Бидия Дандарон - Письма о буддийской этике
Вообще мистицизм буддийских йогов объяснить с точки зрения нормальной человеческой логики и рациональной интуиции невозможно. Правила и учения о достижении совершенства (нирваны), по утверждению самих йогов (стало быть, нам нужно поверить), пришли в человеческий мир в готовом виде из мира дакинь (небесных дев), или из Шамбалы, или непосредственно преподаны самим Буддой около ступы Балдан-Брайван. Именно здесь Будда объяснил основные положения шести тысяч дандри (тантры) — мантраяны. Согласно последним, это учение не есть результат самостоятельного раскрытия индивидуальной интуиции самих йогов. Тем более оно не есть результат самостоятельного логического анализа или дискурсивного умозаключения. Самими йогами эти правила и учения принимаются на веру.
Слияние интеллектуальной (религиозной) интуиции с учением тантры дает новый синтез, так называемую бодхисаттвовскую мысль — одно из качеств нирваны. Его предикатом является сиддхи (сверхъестественное духовное могущество). Его содержанием является сам Бог. Проходя через десять ступеней бодхисаттвы, индивид сливается с нирваной. Конечно, подлинным, действительным принципом, руководящим поведением человека, является живой пример выдающихся личностей, в поведении и образе жизни которых усматривается конкретное воплощение нравственно-религиозного идеала.
Великое морально-воспитательное значение духовных гениев человечества (Будда, Христос и др.) сказывается именно в том, что они пробуждают своим примером стремление к подражанию им, к следованию по их жизненному пути. Вживаясь в образ своего учителя, стараясь его воспроизвести в собственной жизни, человек испытывает и укрепляет свои собственные духовные силы, в этом смысле я вполне согласен с утверждением Фомы Кемпийского. Кстати, йог, перерождаясь по своему желанию снова человеком, совершенствуется вновь лишь для того, чтобы другие, подражая ему, шли по его пути.
Будда говорит в Ганжуре:
Отбросить лживые ученья,
Идти во всем прямой дорогой
И возноситься лишь собою,
А не вставая на других.
Быть другом тех, чья жизнь — страданье,
Не истязать себя, а также
Не возвышаться сердцем слишком
И знать душой, что все пройдет.
И возносить свой разум зрящий,
И внутрь себя глядеть упорно,
Свет счастья находить в себе.
Из света есть во тьму дорога,
И есть из тьмы дорога к свету,
Есть мрак, что следует за тенью,
Есть свет, с собой несущий свет.
Кто мудр, тот ищет больше света.
Для злого слова — громкий отклик.
И мало тех, кто хочет видеть,
Но от свершений не уйти.
Что сделал — сделал. Путь намечен.
И след идет по всей дороге.
Так возлюби же все благое,
Иного выхода здесь нет.
Ты то пожнешь, что ты посеял,
Как сделал — сделанным так будет.
……………………………………………
Кто мудр — уходит от страданий.
В следующих письмах, я думаю, продолжим разбирать буддийскую философию.
Наташа, моя хорошая! Последнее время меня одолевает неописуемое желание увидеть тебя. Ты мне очень нужна, нужна для моей души, для моего вдохновения. Сделай все, чтобы приехать.
Напиши, как дела у В. Э. Написал ли он заявление в ЦК (в Москву) для ускорения дела?
Я очень благодарен тебе за две фотографии и за письма. Каждый раз я смотрю на твои фотографии и в эти минуты ты, мой ангел, прилетаешь ко мне.
Целую и обнимаю тебя.
Любящий тебя твой Биди.
8.
22 ноября 1956 г.
Москва
Дорогая, милая моя Наташа!
Сегодня я ходил на почту и отправил тебе письмо, прихожу домой, на столе лежит твое четвертое письмо. Как я благодарен тебе, моя Наташенька, если бы ты знала, какую радость приносят мне твои письма. Я начал читать твое письмо и, о, ужас! Ты ведь чуть не сгорела, до сих пор мне об этом не писала. Прочитал твое письмо несколько раз, после чего долго не мог успокоиться. Постоянно ты стоишь перед глазами с горящей бутылкой в руке. Слава Богу, что не было хуже. То, что ты приняла решение скорее самой сгореть, чем сжечь чужой дом, конечно, неверно. Ибо ценность дома не может сравниться с твоей жизнью, даже учитывая разорение и нищету хозяйки.
Но, я знаю, тебе умирать еще нескоро; много надо сделать, прежде чем умереть. Этого Юношу (Бадма-Самбабу; Падмасамбхаву — ред.) я видел около одиннадцати часов вечера 9 ноября. В этот вечер я очень тосковал по тебе, всюду искал уединения, но нигде не мог найти. После безуспешного брожения по улицам Москвы я вернулся домой и лег на диван. Лежал в темноте и погрузился в полудремотное состояние.
Знаешь, бывают такие моменты, когда слышишь стук часов, шаги человека, но сам, тем не менее, спишь. И вдруг передо мною явилось чистое видение — наш Молодой человек появился в белом халате из китайского шелка. Указательным пальцем он коснулся моего лба. Я продолжал лежать. Он улыбнулся и начал говорить: «Ты печалишься, мой друг? Не надо! Вся жизнь твоя была бессознательным исканием! Ты искал ее, она — тебя. 3 октября 1956 года ваши пути сошлись в этом доме и никогда не разойдутся. Она пришла к тебе совсем, вернулась для того, чтобы больше никогда не уходить. Она сейчас Наташа, а когда-то ее звали Хандама. Но это было там, на Востоке. Ты это вспомнишь, конечно, но позже. Люби ее — она та самая, которую ты искал и наконец-то нашел».
В это время за стеной М. А. зажгла газовую плитку. Я проснулся окончательно, но Его уже не было. После этого я продолжал лежать, долго не мог прийти в себя. Его появление происходило всегда тогда, когда случалось нечто значительное в моей жизни. Я понял, какую ценность представляет для меня тот вечер, когда я впервые увидел тебя. Раньше об этом писать подробно не мог, ибо экономил время на другие важные для тебя вещи. То, что ты в своем четвертом письме затронула это: «…Он говорил, будто ты не потеряешь меня никогда, так, наверно, и будет», — конечно, меня радует больше всего. В данном случае речь идет не о дружбе, но о гораздо большем, чем дружба. Это ты знаешь из моих писем — пятого и шестого. Теперь по твоей просьбе возвращаюсь к семи первым ступеням Четырех Благородных Истин. Извини, Наташа, раньше я как-то не имел возможности об этом подробно писать.
В буддийской литературе приводят такой пример о Четырех Благородных Истинах. Человек живет в долине реки Ганг. Во время наводнения заливается вся долина, и в его глиняную хижину просачивается вода. — Это Первая Благородная Истина: о наличии страдания. Он видит дыру на стене, через которую поступает вода. Это — Вторая Благородная Истина: о причине страдания. Человек затыкает дыру в стене. Это — Третья Благородная Истина: о прекращении страдания. Но он сознает, что временное прекращение поступления воды не спасет его, он должен выбраться из этой долины на возвышенность, где вообще нет воды, для чего планирует свой путь. Это — Четвертая Благородная Истина: о пути к освобождению. Он должен убедиться в необходимости выбраться из долины, наполненной водой (сансара), и забраться на гору, где нет воды (нирвана). Будда говорит:
