Александр Големба - Грамши
…Когда 2 апреля 1908 года на площади Иисуса произошли беспорядки, одна консервативная газета вопрошала себя, какие причины вызвали этот ничем не объяснимый народный протест, не имеющий в свое оправдание ни одного мотива.
Я же в это время поражался тому, почему такие возмущения не повторяются еще чаще и почему чувство возмущения и дух восстания, подобно грозному потоку и раскаленной лаве, не опрокинет или не сожжет жандармское государство.
Народ, который трудится и страдает, часто не имеет постели для спанья, дома для охраны невинности собственных дочерей, воздуха для дыхания».
Ну, пускай Доменико Орано излагает свои наблюдения в несколько приподнятой манере, суть-то остается — дальше так существовать невозможно!
Дни идут за днями, все новые вспышки классовых битв возникают то тут, то там, в накаленной атмосфере предвоенного затишья, за розовым туманом официального благополучия.
В 1913 году в Рокка Горга войска расстреляли толпу голодных крестьян.
Вся Италия была возмущена. Однако возмущение это в те дни еще не вылилось в какие-либо действенные формы. Затишье продолжалось. Впрочем, продолжалось оно до поры до времени.
Наступил июнь 1914 года. Энрико Малатеста, престарелый анархист, выступал на митинге в Анконе. Толпа ликовала и негодовала вместе с оратором. Войска стали стрелять в народ. Жертв, к счастью, было немного — двое убитых и несколько раненых. Но это была капля, переполнившая чашу.
Рабочие и батраки по всей Италии с утра 8 июня прекратили работу. Вечером того же дня официальная стачка протеста была объявлена Всеобщей конфедерацией труда и руководством социалистов. Так началась забастовка, продолжавшаяся где четыре, где пять дней. Впоследствии события эти были названы «Красной неделей». Наибольший размах и наиболее бурный характер приняло движение в Анконе и Романье. Демонстранты захватили несколько магазинов оружия, арестовали одного генерала и ряд высших чиновников. Республиканцы и социалисты на время забыли обо всем, что их разделяло, — ненависть к монархизму, к реакции, к реакционному правительству Антонио Саландры оказалась сильнее всех их разногласий.
Так Энрико Малатеста, закоренелый анархист, величайший путаник и наивнейший романтик, чистой воды бакунист, волею судеб содействовал, правда сугубо временному и недолговечному, объединению левых сил Италии.
Вооруженные столкновения между забастовщиками и полицией происходили почти во всех крупных городах: Милане, Венеции, Бергамо, Бари и других. Не обошлось без кровопролития.
Чрезвычайно воинственно настроенные националисты также выступили против собственного народа.
Забастовщики захватывали помещения вокзалов, нарушали телеграфную связь, швыряли в солдат камнями, встречали их пальбой из револьверов.
Правительство Саландры, естественно, не собиралось капитулировать. В Риме войска занимают все основные стратегические пункты; войска охраняют подступы к парламенту, разгоняют уличные демонстрации, королевский дворец Квиринал охраняют пулеметчики.
В результате всех этих правительственных действий в столице Италии насчитывалось несколько десятков раненых; убитых, впрочем, оказалось меньше, чем в других итальянских городах.
В Турине в эти дни происходили внушительные демонстрации, в них приняли участие десятки тысяч рабочих.
Демонстрировали они и на городских окраинах и в самом центре, перед центральным полицейским управлением на улице Гарибальди, на улице Рома и на площади Сан-Карло.
Войска и жандармы неоднократно стреляли в толпу. Было множество раненых и двое убитых.
Пули впивались в цоколь монумента Эммануэле Филиберто на площади Сан-Карло. Еще много лет спустя на нем можно было видеть следы от них.
Так было в городах.
А в сельскохозяйственных областях центральной Италии, особенно в Романье и Марке, события приняли характер открытого восстания — в этих областях большинство крестьян поддержало всеобщую стачку городских рабочих. В Романье и Марке толпы повстанцев громили хлебные лавки, амбары, захватывали пороховые склады и оружейные магазины, брали штурмом помещения префектур и казармы карабинеров. В этих областях стихийно возник единый фронт трудящихся — здесь образовались руководящие «комитеты действия», в которые входили социалисты, республиканцы и популярные среди местной бедноты анархисты.
Оказалось вдруг, что восстание в Романье и Марке не так уж легко подавить. Конечно, правительство не поколебалось бы направить против взбунтовавшегося мужичья несколько эшелонов карателей. Но железнодорожники захватили узловые станции и прервали сообщение Романьи и Марке с прочими районами Италии. Правительство было вынуждено держать свои войска в промышленных центрах. А местные власти не решились двинуть находившиеся в их распоряжении части против народа. Население восставших областей, по сути дела, было совершенно отрезано от внешнего мира. Восставшие не встречали серьезного сопротивления — тут-то в их среде и возникли слухи о революции в Италии, свержении монархии, бегстве короля.
И вот на какое-то недолгое время «комитеты действия» сделались органами республиканской власти, они руководили всей жизнью восставших районов.
«Комитеты действия» стали издавать декреты о конфискации у крупных помещиков продуктов, продукты эти затем распределялись среди голодающего населения по значительно сниженным ценам.
Правда, в недрах самих комитетов не было, видимо, желательного единодушия. Буржуазных республиканцев, входивших в состав комитетов, не слишком восхищали эксцессы движения, и они всячески старались сдерживать крестьян и даже заставляли их возвращать землевладельцам «излишки» конфискованных продуктов.
Карликовые «республики», эфемерные, преходящие, были созданы в эти дни в Анконе, Фабиано, Сенигалии и еще кое-где.
10 июня лидеры Конфедерации труда объявили всеобщую стачку законченной. Однако она продолжалась фактически до 13–14 июня.
Войска, необходимые ранее правительству в промышленных центрах, оказались высвобождены, синьор Саландра почувствовал, что руки у него развязаны, и перебросил войска в Романью и Марке. Конечно, население этих областей, окончательно сбитое с толку, дезориентированное, не могло оказать существенного сопротивления.
Люди в полней растерянности глядели на молодцевато отбивающих шаг солдат. И все-таки кое-где повстанцы сражались с войсками.
В конце июня начались массовые репрессии. Тюрьмы оказались набиты до отказа.
Итак, «Красная неделя» продемонстрировала стихийную революционность итальянских масс. Однако отсутствие подлинного руководства и четкой политической цели было главной причиной неминуемого поражения. Италия, слабая в экономическом и политическом отношении страна, страна совершенно истерзанная внутренними противоречиями, стояла накануне великих и горестных событий. Был июнь 1914 года.
