Елена Булгакова - Дневник Елены Булгаковой
При редактировании Е. С. опустила следующую запись: «Да, сегодня вечером входит М. А. и говорит — «вот, прочитай», дает «Вечерку». В ней статья, называемая «Мой творческий ответ» Шостаковича (конечно, о 5-ой симфонии). Ох, как мне не понравилась эта статья! Уж одни эти слова — «Очень верны слова Алексея Толстого…» — они одни чего стоят!! Ну, словом, не понравилась статья. И писать даже не хочу. Я считаю Шостаковича гениальным. Но писать такую статью!..»
В той же записи от 25 января: «29-го — пятую симфонию Шостаковича играют в консерватории. Мы собираемся идти. М. А. сказал, что симфония его не интересует, а интересует зал. А меня и то и другое». И запись от 30 января: «Боже, что было в Консерватории вчера! У вешалок хвосты, бесчисленное количество знакомых. Программа составлена совершенно удивительно — скучная симфония Гайдна, затем еще более скучное и унылое произведение «Аделаида» Бетховена. Пела Держинская с оркестром. И затем уже последнее — Шостакович. Мое впечатление — потрясающе! Гениальная вещь! Публика аплодировала долго, стоя, вызывали автора. Тот бледный, взволнованный…»
В статье в «Вечерке», подписанной Шостаковичем, говорилось: «<…> Очень верны были слова Алексея Толстого о том, что тема моей симфонии — становление личности. Именно человека со всеми его переживаниями я видел в центре замысла этого произведения <…> Если мне действительно удалось воплотить в музыкальных образах все то, что было продумано и прочувствовано мной после критических статей в «Правде», если требовательный массовый слушатель ощутит в моей музыке поворот в сторону большей доходчивости и простоты, — я буду удовлетворен».
5 февраля.
Сегодня отвезла и сдала в ЦК партии письмо М. А. на имя Сталина. — Булгаков писал: «Глубокоуважаемый Иосиф Виссарионович! Разрешите мне обратиться к Вам с просьбою, касающейся драматурга Николая Робертовича Эрдмана, отбывшего полностью трехлетний срок своей ссылки в городах Енисейске и Томске и в настоящее время проживающего в г. Калинине.
Уверенный в том, что литературные дарования чрезвычайно ценны в нашем отечестве, и зная в то же время, что литератор Н. Эрдман теперь лишен возможности применить свои способности вследствие создавшегося к нему отрицательного отношения, получившего резкое выражение в прессе, я позволяю себе просить Вас обратить внимание на его судьбу.
Находясь в надежде, что участь литератора Н. Эрдмана будет смягчена, если Вы найдете нужным рассмотреть эту просьбу, я горячо прошу о том, чтобы Н. Эрдману была дана возможность вернуться в Москву, беспрепятственно трудиться в литературе, выйдя из состояния одиночества и душевного угнетения».
16 марта.
М. А. был у Федоровых… — В. М. Федорова работала во МХАТе. Булгаков часто бывал в этой семье с конца 20-х гг.
25 апреля.
…заходил Асафьев, взял клавир «Минина»… — Опера так и не была поставлена. 4 июня 1938 г. Асафьев напишет Булгакову: «Простите, что долго Вам не писал. Я так скорбно и горестно похоронил в своей душе «Минина» и прекратил и работу, и помыслы над ним, что не хотелось и Вас тревожить <…>»
15 августа.
Вот сколько времени я не записывала. — 26 мая Е. С. и Сергей уехали в Лебедянь. Сохранились письма Булгакова к Е. С. за этот период. Из писем видно, что Булгаков в это время готовит роман «Мастер и Маргарита» к перепечатке. Перепечатывает О. Бокшанская. Почти каждый день Булгаков сообщает Е. С. о ходе работы. 30 мая: «Роман уже перепечатывается. Ольга работает хорошо». 31 мая: «Пишу 6-ю главу, Ольга работает быстро». 1 июня: «<…> не хочется бросать ни на день роман. Сегодня начинаю 8-ю главу». 2 июня: «Мы пишем по многу часов подряд, и в голове тихий стон утомления, но это утомление правильное, не мучительное <…> Роман нужно окончить! Теперь! Теперь!» 11 июня: «По окончании переписки романа я буду способен только на одно: сидеть в полутемной комнате <…>» 13 июня: «Диктуется 21-я глава. Я погребен под этим романом» 14 июня: «Передо мною 327 машинописных страниц (около 22 глав). Если буду здоров, скоро переписка закончится. Останется самое важное — корректура авторская <…> Свой суд над этой вещью я уже совершил <…> Теперь меня интересует твой суд, а буду ли я знать суд читателей, никому не известно». 24 июня перепечатка романа закончена, и на следующий день Булгаков уезжает в Лебедянь. 22 июля Булгаков возвратился из Лебедяни, где за месяц подготовил черновой вариант «Дон-Кихота».
9 сентября.
Переписка «Дон-Кихота» закончилась… — В начале декабря 1937 г. Театр им. Вахтангова предложил Булгакову сделать инсценировку романа Сервантеса «Дон-Кихот». Денег в доме не было, гонораров не ожидалось, и Булгаков согласился.
В архиве писателя сохранилось три редакции пьесы с авторской датировкой.
На первой странице первой тетради надпись: «Начато 8.XII.1937 г. После большого перерыва работа возобновлена 1.VII.38 г. (в Лебедяни)». 18 июля 1938 г. первая редакция была завершена, и во второй тетради Булгаков написал: «Переписка начата в Москве 17.VIII.38». Вторая машинописная редакция — с обширной авторской правкой, сокращениями, добавлениями. Есть помета Булгакова — «вторая редакция завершена 28 авг. 38 г.». 8 сентября 1938 г. завершена третья редакция.
Пьеса была сдана в театр, но при жизни Булгакова сцены так и не увидела. В Театре им. Вахтангова поставлена лишь в 1941 г. Роль Дон-Кихота исполнял Р. Симонов.
24 ноября.
С. Е. — видимо, Сергей Ермолинский.
5 декабря.
Гдешинский Александр Петрович — близкий друг Булгакова с детства. С ним долгие годы переписывался Булгаков, вспоминая киевский период их жизни, молодость, мечты. Ему, Гдешинскому, писал он 28 декабря 1939 г.: «До сих пор не мог ответить тебе, милый друг, и поблагодарить за милые сведения. Ну, вот, я и вернулся из санатория. Что же со мною? Если откровенно и по секрету тебе сказать, сосет меня мысль, что вернулся я умирать».
1939
…Миша сказал мне очень хорошие вещи, и я очень счастлива, в честь чего ставлю знак. — В дневнике Е. С. проставила знак, ясный только ей и Булгакову. Это — крест со множеством линий, исходящих из точки перекрещивания. Возможно, этот знак означает свет.
