Леонид Млечин - Брежнев
А Гречко не желал делать Брежнева маршалом. Ему, профессиональному военному, знающему цену каждой звездочке на погонах, было обидно, что гражданский человек ни с того, ни с сего станет маршалом Советского Союза.
Маршал Виктор Георгиевич Куликов, который был тогда начальником Генерального штаба, рассказывал мне, как его вызвал Гречко:
— Давай, придумаем для него что-то особенное — звезду, но поменьше, не как у маршала, и погоны специальные. Ты нарисуй и посоветуйся со Шкадовым (начальником главного управления кадров), но больше ни с кем.
Нарисовали погон, как у генерала армии, Гречко что-то зачеркнул, потом взял линейку, померил звезду на своем погоне и стал уменьшать звезду на рисунке…
— Брежнев мог узнать об этом? — спросил я Куликова.
— Конечно узнал.
Но споры с министром обороны решились сами с собой.
26 апреля 1976 года Гречко внезапно скончался.
Он был один на своей даче. Каждый понедельник, в день физической подготовки, охранники из Девятого управления КГБ приезжали к нему на дачу в половине седьмого. Маршал завтракал, в семь часов садился в машину и ехал в ЦСКА заниматься спортом.
В тот день охранники прождали его около часа. Он так и не вышел. Поднялись к нему на второй этаж, а он уже был мертв: обширный инфаркт. Он сидел в кресле, на полу валялись газеты, рука на столе. Не дотянулся до кнопки, чтобы подать сигнал тревоги…
Нового министра обороны подбирали в отделе административных органов ЦК, который ведал вооруженными силами.
По словам Василия Другова, рассматривались две кандидатуры — маршал Иван Игнатьевич Якубовский, главнокомандующий объединенными вооруженными силами государств — участников Варшавского договора, и генерал армии Виктор Георгиевич Куликов, начальник Генерального штаба. Предпочтение отдавалось Куликову — молодому, талантливому генералу.
Другова нашел Якубовский:
— Кто будет министром?
— Откуда я знаю?
— Зачем обманываешь? Все на месте, а Куликова нет. Мы доподлинно знаем, что Куликов сейчас встречается с генеральным секретарем. Он и будет министром.
Появился Куликов — и тоже к Другову:
— Кто будет министром?
— А мы считали, что вы. Вы же сейчас встречались с Брежневым.
— Встречались, но по другому вопросу. А о министре он мне ничего не сказал.
Заведующий отделом Николай Иванович Савинкин устроил совещание в узком составе:
— Давайте предлагать кандидатуру. Сейчас начнут звонить сверху, спрашивать.
Не успел договорить, позвонил Брежнев:
— Кого ставить министром?
— Если из действующих военачальников, то есть начальник Генштаба Куликов, перспективный и молодой еще, — отвечал Савинкин. — И Якубовский, командующий войсками Варшавского договора.
— Давайте ставить Устинова. Вы согласны? — спросил генеральный секретарь.
Савинкин был слишком опытным человеком, чтобы промедлить с правильным ответом…
Брежнев и Устинов сблизились еще в ту пору, когда Леонид Ильич как секретарь ЦК занимался военной техникой и космосом. Устинов был заводным и веселым человеком, отличался таким жизнелюбием, что его трудно было выбить из колеи. Он часто бывал у Брежнева дома и на даче.
Нового министра утвердили на следующий день после смерти Гречко, 27 апреля 1976 года.
— Товарищи, конечно, все мы глубоко переживаем кончину Андрея Антоновича Гречко, — начал заседание политбюро Брежнев, — но смерть неумолима. Из наших рядов ушел наш дорогой товарищ, член политбюро, видный военный деятель, маршал Советского Союза, министр обороны. Перед нами встает вопрос, как нам быть с министром обороны. Очевидно, нужно подумать о назначении нового министра.
— Вообще нужно этот вопрос решать, — задумчиво произнес Суслов, — только когда — сегодня или несколько позднее?
— Надо решать, — твердо сказал Подгорный, — потому что возглавить министерство человек должен немедленно.
Тогда опять заговорил Брежнев:
— Я бы, товарищи, предложил — не знаю, как вы посмотрите на это дело, — назначить министром обороны товарища Устинова Дмитрия Федоровича. Он хорошо знаком с оборонными отраслями промышленности, знает хорошо военное дело. Дмитрий Федорович является членом политбюро, знаком с работой Министерства обороны, с военными кадрами. Это все позволит ему быстрее войти в курс дела и хорошо выполнять возложенные на него обязанности.
Суслов, Андропов и Кулаков незамедлительно одобрили выбор генерального секретаря.
— Когда меня назначали председателем Совета обороны, пришлось осваивать многое, — на всякий случай заметил Брежнев. — Видимо, Дмитрию Федоровичу придется также ряд вопросов осваивать. Очень хорошо, что на Министерство обороны приходит человек с гражданки. С точки зрения разрядки напряженности, это тоже будет воспринято правильно.
— Этот факт, безусловно, заметят западные страны, — подтвердил Андропов. — К тому же Дмитрия Федоровича знают в нашей партии хорошо, его знают так же хорошо и все военные.
— Надо принять решение сегодня, — сказал Суслов.
— Товарищ Устинов знает хорошо военную технику, а что касается остальных деталей работы, он их освоит, — напутствовал будущего министра Гришин.
— Товарищ Устинов знает и конструкторские бюро, ведущих конструкторов, знает оборонные заводы, — подхватил Брежнев. — Какие, товарищи, будут предложения?
Других предложений не было. Устинова единогласно утвердили министром.
— Тогда, может быть, надо поступить так, — рассуждал Брежнев, — собрать коллегию Министерства обороны и сообщить на коллегии о нашем решении.
— Правильно, — сказали коллеги по политбюро, — и лучше всего сделать это, Леонид Ильич, вам.
— Хорошо, — согласился Леонид Ильич. — После похорон Андрея Антоновича мы вместе с товарищем Устиновым проведем коллегию, объявим о нашем решении.
Теперь настала очередь Дмитрия Федоровича произнести положенный в таких случаях монолог:
— Я благодарю от всей души политбюро, кандидатов в члены политбюро, секретарей ЦК за то большое доверие, которое мне сегодня оказано назначением на пост министра обороны. Я заверяю политбюро в том, что приложу все силы и знания, чтобы оправдать это высокое доверие. Я также благодарю всех товарищей за ту хорошую атмосферу, за сотрудничество, которое было у нас и есть в работе политбюро и секретариата ЦК.
Заключительное слово сказал Леонид Ильич:
— Я считаю, что мы правильно поступили, утвердив министром обороны товарища Устинова, человека опытного, прошедшего школу партийной работы, хорошо знающего вопросы обороны страны. Конечно сорокалетнего товарища ставить на такой участок было бы нецелесообразно.
