Георгий Литвин - На развалинах третьего рейха, или маятник войны
Лев Толстой, обращаясь к своему классу, к царскому двору, к царским министрам писал: «Опомнитесь, что же вы делаете?! Купаетесь в роскоши, тогда как народ бедствует. Вы же своими руками готовите революцию!».
Историческая правда заключена в том, что не большевики, а Милюков, Гучков, Шульгин, Родзянко пришли к царю и сказали, что все прогнило, а Россия находится на краю пропасти.
Революция зрела и грянула. Не только Ленин с полученными от немцев деньгами и вагонами евреев — ненавистников русского народа и Троцкий с пароходом евреев сделали революцию, а ход истории и сам царский режим подготовили в стране революционную ситуацию.
После Февральской буржуазно-демократической революции начался распад России: В Белоруссии появился Балахович, на Украине — Петлюра и Скоропадский, в Армении — дашнаки, в Азербайдяане — муссаватисты, в Прибалтике — остзейские бароны, в Средней Азии — баи и ханы.
Как бы там ни было, а объединили России большевики, оказав помощь всеми средствами и в том числе вооруженными силами в борьбе с националистами.
Как это не печально, но уже в первые месяцы большевистской революции, ее вожди планировали уничтожение, по крайней мере, 10 миллионов русских людей.
Ленин 25 мая 1919 года заявил: «Это диктатура предполагает применение беспощадного, сурового, быстрого и решительного насилия для подавления сопротивления эксплуататоров, капиталистов и помещиков, их прихвостней. Кто не понял этого, тот не революционер, того надо убрать с поста вождей или советчиков пролетариата».
Троцкий по этому поводу заметил: «Террор, как демонстрация силы и воли рабочего класса получит свое историческое оправдание в том факте, что пролетариату удалось сломить политическую волю интеллигенции».
Дзержинский вторил: «Мы представляем собой организованный террор. Это должно быть сказано совершенно ясно».
Зиновьев в 1918 году на VII Петроградской большевистской конференции говорил: «Мы должны увлечь за собой 90 млн. из 100 млн. населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить, их надо уничтожить». Присутствующие партийцы с восторгом зааплодировали этому бесчеловечному заявлению,
Свидетель, один из высокопоставленных советских чиновников, ставший невозвращенцем, Г. Соломон утверждает в своей книге «Среди красных вождей»: «В Смольном в кабинет к Зиновьеву вошла депутация из 3-х матросов. Через какое-то время Зиновьев выскочил из кабинета, позвал страж и приказал: «Уведите этих мерзавцев во двор, приставьте их к стенке и расстреляйте! Это контрреволюционеры…» Приказ был тот час же исполнен без суда и следствия».
Газета «Правда» писала: «…За каждую нашу голову — сотню ваших». Только при Урицком в Петрограде было убито около 5 тысяч офицеров!
Масон Г. И. Петровский — нарком внутренних дел, издает приказ о взятии заложников.
Можно вспомнить, почему стали возможны церковные погромы и разрушения храмов воинствующими безбожниками в 1917–1918 годах (действо это продолжалось вплоть до 1937 года).
Давайте вспомним имена тех, кто вдохновлял и побуждал к этому. Вот еврейский поэт Э. Багрицкий: «Моя иудейская гордость пела, как струна, натянутая до отказа… Я много дал бы, чтобы мой пращур в длиннополою халате и лисьей шапке, из под которой седой спиралью спадали пейсы и перхоть тучей взлетает над бородой квадратной… Чтоб этот пращур признал потомка в детине, стоящем подобно башне, над летящими фарами и штыками грузовика, потрясающего полночь…»
Вот они враги русского народа — Свердловы, Багрицкие, Швондеры, Разгоны и т. д.
Дикий рынок, который они ныне организовали в России по заказу Закулисы убивает прежде всего стариков и детей. Такова их политика. Чужие слезы для этой нечисти — соленая водица. Они тогда, и сейчас громили и громят русскую культуру. Литература «малого народа» — это в основном героика гражданской войны. Они были певцами террора. Они «же занимались реформированием русского языка, торговлей художественными ценностями русского народа, разрушали памятники русского народа.
О зверствах ЧК всем хорошо известно. Потому, думается, не стоит повторяться.
Противники коммунизма в СССР сумели поставить знание на службу своим интересам, а наши «деятели» оказались бездарными, а вернее заурядными предателями интересов нашей великой державы. Конечно, у наших противников случались сбои, ошибки, иногда грубые промахи, но в целом Запад преуспел. Об этом трудно и горько говорить, но нельзя замалчивать правду. Ведь обо всем этом знали те, кому нужно было принимать решения. То, что произошло — это результат итогов Второй мировой войны. Ведь в конечном итоге в той войне Запад, по большому счету, потерпел поражение, ибо не была тогда реализована их цель — восстановить целостность капиталистической системы, которая была частично разрушена в результате Первой мировой войны и русской революции. Оказалось, в конце Второй мировой войны и победы в ней СССР, что в военном отношении возможности СССР и США равны.
Оценку событий в послевоенном мире дал 22 февраля 1946 года Дж. Кеннан, в тот момент поверенный в делах СП! в Москве. Вот его подлинные слова из телеграммы в госдепартамент США: «Отнюдь не случайно марксизм, бесполезно тлевший полстолетия в Западной Европе, укрепился и впервые вспыхнул ярким пламенем в России. Только в этой стране, никогда не знавшей дружественного соседа или даже терпимого равновесия различных сил, внутренних или внешних, могла расцвести доктрина, в соответствии с которой экономические конфликты в обществе нельзя разрешить мирными средствами. После создания большевистского режима марксистская догма, превращенная ленинской интерпретацией в еще более острое оружие агрессии и нетерпимости, оказалось в совершенстве непригодной для выражения чувств уязвимости, которое охватило большевиков в большой степени, чем прежних правителей России. В этой догме, в основе которой лежал альтруизм целей, большевики нашли оправдание их инстинктивному страху перед внешнем миром, диктатурой, без которой они не знали, как править, жестокостям, к которым они не осмеливались прибегать, жертвам, которые они считали необходимом требовать. Во имя марксизма они в своих действиях и тактике пожертвовали всеми этическими нормами. Ныне они не могут отказаться от него. Он — фиговый листок их морального и интеллектуального приличия. Без него они предстали бы перед лицом истории, в лучшем случае, не больше, чем последние в том длинном ряду жестоких русских правителей, которые безжалостно гнали страну к все новым вершинам военного могущества, дабы гарантировать внешнюю безопасность для их внутренних слабых режимов.
Поэтому цели СССР торжественно драпировались в марксистские одежды и никоем образом недооценивать важность догмы в советской политике»… А далее Кеннон сводит американскую стратегию победы над Советским Союзом к пяти положениям:
1. Трезво подходить к отношениям с СССР, как «врач подходит к больному и неразумному пациенту».
2. Заинтересованность в Россию, даже после наших недавних событий громкогласных демонстраций дружбы к советскому народу, подозрительно мала. У нас там нет инвестиций, которые нужно защищать, нечего терять в торговле, практически нет американских граждан, которым следует оказывать помощь, культурных контактов, лиц, нуждающихся в поддержании…».
3. Многое зависит от здоровья и энергии нашего собственного общества. Международный коммунизм, как зловредный паразит, находит пищу только в больных органах. В этом пункте сходится внутренняя и внешняя политика».
4. Мы должны развернуть перед другими странами значительно более позитивную и конструктивную картину мира, который хотим видеть, чем делали это в прошлом… Если мы не преуспеем, то русские наверняка сделают это.
5. Величайшая опасность для нас в схватке с советским коммунизмом таится в том, что мы станем такими же, как те, с кем мы боремся.
После этого Дж. Кеннана отозвали в Вашингтон и назначили главой вновь созданного управления планирования политики госдепартамента. Он там начал со своим штабом разрабатывать планы нанесения поражения Советскому Союзу. Все это делалось в глубокой тайне. Завуалированная суть этой борьбы была изложена в статье «Источники поведения Советов» в июльском номере «Форейн афферс» за подписью «Мистер X». Это было изложение доктрины «Сдерживания коммунизма». Было задумано: расшатывать наш строй поэтапно.
Кеннон утверждал, что советская власть несет в себе семена собственничества. Раз это так, то США должны ускорить этот процесс. «Во власти США — писал он, — в громадной степени увеличить напряжение для советской политики… и тем самым способствовать тенденциям, которые в конечном счете найдут выход либо во взрыве, либо в постепенном схождении на нет советской мощи»…
Стратегия, начертанная Кеннаном и воплощенная в доктрине «сдерживания» предусматривала в конечном итоге падение советского строя в результате внутренних потрясений.
