед Илизарова. После обеда он рассматривал корешки книг Алешиной библиотеки, заинтересовался толстой «Новой еврейской энциклопедией» на английском. В России таких книг не было. Он листал ее, расспрашивая про иллюстрации:
— А это про что? А это что такое? — Лиля переводила, а он просил еще и еще. Как вам все это интересно, Гавриил Абрамович!
— Я любознательный, а про евреев мне вообще все интересно.
Пора было выезжать, а заказанный лимузин все не приезжал. Илизаров занервничал:
— Так мы опоздаем. Ей — богу, опоздаем!
Лиля позвонила, оказалось, что лимузин застрял в пробке.
— Ну вот, я же говорил — опоздаем, опоздаем, — ворчал он по — стариковски.
— Не опоздаем, возьмем такси.
Илизаров вез в «дипломате» 700 стеклянных слайдов, они отражали его работу с 1950–х годов. Чемоданчик был тяжелый, и Илизаров доверил нести его Лиле, но предупредил:
— Только не забудь в машине. В этих слайдах вся моя жизнь.
Шофер такси услышал их разговор и заговорил с ними по — русски. Оказалось, он из Тбилиси, здесь имеет небольшой магазинчик и подрабатывает шофером. Он спросил с грузинским акцентом:
— Я извиняюсь, в Нью — Йорке вы по делам будете или как?
Лиля решила его удивить и в ответ спросила:
— Вы о хирурге Илизарове слышали?
— Конечно, слышал. Кто же об Илизарове не слышал? Самый знаменитый в России доктор.
— Вот вы его сейчас и везете.
Илизаров сидел молча, улыбался в усы. Шофер переспросил:
— Кого везу — самого Илизарова? А вы не шутите?
— Не шучу. Гавриил Абрамович, покажите ему ваше депутатское удостоверение.
Шофер ужасно обрадовался:
— Ну это надо же — я в Нью — Йорке везу самого Илизарова! А можно спросить: говорят, что в России выгодно покупать какие-то акции нефтяной промышленности. Это правда?
Илизаров подтвердил:
— Говорят, люди богатеют на этом.
— Вот спасибо. Я тоже слышал.
Когда Лиля собралась расплачиваться, он отказался брать деньги:
— С Илизарова не возьму. Ни за что! Вот если бы профессор дал мне автограф, а то ведь никто не поверит. Меня Тимуром зовут, напишите — Тимуру.
И Илизаров расписался в его блокноте: «Тимуру, желаю удачи».
* * *В Сантьяго, столицу Чили, летели двенадцать часов. Илизаров устал, у него отекли ноги. Их встречал доктор Либман, владелец госпиталя, в котором будут проходить лекции, семинар и операции. Илизаров посматривал на него, потом тихо шепнул Лиле:
— Ты спроси его, как это так — в Чили, а фамилия еврейская? Да и сам похож на еврея.
Оказалось, что в Сантьяго довольно большая еврейская колония, они эмигрировали туда из Югославии в 1941 году, спасаясь от Гитлера, и довольно быстро ассимилировались.
Их провели через VIP — зону, подбежал шофер, хотел взять у Лили чемоданчик со слайдами, но Илизаров строго сказал:
— Никому не отдавай! В этих слайдах вся моя жизнь. Черт их знает, этих чилийцев — украдут еще!
