Николай Храпов - Счастье потерянной жизни - 3 том
Самый большой отрывок времени пребывания его на "свободе" длился неполных девять лет, с 1971 года по 1980 год. В это время он, будучи на нелегальном положении, трудился в Совете церквей. По милости Божьей, тогда из-под его пера вышла, уже знакомая читателю, книга "Счастье потерянной жизни".
Перед последним арестом он сказал: "Я чувствую, что в последнее время останусь один". Так и случилось: 3 марта 1980 года в г. Караганде Николая Петровича арестовали и осудили на 3 года. Одним из главных обвинений была его книга.
С Елизаветой Андреевной Храповой, перенесшей много лишений, после очередного ареста мужа, случился инсульт, а через полтора месяца Господь взял ее к Себе. Только через три месяца сообщили об этом Николаю Петровичу. Верующие очень просили отпустить его на похороны жены, обещали оплатить надзирателям за охрану, но так ничего не добились. Просили сообщить о дне похорон жены, но и об этом ему не сообщили. Николай Петрович молился о ней, как о живой. Когда надзиратель, наконец, сообщил, то Николай Петрович, положив руку на грудь, сказал: "Господи, возьми сердце в Свои руки, иначе оно разорвется… Нам выпала такая же доля, как и мужам Божьим". Вспомнил он пророка Иезекииля, жену которого Бог неожиданно взял, а ему запретил даже плакать о ней, но продолжать служение израильскому народу (Иез.24:15–18).
Для Николая Петровича утрата жены была ощутимой, до боли. Ноша, пронесенная десятки лет, стала давить плечи узника непомерным грузом. Когда уже пережито так много, то в конце пути даже маленькая капля может показаться неимоверно тяжелой. Если духовные силы, по милости Господней, не покидали Николая Петровича, и он, с упованием на Бога, переносил все, посылаемое Им, то физические — таяли с каждым днем.
Спустя четыре месяца после ареста Николая Петровича, по его делу был арестован брат из Северного Казахстана. Бог дал ему милость встретиться с Николаем Петровичем в тюрьме. Вот что он рассказывает:
"После ареста 27.06.1980 г., находясь в камере, я молился Господу, чтобы Он послал мне встречу с Николаем Петровичем. Заключенных из нашего города, находящихся под следствием, обычно отправляли в тюрьму за 200 км дальше на север. Храпов же находился в тюрьме 450 км на юг, в Караганде. Но Господь творит чудеса: меня отправили именно туда! Через несколько недель по прибытии, 31 июля, перед обедом мне приказали собрать вещи. Я думал, что меня повезут в город на допрос. Но меня провели на верхний этаж и открыли дверь камеры № 96, Я вошел. В камере были два человека. Один из них повернулся к двери и направился ко мне. Я сразу его узнал, хотя он был с бородой.
— Николай Петрович! — обратился я к нему.
Он молчал. Мне показалось, что он растерялся от такого обращения.
— Да, меня зовут Николай Петрович, — ответил он с достоинством.
Я назвал себя и напомнил некоторые детали последнего посещения им нашей церкви; после чего он меня узнал. (До этого мы виделись один раз). Мы обнялись, и брат Николай Петрович предложил поблагодарить Господа за неожиданную встречу. Предупредив меня быть осторожным в разговоре, он с сердечным сочувствием расспросил о братстве, о новых узниках.
— Если будет так идти дальше, арестуют многих, — вздохнул он. — Я побуду один, хорошо? — добавил он и пошел к своим нарам.
Преклонив колени, он долго молился. Затем рассказал, что ему пришлось пережить после ареста. Месяц он сидел в одиночке, но относились к нему неплохо: нары днем были опущены, можно было лечь, отопление не отключали.
Через месяц его перевели в камеру № 96, в которой мы и встретились. После обеда нас вывели во двор на ежедневную прогулку. Надзиратели относились к Храпову с большим уважением, чем к другим. Брат Храпов ходил по двору и пел: "Страшно бушует житейское море…" Человека, который был с нами в камере и, очевидно, доносил все следователю, вдруг увели, и мы до конца прогулки остались одни. Николай Петрович воспользовался этим и расспросил о братьях, с которыми он трудился.
Вернувшись в камеру, я показал ему, сохранившийся чудом, листок с отрывком из первого послания Петра 4:12–19. На листке был пропущен 15 стих, но Николай Петрович процитировал его по памяти.
— Где ты хранишь Слово Божье? — спросил Николай Петрович и опять пожелал почитать Слово Божие…
Перед сном он помолился один. Затем мы так легли, чтобы головы были вместе, и беседовали еще некоторое время. На следующее утро после молитвы он сказал, что Господь ему открыл, что сегодня мы расстанемся. Он наставлял меня твердо держаться Господа:
— У тебя три врага, которые не должны властвовать над тобой: это мысли, которые должны остаться чистыми; желания, которые не должны превышать воли Господней; и воображение, которое ты должен держать в рамках, чтобы оно не возросло в нереальность.
Перед прогулкой надзиратель велел мне собрать вещи. Пришел час разлуки с братом, последней на этой земле. Храпов, положив руку на мое плечо, просил в молитве благословения на мой дальнейший путь.
— Тебе будет тяжело, — сказал он, прощаясь, — но когда ты будешь иметь свидание с родными, передай через них привет детям Божьим и такие слова: "Николай Петрович остался верным Господу, братству, руководству братства — Совету церквей. Он помнит всех, никого не забыл,""
Пятое заключение было последним в жизни Николая Петровича. Срок он отбывал в лагере г. Шевченко на Мангышлаке, в полупустыне у Каспийского моря. Это место было избрано властями специально. Летом жара достигает там +55 °C, в песке можно сжарить яйцо. Питьевую воду берут из моря и прогоняют через опреснитель, но заключенным и этой воды давали слишком мало. Не только в воздухе, но и на зубах, и в пище — песчаная пыль. Неподалеку — урановый рудник. Все это не могло не отразиться на здоровье Николая Петровича.
В последние дни жизни ему не давали свиданий даже с детьми, сколько бы они ни добивались. Так они и уехали, убитые горем. А через несколько часов после их отъезда скончался и многострадальный узник Христов. Это было 6 ноября 1982 года.
Гроб с телом покойного позволили доставить домой и захоронение производить без вскрытия гроба. Указана причина смерти: "Хроническая сердечно-сосудистая недостаточность". Что кроется за этими холодными словами — знает один Бог. Как христиане, мы понимаем, что Господу угодно было Своего верного слугу отозвать к Себе с тюремных нар, избавив навсегда от страданий.
Похороны Николая Петровича состоялись 13 ноября, в Ташкенте, при большом стечении родных и друзей из разных городов страны. За ходом похоронной процессии наблюдали много сотрудников в штатском и милиции.
Проводить в последний путь дорогого брата и соработника на ниве Божьей не смогли члены Совета церквей, потому что почти весь состав находился тогда в узах.
