Леонид Млечин - Ленин. Соблазнение России
Партийно-врачебная комиссия Алтайского губкома, проверив состояние здоровья руководящего актива, диагностировала[9]: больных неврастенией и иными нервными заболеваниями — 76,4 %, туберкулезом и катаром верхних дыхательных путей — 63,7 %, ревматизмом — 49,8 %, малокровием — 42,5 %, сердечными заболеваниями — 29,3 %.
Туберкулез, ревматизм, малокровие — неизбежное следствие военных лет, голода и отсутствия медицинской помощи. Но почему так много больных неврастенией среди партийных работников?
Вот объяснение. Участник Гражданской войны, обращаясь с просьбой о приеме в Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова, перечислял свои заслуги:
«Я безусым 18-летним мальчишкой с беззаветной преданностью добровольно бросился защищать завоевания революции, меня никто не гнал… Нужно было во имя партии и революции производить массовые расстрелы — расстреливал. Нужно было сжигать целые деревни на Украине и в Тамбовской губернии — сжигал. Нужно было вести в бой разутых и раздетых красноармейцев — вел, когда уговорами, а когда и под дулом нагана».
В страхе или за деньги, квартиру, а то и просто в надежде на благосклонность начальства доносили на родных, соседей и сослуживцев. Немалому числу людей служба в ГУЛАГе и на Лубянке создавала привилегированный образ жизни. В этой системе служил примерно миллион человек, вместе с семьями это несколько миллионов. А если еще учесть партийный и государственный аппарат и их семьи?
«Победил новый антропологический тип, — писал философ Николай Бердяев. — Появился молодой человек во френче, гладко выбритый, военного типа, очень энергичный, дельный, одержимый волей к власти и проталкивающийся в первые ряды жизни. Это он стремительно мчится в автомобиле, сокрушая все и вся на пути своем, он заседает на ответственных советских местах, он расстреливает и он наживается…
В России, в русском народе что-то до неузнаваемости изменилось, изменилось выражение русского лица. Таких лиц прежде не было в России…».
Нечто подобное отметил философ Лев Шестов в изданной в эмиграции книге «Что такое русский большевизм?»:
«Непросвещенные, бездарные и тупые люди облепили тучами большевистское правительство, превращают в карикатуру даже то, что есть у большевиков лучшего и достойного… Большевики недоумевают и огорчаются, как это случилось, что все хамское, бесстыдное и пошлое, что было в России, пошло с ними и почему у них так мало стоящих людей…».
Забытый вождь
Владимир Ильич Ленин превратился в диковинку, московскую достопримечательность. Люди приезжают в столицу, идут в ГУМ, на Красную площадь, заходят и в Мавзолей. Где еще в мире бесплатно увидишь такую мумию? После смерти Ленин превратился в политический символ, товарный знак, которым ловко пользовались его наследники по партии, большинство которых Ленина не читали и не понимали.
Книги о Сталине выходят одна за другой, а о Ленине — в основном переводы. Сталин — не только знамя сегодняшних державников и государственников, но и политик, чье наследие по-прежнему определяет нашу жизнь. А что осталось от Ленина?
Может быть, его опыт свидетельствует о том, что решение проблем России — не в создании системы жесткой и жестокой власти, даже если власть принадлежит просвещенному и разумному человеку? Это путь ведет к тому, что развитие России идет даже не по спирали, а по кругу. Заложенная Лениным система рухнула так же легко, как царский режим в семнадцатом году. И мы опять не смогли распорядиться свалившейся нам на голову свободой…
Да, Владимир Ильич был фанатиком власти. Ради власти был готов на все — отдать пол-России. Он оседлал идею строительства коммунизма, счастливого общества. Хотите быть счастливыми? Значит, надо идти на жертвы. Вот миллионы в Гражданскую и погибли. Ленин ввел заложничество: детей брали от родителей в заложники, нормальный ум может такое придумать?
И все-таки Ленин оставался человеком XIX века. Он с легкостью рассуждал о необходимости расстреливать тех, кого считал врагами советской власти, но споры и политические разногласия не считал поводом для вражды и репрессий. Ленин легко менял гнев на милость, если недавний оппонент превращался в политического союзника. Люди, которых он бранил, оставались его ближайшими соратниками, помощниками и личными друзьями. Он все-таки был человеком не столь жестокого XX века. Не уничтожал тех, с кем разошелся во взглядах. И соратники его не боялись.
Об этом на июльском 1928 года пленуме ЦК партии напомнил председатель ЦИК СССР Михаил Иванович Калинин:
— Тот, кто из вас часто имел дело с Владимиром Ильичом и куда-нибудь уезжал, где дело нужно было делать, где были плохие обстоятельства, люди что-нибудь плохо сделали, — тот знает, как Ленин, например, говорил: поезжайте и расстреляйте там, расстреляйте их. Так и говорил: расстреляйте! Если бы вы его не знали, так у вас была бы уверенность, что действительно нужно было расстрелять этих людей. Буквально можно было понять именно так. Но если бы человек поехал и в точности исполнил поручение…
У сидевшего рядом Анастаса Ивановича Микояна, наркома внутренней и внешней торговли, вырвалось:
— Его бы тоже могли расстрелять.
Калинин закончил более мягко:
— Это было бы абсолютное извращение поручения Владимира Ильича…
«Плохой» Сталин и «хороший» Ленин — устаревшая схема. Ленин заложил основы системы, которая при Сталине превратилась в кровавую диктатуру.
Ленин писал председателю Петроградского Совета Григорию Зиновьеву после убийства комиссара по делам печати, пропаганды и агитации Петрограда Володарского: «Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает». Ленин приказывал и брать заложников. Эту идею охотно принимали на вооружение.
В личной жизни Ленин — скорее ханжа. В политике — абсолютно аморален. Считал, что вправе нарушать любые нормы морали и нравственности ради великой цели. И в этом его преступление перед Россией. Он, верно, полагал, что сам-то судит по справедливости.
Но не мог не понимать, что отменил правосудие на территории всей страны и наделил своих соратников и последователей беззаконным правом казнить и мучить.
Ленин создал систему, подавляющую свободу человека. Но вот что важно: чем дальше, тем меньше система ему нравилась! И все же сам Владимир Ильич не был ни коварен, ни жесток. Ему уничтожение людей вовсе не доставляло удовольствия. Владимир Ильич с отвращением наблюдал за созданием советской бюрократии и советской аристократии. Проживи Ленин дольше или исполни он свое указание убрать Сталина с поста генсека, судьба России могла сложиться иначе. А может, и нет. Чтобы попытаться это понять, нужно изучать историю!
