Моисей Радовский - Фарадей
Сам Фарадей много лет спустя передавал разговор, происшедший между ним и Дэви по этому поводу: «Дэви сказал мне, что я должен снять свою кандидатуру. Я ответил, что сделать этого не могу, так как выставил ее не я, а члены Королевского общества. Он заметил, что я должен побудить их взять свое предложение обратно. Я ответил: заранее знаю, что они этого не сделают. Тогда он заявил, что сам сделает это как президент. Я ответил, что, вероятно, сэр Гемфри Дэви сделает то, что считает полезным для Королевского общества».
Дэви был вне себя. Сопротивление Фарадея было для него неожиданным, так как он привык видеть в своем ассистенте покорного помощника, всегда и во всем ему подчинявшегося. На самом деле Фарадей отнюдь не был покорной натурой. Правда, с первых лет знакомства и до последних дней своей жизни, он очень высоко ценил Дэви как ученого, всегда преклонялся перед его талантом и никогда не переставал считать себя обязанным ему своей научной карьерой. Но рабская покорность была ему глубоко чуждой. Дэви же по отношению к Фарадею проявлял особую заносчивость и поэтому пришел в яростное ожесточение, когда Фарадей, сохраняя учтивую корректность, проявил на этот раз необычную, как это казалось Дэви, решительность.
Если бы Фарадей захотел, то он, конечно, мог бы снять свою кандидатуру. Но это было бы явной уступкой врагам, которым в Фарадее могло не нравиться только его происхождение.
Не помогло Дэви и его положение в Королевском обществе. Предпринятые им шаги ни к чему не привели. Во время баллотировки Фарадей получил лишь один неизбирательный шар…
В такой тяжелой и напряженной атмосфере Фарадей прожил весь 1823 год. После избрания его членом Королевского общества, 8 января 1824 года, он занялся научной работой, главным образом в области химии. Начатые им столь плодотворные исследования в области электричества, казалось, приостановились. Действительно, до 1831 года ничего выдающегося по электричеству он не опубликовал, и можно было подумать, что химик Фарадей, ученик химика Дэви, занялся вопросами электричества в известной мере случайно, подобно тому как многие другие ученые различных специальностей занимались проблемами электромагнетизма. Мало кому было известно, что Фарадей упорно и настойчиво стремился к определенной цели — «превратить магнетизм в электричество». Вряд ли кто-либо, в том числе и сам Фарадей, предполагал, что осуществление его идеи явится в истории науки огромным событием, не уступающим ни одному из достижений XIX века в области естествознания. Меньше всего можно было предположить, что новому открытию — явления электромагнитной индукции — суждено послужить началом неслыханного в истории человеческого общества технического переворота, который поднял на грандиозную высоту уровень производительных сил капитализма и тем самым подготовил материальную базу для нового, социалистического строя.
К настойчивым изысканиям новых явлений Фарадея толкало не абстрактное желание обогащать науку новыми данными. Твердое убеждение в единстве сил природы — вот что побуждало Фарадея добиться превращения магнетизма в электричество.
Трудами пионеров в области электромагнетизма были обнаружены магнитные свойства электрического тока, т. е. была создана возможность «превратить электричество в магнетизм». Но это была односторонняя связь между двумя явлениями природы — электричеством и магнетизмом. Однако если теория о единстве сил природы была верна, — а в этом Фарадей был твердо убежден, — то, следовательно, возможно было «превратить магнетизм в электричество». Эти мысли побуждали Фарадея неустанно, в течение девяти лет, добиваться поставленной цели.
Фарадей придерживался следующего принципа: начав экспериментальное исследование — довести его до конца, описать и опубликовать. Однако задача «превратить магнетизм в электричество» оказалась значительно труднее предпринимавшихся им до сих пор исследований. При самом строгом соблюдении намеченного режима, Фарадей, когда это было нужно, проявлял необходимую гибкость. Так было и на этот раз. Не добившись, как казалось, никаких результатов в своих первых исследованиях по электричеству, он не прекращал думать над разрешением этой задачи, но силы свои отдал пока на разработку других научных вопросов.
Борьба за признание
В литературе принято делить научное творчество Фарадея на три периода.
Первый начинается с момента опубликования Фарадеем его первой научной работы и кончается 1830-м годом, т. е. простирается вплоть до открытия электромагнитной индукции.
Второй, это — период знаменитых «Опытных исследований по электричеству», т. е. время с 1830-го по 1840-й год, когда, вследствие расстройства здоровья Фарадея, его научное творчество приостанавливается на четыре года.
И, наконец, третий период начинается с 1844 года, когда Фарадей, оправившись от недуга, снова приступил к работе.
Самым знаменательным событием первого периода было, несомненно, открытие явления электромагнитного вращения. Но за первые пятадцать лет своей научной деятельности Фарадей обогатил науку и рядом других важных открытий и многочисленных исследований. К концу 1830 года он опубликовал до 60 оригинальных работ, не считая множества заметок и мелких сообщений.
Первым значительным трудом Фарадея за этот период была работа, проделанная совместно с Стодартом, о новом сплаве стали, которая подготовлялась около пяти лет, с 1819 по 1824 год.
Проблема так называемых качественных сталей возникла вместе с развитием машиностроения. Требования высокого качества стали были пред'явлены прежде всего металлообрабатывающей промышленностью, для которой обыкновенная сталь не могла обеспечить надлежащей работы токарных, фрезерных, револьверных и других станков. Подверженность стали, как и многих других металлов, коррозии (ржавчине) также толкала ученых и изобретателей начала XIX века на поиски лучшего материала.
Эта проблема, возникшая более века назад, до сих пор еще не получила полного разрешения. Тем не менее, тогда было найдено рациональное средство борьбы с коррозией в сплаве стали с такими металлами, которое обладали бы качествами, недостающими стали.
В первой четверти XIX века, когда в Англии завершалась эпоха промышленного переворота, вопрос о сплавах едва намечался. Английские химики, разумеется, занялись этой важной задачей, и многие из них разрабатывали вопросы окисления металлов, но лишь с чисто научными целями. Фарадея же интересовала практическая сторона: вместе с Стодартом он стал искать такой сплав, который осуществлял бы защиту стали от коррозии и отличался бы новыми, необходимыми свойствами.
