Галина Леонтьева - Землепроходец Ерофей Хабаров
Ерофей Хабаров хорошо знал собольи урочища, повадки зверька, учил охотничьему искусству товарищей и ежегодно заканчивал сезон с большой выручкой. Удачная охота приносила большие доходы. Сначала Ерофей продавал пушнину приезжим купцам. Затем, накопив средств, к добытому соболю стал добавлять перекупной и все чаще совершать «отъезжие торги», поручая в свое отсутствие артель брату Никифору и племяннику Артемию. Сочетая промысел с торгом, он вывозил собольи шкурки подальше от места добычи, где они были дороже, а «русские товары» дешевле. Закупая эти товары на вырученные от промысла деньги, Хабаров продавал их в более восточных районах, где соболиный промысел был в разгаре. Такие торгово-промысловые циклы Ерофей Павлович совершал неоднократно, приумножая свое добро. Он все чаще стал себя называть не промышленным, а торговым человеком.
В момент прихода Хабарова на Лену Якутский край был обжит промысловиками еще очень слабо. Районы интенсивного соболиного промысла находились сравнительно недалеко. Поэтому Хабаров с артелью охотился на верхних притоках Лены: Куте, Киренге, Чечуе, Вилюе. Но богатая ленская сторона привлекала все больше и больше промышленных людей. Край обживался. «От стука топора, и от огня, и от дыма» соболь отходил в глубь тайги. Хабарову приходилось ходить на промысел все дальше и дальше, вниз по Лене и, возможно, на ее правые притоки Олекму и даже Алдан. Добывать пушнину становилось труднее. И Ерофей Павлович стал все чаще задумываться об изменении направления своей хозяйственной деятельности. Сметливый ум крестьянского сына подсказывал ему, что будущее края связано не столько с пушниной, сколько с хлебопашеством и разработкой его недр.
Странствуя по рекам и по тайге, Хабаров невольно приглядывался к земле. Он знал, что в районе Якутска «хлебной пашни не чаять», что земля там «и среди лета вся не растаивает». Зато южнее Якутска вверх по Лене, по Киренге и Куте, где климат был более теплым, лежали свободные от леса, освещенные солнцем земли — елани, как бы самой природой приготовленные для трудолюбивых крестьянских рук. Эти-то земли и приглянулись Хабарову.
Во время охоты любознательный помор попутно разведывал естественные богатства края. Делал это он не по государеву указу, а по своей инициативе. На родине Хабарова среди предприимчивых крестьян был широко развит соляной промысел. Многие крестьяне имели свои варницы и вели бойкую торговлю солью. Администрация Енисейска и Якутска еще ничего не знала о местах залегания соли на Лене и ее притоках, но принимала всяческие меры к их «подлинному высмотру». Ранее других удалось обнаружить соляные месторождения в устье Куты и в районе реки Вилюя Ерофею Хабарову. В будущем эти месторождения, наряду с Иркутским Усольем, станут обеспечивать солью всю Восточную Сибирь. А пока в 1637 г. Ерофей Хабаров срочно отправился в Енисейск. Он вез с собой солидную партию мягкой рухляди для продажи и заветный туесок, в который насыпал для «опыту» и воеводского досмотра первую горсть вываренной им соли.
Поездка оказалась на редкость удачной. Меха удалось выгодно продать. Вырученных денег хватило на покупку товаров, привезенных «с Руси», и хлеба «енисейской пахоты». Но самым радостным было дозволение енисейского воеводы ему, промышленному и торговому человеку Ерофею Хабарову, в устье реки Куты «в угожем порозжем месте пашню завесть» да на Усть-Куты построить варницу, «в которой соль варить безпереводно», «чтоб тамочным жителям в хлебе и в соли недостатка не было». Оговорили стороны и казенный интерес: каждый десятый сноп хлеба и каждый пятый пуд соли торговый человек Ерофей Хабаров должен был отдавать в казну на государя.
25 мая 1638 г. по первой полой воде Хабаров вышел из Енисейска. В проезжей памяти, выданной на его имя из Енисейской приказной избы и заверенной по всем правилам «печатью Земли Сибирския Енисейского острогу», указывалось, что с ним из Енисейска пошло 27 человек. Это были гулящие люди, нанятые Хабаровым на соболиный и рыбный промыслы, а также для работы на пашне. Каждый из них, согласно заведенному порядку, заплатил перед отъездом «гулящий оброк на нынешней 146 (1638) год по осми алтын по две денги с человека». С Ерофеем пошел товар: 2 тыс. пудов хлеба, 300 саженей сетей неводных, 2 пуда меди в слитках, 100 аршин сукон сермяжных, 27 кафтанов бархатных. Весь товар оценивался в 1504 руб. За товар Ерофей Павлович обещал заплатить «десятую отъезжую пошлину мягкой рухлядью сполна… когда будет промысел». А пока внес в енисейскую казну «печатные… по деньге с рубля». Самую весомую часть поклажи Ерофея Павловича составил хлеб. Его везли на Лену для продажи, снабжения промысловой артели, а главное — в посев на новой земле. Хабаров задумал создать многоотраслевое хозяйство, в котором бы промыслы сочетались с хлебопашеством.
Весьма примечательно, что отъезд Хабарова с артелью на Лену в 1638 г. совпал с отправкой туда же одного из опытнейших землепроходцев Максима Перфильева, о котором шла речь выше. Он шел в район Лены и ее правого притока Витима «для про веды — вания новых землиц». Можно предположить, что путь до Ленского волока и Лены Хабаров и Перфильев проделали вместе. Заинтересованный в численном увеличении своего отряда, состоявшего из 36 служилых людей, Перфильев вполне мог взять в попутчики бывалых промышленных людей.
Остаток лета и зиму 1639 г. Хабаров был занят налаживанием своего хозяйства. Согласно установленному в Сибири порядку, каждый крестьянин-новопоселенец получал из казны участок земли, на котором заводил «собинную» (свою) пашню. За пользование этим участком он был обязан обрабатывать «на государя» казенную десятинную пашню. Эта работа была ничем иным, как барщиной. Только, в отличие от европейской части страны, в Сибири в роли помещика выступало не частное лицо, а государство. Для становления впервые заводимого хозяйства крестьянин-новопоселенец получал из казны безвозмездную помощь («подмогу»), состоящую из небольшой денежной суммы, семенного хлеба, сельскохозяйственного инвентаря и скота. Хозяйство на несколько лет освобождалось от податей в пользу государства.
Хабаров пришел в Сибирь как промышленный человек. Торгуя пушниной, в конце 30-х и 40-х гг. XVII в. он стал торговым человеком. В условиях острой нехватки хлеба в Сибири было широко распространено обращение к хлебопашеству некрестьянского населения: служилых, торговых, промышленных и гулящих людей. Получая участки земли, они могли рассчитывать на беспроцентную ссуду, которая по истечении определенного срока подлежала обязательному возвращению в казну.
Ерофей Павлович был уже человеком состоятельным. Он не использовал своего права на получение казенной ссуды. И вспоминая спустя 10 лет об этом периоде своей жизни, он писал в челобитной на имя царя: «Устроил я (пашню. — Г. Л.) своими пожитками, а не твоею, государь, казною». Пашня, распаханная и засеянная в 1640 г. в устье реки Куты по инициативе и на средства Ерофея Хабарова, положила начало земледелию в Ангаро-Илим-ско-Ленском районе. Здесь же дала первую соль основанная Хабаровым соляная варница. Подчеркивая через 3 года свой приоритет в развитии местного земледельческого очага и добычи соли, он с нескрываемой гордостью писал: «А опричь меня… никто заводу пашенного и варнишного (здесь. — Г. Л.) не зава-Живал».
