Елена Лаврентьева - Дедушка, Grand-père, Grandfather… Воспоминания внуков и внучек о дедушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX – XX веков
В 1962 году началось семейное увлечение — коллекционирование старинных работ из бисера. Кроме собирательства, все члены семьи заинтересовались соответствующей литературой, стали выписывать все, что имело какое-то отношение к этой тематике. В четыре руки эта деятельность развивалась достаточно успешно. В результате в 1988 году появилась первая большая статья о бисере, посвященная семейной коллекции («Панорама искусств», № 11). К сожалению, книгу моей бабушки «Старинные русские работы из бисера», вышедшую в 1995 году и посвященную ее родителям, Сергей Гаврилович уже не увидел. Он умер 9 июня 1993 года после тяжелой болезни, постепенно развившейся в течение двадцати лет. И только его близкие люди могли в достаточной мере оценить то удивительное мужество и благородство, которые он проявил в течение этого времени.
Вера Матвеевна Миримова, 1936
Репихово, 1940
Эти качества не оставляли моего прадедушку и в тяжелые годы войны. Начало войны застало семью Юровых в Москве. Вскоре после этого дочку вместе с мамой Сергея Гавриловича отправили в Вязники, а Сергей Гаврилович с женой остались в Москве до ноября. Там они пережили тяжелые октябрьские дни, когда судьба Москвы висела на волоске, а потом вместе с ВЭИ отправились в эвакуацию в Свердловск. По дороге не без труда удалось захватить дочку и маму. Уже в пути узнали, что в Свердловске жилье для всех найти не удастся, поэтому на семейном совете было решено оставить семью в Красноуфимске, а Сергею Гавриловичу ехать дальше в Свердловск. В Свердловске жилья действительно не оказалось, и ему пришлось все время, почти полтора года, жить в лаборатории. Ночевал он на сдвинутых столах, естественно, очень много работал и необыкновенно много читал.
На военных сборах, 1936
Свои дневники Сергей Гаврилович начал писать в 1941 году, но первая тетрадь, к сожалению, потерялась по дороге в эвакуацию. Оставшаяся часть охватывает период с 1942 по 1948 год. В них он вел достаточно регулярные записи о положении на фронте и в мире, о событиях личной жизни и прочитанных книгах. Сведения об обстановке на фронтах и международном положении он черпал, естественно, из общедоступных источников информации: газет, радио и докладов приезжавших с фронта политработников. Тем не менее интересна интерпретация этой информации непосредственным свидетелем событий. Все же наибольшее внимание привлекают бытовые зарисовки, свидетельства очевидцев, разговоры простых людей и даже распространявшиеся тогда слухи. Как явствует из его дневников, с 1942-го по 1948-й были прочитаны более пятисот книг, причем все эти книги не бегло просмотрены и даже не просто прочитаны, а снабжены развернутыми аннотациями, иногда выписаны показавшиеся интересными цитаты, иногда особенно полюбившиеся стихотворения. Удивителен и диапазон по тематике: книги по физике и технике, история современности и Средних веков, европейские и восточные легенды и саги, поэзия и, разумеется, художественная литература, занимавшая, правда, отнюдь не главное место в этом списке. Останавливает внимание и другая особенность этих дневников: за шесть лет практически непрерывных записей в них ни разу не встречается отрицательной характеристики кого-либо из окружавших его людей.
Наиболее интересными представляются записи, сделанные во время командировки на Западный фронт, сохранив — шиеся в маленькой записной книжке, помеченной «Западный фронт. Ноябрь 1943 г. Ноябрь 1944 г.». В ней можно найти и заметки о разговорах с местным населением, только что пережившим оккупацию, и рассказы о партизанских отрядах, и частушки, и тексты любимых песен военных лет. Но особенно привлекают внимание записки о командировке в Германию в июне — августе 1945 года, когда С. Г. Юрову и его другу Ефиму Самойловичу Ратнеру было поручено вывезти оборудование завода Цейса в Йене. Там можно найти описание путешествия на попутных машинах через Западную Польшу, Берлин и Восточную Германию, красочные зарисовки положения на дорогах, записи разговоров со случайными попутчиками и известным физиком Ромпе, а также многое другое. Очень рада возможности привести здесь выдержки из дневников моего прадеда и поделиться с читателями, в том числе с моими сверстниками-студентами, интересными свидетельствами той далекой военной поры.
Первая запись в дневнике датирована 17 марта 1942 года:
17 марта 42 г. Свердловск. 9 месяцев войны. С 15 января живу один в Свердловске, семья в Красноуфимске, где Вера работает в Харьковском механикомашиностроительном институте. Решил снова вести записки, которые начал в Москве в начале 41 года. Первая тетрадь пропала при эвакуации… <В ней> были записи о войне, но ведь сейчас если и стоит что записывать, так это слухи для того, чтобы потом сравнить с действительным положением дел (если таковое вообще когда-либо будет выяснено до конца). <…>
Елена Юрова, Каргополь, 1956
20 марта 42 г. Земля полна слухами. Все говорят о взятии нашими войсками разных городов. Харьковы, Мариуполи, Курски, Орлы, Ржевы ежедневно сыплются как из рога изобилия. Официальные военные докладчики не только называют эти города, но чуть ли не клянутся, что к 1 мая мы будем у немецких границ, что при взятии (вторичном) Феодосии немцы положили 200 000 (!) и т. д. В действительности, кажется, наши войска полуокружили Харьков (заняли Мерефу), от Ростова-на-Дону фронт находится в 60 км. Возможно, что взяты Ржев и Великие Луки. Занято какое-то селение в 60–70 км к северу от Бердянска. Таганрог не взят безусловно. Сводки стали появляться в духе: «существенных изменений не произошло», однако громадное большинство уверено в окончании войны в этом году. Из Ростова приехал один знакомый знакомого и рассказывает, что жизнь там кипит, на рынке все есть, цены несравненно дешевле, чем здесь, попытки немцев многочисленны, вялы и неумелы. Наши резервы, по-видимому, действительно громадны. Даже здесь, в глубоком тылу, все военные прекрасно одеты. В победе никто не сомневается ни на йоту. Я же, учитывая опыт Первой войны, сомневаюсь в том, что победа придет в этом году. Помня Версаль, немцы проявят еще большие чудеса выдержки, изворотливости, отчаянья и подлости, чем это было в 17–18 годах. Вряд ли на этот раз удастся добиться победы, не вступив в пределы Германии, как это было в восемнадцатом году.
На конференции в Ленинграде, 1974
Пишу эти записки и вспоминаю милую синюю тетрадь, в которой я их писал год тому назад. Эта тетрадь мне как-то не по душе. Или бумага и чернила плохие?
3 мая 1942 г. Сегодня воскресенье. Ночевал, по обыкновению, в лаборатории и сейчас сижу один, читаю «Гамлета». Первое мая, конечно, принесло нам целую серию сверхоптимистических докладов. Был доклад Александрова. Основные идеи две: 1. Можем ли мы один на один справиться с Германией? 2. Возможности создания второго фронта в Европе. По первому вопросу: год назад немецкая армия была значительно сильнее нашей, и все-таки, несмотря на внезапность, она не поставила нас на колени. Теперь она весьма ослаблена (только с 6 декабря она потеряла 10 убитыми), а наша стала несравненно сильнее. Отсюда вывод: да, может. По второму вопросу: Англия сейчас имеет примерно 6-миллионную армию и колоссальный воздушный флот. Для обороны островов достаточно 2 миллиона, следовательно, эти силы придерживаются и накопляются для нанесения удара. По его мнению, этот удар будет в мае.
