Михаил Болтунов - АЛЬФА -смерть террору
Обсуждался ход операции, о которой Семенов имел весьма смутное представление. Генерал, в задачу которого входила координация действий «Зенита» и армейских подразделений, обратился к майору:
- Вашей группе предстоит выйти на объект. Время «Ч»…
Майор не удержался и, нарушив воинскую субординацию, перебил генерала:
- Какой объект, товарищ генерал?
Теперь пришло время удивляться генералу.
- Вы что, не знаете?
- Не знаю.
«Черт возьми, - подумал генерал, - опять нестыковка на границе ведомств».
- Вот здесь, смотрите, - и он указал Семенову на карту Кабула, - дворец…
- Ясно. А план его, силы, средства обороняющихся.
Генерал ровным счетом ничего не понимал. Советники из КГБ дневали и ночевали в этом дворце, а в нужный момент их же майор ни хрена не знает. Однако генерал сдержался. Майор тут был ни при чем.
- Ладно, - устало сказал генерал, - даю два часа вам, Семенов, думайте, что можно сделать.
Совещание закончилось. Два часа - не ахти какой срок, но Яков Федорович кое-что разведал: у противоборствующей стороны, как любят выражаться тактики, две тысячи гвардейцев, 11 танков, причем два танка закопаны по башню прямо у ворот. А что за воротами, одному богу известно. Но, надо думать, двор тоже не пуст.
У Семенова две «шилки», шесть бронетранспортеров на 25 человек личного состава.
По живой силе соотношение 1: 100, по бронетехнике только безумец может сравнивать: танк и БТР - все равно, что слон и моська.
Якову Федоровичу даже показалось, что они играют в детскую игру и все это несерьезно. Но когда истекли установленные два часа и поступила команда: «По местам!» - майор, залезая в свой БТР, вдруг отчетливо понял: история нас ничему не научила - опять противника «шапками закидаем».
В тот день историю, видимо, припомнил не только Семенов. Дали отбой. Выступать предстояло лишь через сутки. Но Якову Федоровичу было не по себе: пошел к генералу, попросился в город, чтобы получше рассмотреть объект, который предстояло штурмовать. Генерал не возражал. Напомнил только об осторожности. Ну уж об этом мог бы и не говорить армейский командир майору госбезопасности, преподавателю спецкафедры Высшей школы КГБ. Он сам учил осторожности и конспирации молодых офицеров.
Семенов, не теряя времени, переоделся - и в дорогу. «Покрутился» по Кабулу, разведал подходы, подъезды. Потом оставил машину и пешком обошел вокруг дворца. И еще раз убедился в мудрости старой армейской заповеди: если есть хоть малейшая возможность провести рекогносцировку на местности, где предстоит воевать, ее надо использовать.
В разведданных все было указано точно: и количество танков, как зарытых в землю, так и стоявших на других позициях, и силы гвардейцев, но данные эти касались только охраны дворца. А рядом с дворцом располагался генеральный штаб афганской армии. О нем ни слова.
Генштаб - не министерство сельского хозяйства. Там сильная охрана, средства ПВО, да и офицеры-генштабисты наверняка умеют держать в руках оружие.
С этими тревожными мыслями и вернулся Семенов в Баграм, доложил генералу. Тот выслушал майора хмуро и даже как-то обреченно. Но в конце спросил: «Ваше решение?»
Эх, кабы ему, майору Якову Семенову, решать, двинул бы он свои «броники» от греха подальше. Только кто же послушается? Да и генерал, чувствуется, в тупике: то ли доложить боится, как оно есть на самом деле, то ли в верхах его так же слушают, как он майора.
Давит, наверное, начальство из Москвы, а у генерала силенок-то с гулькин нос. Даже если все подскрести - и «мусульманский батальон», и «Зенит» до последнего человека, - перевес на той стороне огромный. Интересно, кому нужен сей кровавый спектакль? Положить ребят у стен дворца? Так это запросто, большого ума не надо.
Нет, Яков Федорович понимал: в таком спектакле не заинтересован никто. И верно: операцию вновь отложили. «Зенит» перебрался в Кабул, расположился неподалеку от «мусульманского батальона»
Внизу, среди редких садов, возвышался дворец Дар-иль-Аман, новая резиденция Хафизуллы Амина. Он был виден без бинокля, мощный, с крепкими стенами, опоясанный серпантином серой бетонки.
Теперь Семенов каждый день ездил на совещания в посольство. Прорабатывались различные варианты взятия дворца.
От совещания к совещанию прибавлялось количество генералов. Прилетел генерал Дроздов из Первого главного управления.
Надвигались серьезные события.
СПЕЦЗАДАНИЕ ПОЛКОВНИКА БОЯРИНОВА
Набоков входил в автобус последним. Задержался на ступеньке, еще раз оглянулся, Бояринова не было. Странно. За последний год, да что там год - годы, он не припомнит случая, чтобы Григорий Иванович опоздал к служебному автобусу, который каждое утро забирал их в условленном месте.
«Что-то случилось, - тревожно подумал Набоков, - не заболел ли?» Он вспомнил недавние учения, двадцатикилометровый марш, который прошел Гриша с одной из групп слушателей. Как-то не вязался вполне здоровый вид полковника со словом «болезнь». Да и вчера они виделись. Бояринов был в отличной форме.
Набоков облегченно вздохнул, лишь когда увидел в кабинете начальника кафедры свет. Он поднялся на свой этаж, в преподавательскую. Дверь бояриновского кабинета приоткрыта, и в проеме Григорий Иванович. В гражданке: на нем водолазка, поверх нее джемпер.
Увидев Набокова, улыбнулся приветливо, кивнул: заходи…
- Что случилось, Григорий Иванович?
- Ничего не случилось, Толя. Изменилась обстановка. Мне надо ехать туда.
Набоков вопросительно смотрел, он все равно мало что понимал.
- Готовится серьезная операция. Я был вчера у начальника управления.
Он оторвал взгляд от разложенных на столе бумаг и виновато пожал плечами:
- Боюсь, как бы там ребят зря не положили. А я все-таки кое-что в этом петрю. Верно, Анатолий Алексеевич?
Что мог ответить Набоков: верно. Только знать бы - какая операция. Спрашивать не принято, раз не говорит. А может, и сам не знает.
- Мы с тобой как в учебниках писали: «Налет - это внезапное, согласованное нападение на неподвижный объект противника с целью… и тэ-дэ и тэ-пэ…» Так? А те, кто поехал готовить налет, они знают, с чем его есть надо?
Набоков развел руками: наверное, знают… Бояринов лишь горько усмехнулся:
- Дай бог, Толя! Дай бог…
Что имел в виду Григорий Иванович, теперь можно только гадать. Мало ли он доверял тем, кто улетел готовить операцию, не был уверен в их опыте, профессиональных знаниях или просто опасался за своих воспитанников? Ему, конечно же, стали известны подробности не состоявшегося из-за слабой подготовки штурма, и он посчитал своим долгом на этот раз оказаться там. Ведь за спиной Бояринова был не только опыт сотрудника КГБ, но опыт партизанской и диверсионной работы. Прежде чем писать свою диссертацию о тактике действий партизанских формирований, Гриша Бояринов изучал ее на практике. Был ранен. Награжден орденом боевого Красного Знамени.
