Коллектив Авторов - Горячие точки
И пусть дождется. А занозы-царапины – этим Чебуратора не проймешь. Хоть и трепло, хоть и хохмач, но отчаянного мужества человек, и товарищ – надежней не бывает.
* * *Утром на «дудаевской» улице, возле нарядных, вызывающе поблескивающих новенькими стеклами домов остановились бронетранспортеры. С брони ссыпались два десятка бойцов. Пулеметчики и снайперы, прогрохотав ботинками, рассыпались в разные стороны и исчезли. Только приглядевшись, можно было увидеть, как поблескивает оптика с крыши какого-нибудь сарая. БТРы с парой автоматчиков прикрытия на каждом, разъехавшись, перекрыли уличные концы от появления нежелательных гостей. Еще несколько бойцов встали у ворот ближайших домов. А основная группа направилась в особняк.
– Туда нельзя!
– Вас не приглашали!
Голоса двух охранников, один – лет тридцати, другой постарше – под сорок, прозвучали синхронно. Стоят, скалят зубы в издевательских усмешках. Видимо, узнали кое-кого из вчерашних развернутых с порога посетителей. Мишаня, тот самый, что кокетничал давеча в столовой в розовом передничке, без лишних разговоров, по медвежьи огреб одного наглеца могучей лапой по макушке. Тот растерянно сел на порог, но тут же, получив пинок, откатился в сторону. Второго, также молча втолкнули в дверь и, прикрывшись вмиг заткнувшимся охранником, группа вошла в дом.
Никаких женщин, ни больных, ни здоровых в доме не было. Впрочем, не было больше и мужчин. Не было оружия и даже малейших намеков на возможность его пребывания в доме. Зато была умопомрачительная роскошь выстроенного рабами, набитого награбленным добром и не тронутого войной разбойничьего гнезда. Роскошь безвкусная и кричащая.
Какая-то надерганная из разнородных дорогих, но не ужившихся еще друг с другом предметов.
– Вот они про наше мародерство орут, – глядя на всю эту пестроту, сказал Мамочка, – а сами сюда полгорода стянули. Как в хате у барыги. Раскулачить бы!
– Иди-ка на улицу, продармеец, – осадил его Змей, – и скажи – пусть приведут второго.
– В общем, так, – обратился он к скисшим и угрюмым сторожам, поставленным к завешенной коврами стенке, – сколько отсюда до комендатуры, знаете? Ну?
– Две улицы, – ответил тот, что с виду был чуть постарше.
– Правильно. Напрямую – триста метров. А сколько дальность выстрела у «Шмеля», знаете?
– Не знаю никакого шмеля.
– А я знаю: такой, как толстый пчела, – сумничал младший.
– Ты или по делу говори, или молчи. А то полетишь, как худой пчела, – пообещал ему Мишаня.
– Все, молчу, – быстро проговорил остряк, на всякий случай, отдвигаясь от бойца.
– Выйдите-ка все, кроме этого, – Змей показал на старшего.
Оставшись с глазу на глаз, он твердо встретил тяжелый взгляд своего визави и спокойно спросил:
– С тобой можно серьезно разговаривать?
– Можно.
– Так вот: все что скажу, передай своим хозяевам. Вчера прямо рядом с комендатурой обстреляли наш «Урал». Это ваши, местные. Чужой по дворам бы лазить не стал и так быстро спрятаться бы не сумел. Сегодня ночью вокруг блокпоста тоже ваш пацан бегал, из «Борза» стрелял. Мой снайпер его двадцать минут в оптике держал. Не стал пацана убивать. Он в партизана играет, а того не понимает, для чего его, дурачка, используют. Скальпы ваши мне не нужны. Земля ваша тоже. Я сюда пришел, чтобы вы перестали убивать. Русских, нерусских, своих же чеченцев. И я вам, пока нахожусь здесь с моими ребятами, убивать не позволю. Если по нашей комендатуре, или по нашему блокпосту снова будут стрелять, прикажу отвечать. Огнем на огонь. Этот дом сгорит первым. А если хоть один из моих людей будет ранен или убит, всю улицу развалю. Всю. Ты меня понял?
– Хорошо, я передам. Очень серьезным людям передам. А ты не боишься?
– Чего?.. Что молчишь? Спрашиваешь, так спрашивай ясно.
– Умереть, например.
– Этого вам бояться надо, – Змей улыбнулся, – ты моих ребят видел? Я их пока на коротком поводке держу. И не дай Бог, чтобы они с этого поводка сорвались. Но если хоть один из них кровь братишки увидит, я их не остановлю. И останавливать не стану.
С улицы донесся визг тормозов и чей-то возмущенный голос.
– О, похоже, опять ваш дружок приехал! Сколько ему платите? Или он вас так, по-родственому прикрывает? Ну да ладно. Это ваши дела. Ты все запомнил, что надо передать?
– Все.
– Ну и молодец. Худой мир лучше доброй ссоры. Змей вышел на улицу и направился к ближнему БТРу, у которого, словно дворняжка-дурнолайка прыгал остановленный бойцами начальник райотдела. Отмахнувшись от осатаневшего «коллеги» и, запрыгнув на броню, дал отмашку. БТРы взревели, обдали майора и его свиту облаками сгоревшей солярки и плавно закачались вдоль враждебно уставившихся окон.
– Командир, гляньте, вот это разминировали! – Мамочка весело ткнул пальцем за спину.
Змей оглянулся. Недалеко от особняка, где велись «переговоры на высшем уровне», на обочине дороги высилась пирамидка из битых кирпичей с воткнутой наискось фанеркой. На фанерке красовалась лаконичная надпись: «Мина».
* * *Змей не успел еще подняться в командирский кубрик, как навстречу дневальный выскочил:
– Командир! Передали – в одиннадцать в ГУОШе совещание.
– О, Господи! Опять два часа воздух трясти. Мамочка, скажи Винни, пусть готовит «Урал». Ты там что-то в ГУОШе выцыганил в прошлый раз?
– Сегодня прапор знакомый обещал кое-что из вещевки. Может, я с вами?
– Расскажи все Винни, пусть он с ним разберется, пока я буду камуфляж на заднице протирать. А ты насчет баранинки похлопочи.
– Прикрытие возьмете?
– Я что, пижон, по Грозному с одним водителем ездить? Или ты мечтаешь обмен века произвести: меня на перловку у боевиков выменять?
Последняя реплика Мамочку не смутила. Скорей, наоборот. У него в глазах появилось странно-мечтательное выражение:
– Нет, за перловку я верну машину и Винни. А вас обменяю на дудаевскую тещу.
– Типун тебе на язык! Да и теща, видишь, смылась. Наверное, услышала, что ты к ней в гости собрался, а тебя, афериста, похоже, уже весь город знает... Как они задолбали этими совещаниями!
ЗмейЭх, война, война!
Впереди толпа гудит. Площадь народом запружена. На подходе к ней тоже кучки людей стоят, ненавидящими взглядами нас обжигают.
Митинг очередной.
Ну их к Аллаху. Через этот улей ехать – дураком надо быть. Либо пулю всадят исподтишка, либо вообще на машину полезут, попробуют заваруху какую-нибудь учинить. Омоновцев, конечно, могут и побояться. У нас народ отчаянный, дойдет дело до драки – гранатами дорогу зачистим. Да только зачем зря грех на душу брать. Женщин полно.
Нормальные герои всегда идут в обход. Плохо, конечно, что улочки незнакомые. Правда, меньше шансов на засаду напороться, нас ждут на постоянных маршрутах. Зато можно с любой другой неожиданностью столкнуться. Есть районы, где боевики в открытую разгуливают.
