Сергей Ларьков - «Враги народа» за Полярным кругом (сборник)
Перспективный рудный участок обнаружен в августе 1947 г. отрядом экспедиции № 5 в составе геолога М.Г.Равича и техника-геофизика С.М.Плишивого в ходе геологической съёмки масштаба 1:1 000 000. На следующий год здесь проводилась уже более детальная съёмка масштаба 1:50 000, сопровождавшаяся проходкой мелких шурфов. Горными работами руководил геолог Л.Д.Мирошников, геофизическими – Ю.С.Глебовский.
В январе 1949 г. ГУСМП докладывал о результатах работ по разведке месторождения на научно-техническом совете (НТС) Министерства геологии, но они не были одобрены из-за дальности и бедности обнаруженных к тому времени руд. ГУСМП не согласился с таким решением, и работы экспедиции № 22, которые велись к тому времени круглогодично, продолжались [ibid, лл. 265–378]. Было пробито 5 шурфов глубиной 10–11 м, проведена детальная радиометрическая съёмка, а весь район покрыт съёмкой масштаба 1:200 000.
Здесь надо вспомнить, что весной 1949 г. органы МГБ организовали очередной «процесс», на этот раз «геологический». Корреспондентка «Правды» А.Ф.Шестакова с помощью геолога-дилетанта И.Г.Прохорова, обвинив ряд геологов в сокрытии от государства урановых месторождений на юге Красноярского края, спровоцировала арест группы видных специалистов Министерства геологии, Всесоюзного геологического института (ВСЕГЕИ) в Ленинграде, Томского университета и ряда восточно-сибирских геологических организаций. Среди арестованных оказались бывший главный геолог Первого главного управления и директор Института геологических наук (ИГНАН, сейчас – Геологический институт РАН) академик И.Ф.Григорьев (1890–1951), академик А.А.Баландин (1898–1967), академик АН Каз. ССР М.П.Русаков (1892–1963) и член-корр. АН СССР А.Г.Вологдин (1896–1971), профессора И.К.Баженов (1890–1982), В.В.Богацкий (1913–1981), А.Я.Булынников (1892–1972), В.Н.Верещагин (1912–1980), В.Н.Доминиковский (1902–1986), В.К. Котульский (1879–1951), председатель техсовета Мингео В.М.Крейтер (1897–1966), математик В.В.Налимов (1910–1997), видные геологи Б.К.Лихарев (1887–1973), М.М.Тетяев (1882–1956), Л.И.Шаманский (1894–1950), Ф.Н.Шахов (1894–1971), Ю.М.Шейнманн (1901–1974), Я.С.Эдельштейн (1869–1952), арестованный в возрасте 80 лет, а также референт министра геологии М.Я Гуревич, начальник бюро изобретений Я.М. Ром (1889–1957) и ещё десятки человек. Григорьев, Котульский, Эдельштейн, Шаманский, Гуревич и Ром погибли, остальные провели в тюрьмах и лагерях пять лет и были реабилитированы решением Верховного суда СССР 31 марта 1954 г. [Годлевская, Крейтер; Беляков; Блох]. Министр геологии И.И.Малышев был снят с должности и заменён начальником Главного управления лагерей горно-металлургических предприятий ГУЛАГа генералом П.А.Захаровым (по образованию геологом), техсовет Мингео распущен.
Председателем того самого распущенного техсовета («старого состава», как написано в материалах по представлению геологов к Сталинской премии), на котором ГУСМП докладывал о своих находках, как раз и был профессор Владимир Михайлович Крейтер, специалист по поискам и разведке полезных ископаемых, автор лучшего на то время учебника по этой специальности. Наверное, и другим членам НТС как раз и вменили в вину именно неподдержку проекта ГУСМП.
А на Таймыре в это время, по воспоминаниям Л.Д.Мирошникова [«А.П.Завенягин» ], весной 1949 г. в одном из шурфов радиометрист О.Шульга обнаружил «ураганную радиоактивность», содержание урана в руде достигало 2 %. В первом варианте докладной записки Кузнецова Берии от 26 сентября 1949 г., которая, судя по чернильной записи на тексте, «не пошла», фигурируют содержания окиси А-9 0,3–0,4 %, в отдельных образцах – до 0,7–0,8 % [РГАЭ, ф. 9570, оп. 4, д. 235, лл. 86–88].
Ключевым моментом в истории находки Равича и Плишивого стало, видимо, 11 октября 1949 г. Этим днём датирован ряд документов, в том числе докладная записка А.А.Кузнецова Л.П.Берии, где, наряду с краткой историей открытия месторождения, изложены основы его геологического строения. Место находки располагалось на правобережье реки Жданова, правом притоке реки Ленинградской, к югу от горы Октябрьской, на южной периферии плато Лодочникова. Расстояние от Северного Полярного круга 1130 км, до мыса Челюскина, самой северной точки материка Евразии – 150 км. Два шурфа 1949 г. вскрыли рудное тело на глубине 4,5–7,7 м, содержание окиси урана U3O8, достигает, «вероятно», 1 %, а в отдельных штуфах породы – даже 1,4 % [ibid, л.134–137]. Также Кузнецов сообщает, что в первой половине октября на месторождении начата проходка наклонной штольни протяжённостью 90 м. Записка сопровождается ведомостью результатов анализа проб с Восточно-Таймырского месторождения, сделанных в НИИ-9 (Институт специальных металлов НКВД) и подписанных Шевченко [ibid, лл. 144–146]. По этим данным, содержание урана достигает 0,6–0,7 %, тория не обнаружено, а урановые минералы легкорастворимы в воде и слабых кислотах. Высокое содержание и простота технологической обработки руды для извлечения полезного компонента делают эту руду ценной.
На ведомости находится автограф Л.П. Берии, у которого была очень чёткая, легко читаемая и узнаваемая подпись, со следующей резолюцией: «тт. Завенягину А.П., Кузнецову А.А., Захарову А.А., Борисову Н.А. Тщательно рассмотрите (с участием геологов, работавших на Таймыре, и заинтересованных специалистов) материалы разведки и результаты анализов и представьте в Спец. Комитет ваше заключение о масштабах выявленных месторождений и о мероприятиях, которые необходимо провести для их разведки и освоения. Срок 5 дней. 12. 10. 1949 г.».
Напомним, что генерал-лейтенант МВД А.П.Завенягин (1901–1956) в это время был первым заместителем наркома внутренних дел, осуществляющим общее руководство строительными подразделениями НКВД, и одновременно заместителем Л.П. Берии в атомном проекте. Генерал-майор авиации А.А.Кузнецов (1904–1966) в 1948–53 гг. был начальником ГУСМП, а в 1941–43 гг. командовал ВВС Северного флота. Н.А.Борисов (1903–1955) – заместитель председателя Госплана СССР, начальник ПГУ при СНК СССР. Генерал-майор инженерно-технической службы П.А.Захаров (1905–1974) в 1949–53 гг. был министром геологии СССР.
Но ещё до получения этой резолюции, в тот же день 11 октября заместитель Кузнецова инженер-генерал – директор СМП II ранга (военизированные звания и знаки различия в виде галунов на рукавах фирменных кителей были установлены для работников многих Министерств и ведомств в конце 1940-х гг., т. к. «введение [их] способствует повышению авторитета командного, руководящего, инженерно-технического … состава …, а также повышению ответственности за порученное дело и укреплению … дисциплины» [«Большая советская…» ]) А.П.Ларченко, курировавший ГГУ, отправил своему начальнику «заявку на оборудование для разведки Восточно-Таймырского месторождения А-9 в 1950–51 гг.» [ibid, л.138–139]. Это не просто заявка, а довольно детальный план работ. Предполагались:
