Лев Понтрягин - Жизнеописание Л. С. Понтрягина, математика, составленное им самим
А многогранный гений Леонардо да Винчи совершенно обворожил меня!
С русской историей я познакомился в те же детские времена по историческим романам Г. П. Данилевского и М. Н. Загоскина.
Увлекаясь романами Вальтера Скотта, я думал — какое чудное изобретение книга! Как просто можно передать свои мысли, свои чувства при помощи книги!
Чтение беллетристики всегда составляло и составляет теперь существенную часть моей жизни. Будучи ещё школьником, я прочёл «Войну и мир» Толстого, «Анну Каренину», а также главные романы Достоевского: «Братья Карамазовы», «Идиот», «Бесы». Этих писателей я читал с огромным увлечением. И. С. Тургенев мне никогда не нравился. Зато нравился и продолжает нравиться теперь Н. Лесков.
В более поздний период жизни, будучи уже юношей, я увлекался также поэзией. Среди моих любимых поэтов: Лермонтов, Пушкин, Блок, А. К. Толстой, Тютчев, Гейне, Гумилёв, Есенин! Эти поэты нравились мне всю жизнь. И теперь я с увлечением перечитываю давно известные стихотворения, зачастую находя в них новые прелести. Из больших произведений Пушкина мне больше всего нравится «Медный всадник» и «Полтава». «Евгений Онегин» ранее мне казался скучным из-за многочисленных отступлений, хотя основная линия сюжета всегда меня увлекала! Позже я страстно полюбил эту поэму.
Очень люблю перечитывать небольшие стихотворения Блока, а среди них находятся даже и ранее не читанные. Очень помню небольшие стихотворения Блока «Железная дорога», «Портрет», «Скифы», из более крупных — «Соловьиный сад». Небольшие стихотворения Тютчева также являются предметом моего очарования. Очень люблю и даже выучил наизусть когда-то «Близнецы», «Цицерона» и другие. Перечитываю стихи А. К. Толстого, его баллады, особенно «Василий Шибанов», «Баллада с тенденцией» и другие, а также лирические произведения — «Алеша Попович» и многое другое.
Был период, когда увлекался Байроном и Гейне, но, конечно, в переводах нельзя ощутить всей их прелести. У Лермонтова люблю главным образом небольшие лирические произведения любовного характера. Из больших произведений нравится только «Демон». «Мцыри», например, не нравится, скучно. Конечно, очень нравится «Купец Калашников» и «Валерик». Никогда не нравился мне Маяковский.
Так как в течение всей моей жизни чтение беллетристики составляло существенную часть моего отдыха, то, конечно, я не мог ограничиться упомянутыми писателями.
Совершенно не могу читать и не люблю крупные произведения Шекспира. Шекспира мне испортил Лев Николаевич Толстой своим критическим разбором его произведений. Не могу от этого отделаться, но думаю, что и без влияния Толстого я не полюбил бы Шекспира — слишком много трупов, слишком много крови. Нравятся мне только сонеты Шекспира, они полны очарования.
Из более поздних русских писателей, современных, ценю прежде всего Булгакова: «Мастер и Маргарита», «Театральный роман».
За последнее время, к счастью, у нас в России появились хорошие писатели: Ф. Абрамов — значительными мне представляются его произведения «Семья Пряслиных», «Дом» и другие. Роман В. Распутина «Живи и помни» произвёл на меня потрясающее впечатление. Воздействие художественного слова на душу человека так велико, что моя жена пришла в такое состояние, что в конце романа рыдала. «Уроки французского» Распутина представляется мне совершенной литературной миниатюрой. Есть и другие замечательные русские писатели: Ю. Бондарев, В. Белов, В. Астафьев и другие. Бондарева читал, видимо, всё и даже перечитывал.
С большим увлечением читаю и перечитываю «Тихий Дон» Шолохова. Разговоры о том, что конец этого романа написан самим Шолоховым, а начало у кого-то украдено, кажутся мне совершенно неубедительными, так как весь роман представляется мне одинаково хорошим. Немногие произведения Солженицына, опубликованные в Советском Союзе, — «Один день Ивана Денисовича», «Случай на станции Кочетовка», «Матрёнин двор» — кажутся мне очень совершенными литературными произведениями, хотя и с сильным оттенком мрачности. Более крупные вещи читал на русском языке во время своих поездок за границу. Очень нравится мне «Раковый корпус» и «В первом круге». Солженицын — крупный художник. «Архипелаг Гулаг» мы с женой читать не стали. Мои силы были уже на исходе... В день пятидесятилетия, хотя он был в большой опале, я послал ему телеграмму в Рязань — такого содержания: «Великого русского писателя Александра Исаевича Солженицына горячо поздравляю...» и т.д.
С увлечением читаю современного русского писателя-фантаста Ефремова. Как-то не принято считать фантастическую литературу серьёзной и не принято признавать автора фантастической литературы великим писателем. Но Иван Ефремов представляется мне великим писателем! Правда, его фантастика не совсем обычна: она не техническая, а социальная. Может быть, поэтому она гораздо более значительна. С совершеннейшим удовольствием и увлечением читаю все его произведения, как мелкие, так и крупные. Особенно я люблю роман «На краю Ойкумены». Поскольку я очень люблю читать беллетристику, поиски новых сколько-нибудь интересных литературных произведений постоянно занимают наше внимание. Но найти новое интересное чтение нелегко.
В детстве и юности мне читала беллетристику мать, а также и другие люди. Теперь читает жена. Кроме того, я нашёл новый усовершенствованный способ чтения. Это — использование магнитофона. Кто-нибудь из моих помощников начитывает мне беллетристику на магнитофонную пленку, а потом в удобное для меня время я слушаю. Сам записываю на магнитофон пьесы, передающиеся по радио. Их тоже можно перечитать в удобное для меня время. Магнитофон усовершенствовал мою жизнь. Я имею несколько магнитофонов. Некоторые из них уже очень старые: пятидесятых и начала шестидесятых годов. Они предназначены исключительно для чтения беллетристики. Один из них был украден в 1963 г., увезён в Махачкалу и возвращён нашей милицией вместе с другими украденными вещами через полгода! Магнитофон широко используется для работы и отдыха. Раньше я писал все свои книги, научные статьи на пишущей машинке. Это загружало память. Приходилось оставлять места для формул и вписывать их потом под мою диктовку.
Позже стал диктовать своим помощникам, но это связывало меня в выборе времени.
Теперь моим помощником стал магнитофон, диктую на кассетник. После чего переписываю с кассетника на круглые кассеты и передаю их в таком виде для переписывания своей сотруднице. Потом уже редактируется рукопись мною и переписывается на машинке для издательства. Так современная акустическая техника усовершенствовала мою жизнь.
