Иван Стаднюк - Люди не ангелы
"Вот прилипала!" - с ревнивым чувством подумал Федот, глядя, как Феня, прижавшись к плечу Юры, проверяла, выключил ли он зажигание и рычаг передачи скоростей.
Когда Феня - длинноногая, полногрудая, сияя от избытка энергии и веселья лучистыми глазами, - выскочила из кабины, Федот понимающе и хитровато подмигнул ей, но девушка сделала вид, что не заметила этого, и с преувеличенным удивлением заахала, увидев завалившийся грузовик.
- Подземный ход раскрылся, - с деланным безразличием стал объяснять подошедшему Юре Федот, кося глазами на приближающегося деда. - Говорят, золота тут тьма!
- Так оно тебя здесь и дожидается, - вяло засмеялся Юра, хотя в глазах его промелькнуло любопытство. - Но посмотреть бы интересно.
- Давай! - Федот заговорщицки подмигнул Юре. - Тащи лестницу. Дед вон ее в траве спрятал.
И тут коршуном налетел на молодежь Кузьма Лунатик:
- Ну, чего рты пораззявили? Не видели, как этот лопух в прорву влетел?! - Кузьма метнул грозный взгляд на Федота. - Пусть теперь торчит, пока трактор не пришлют, а мы давайте по глину! - И старик снова выразительно посмотрел на внука, говоря ему глазами: "Не зевай".
Но Юра Хворостянко уже понимал хитрость Лунатика.
- Зачем спешить, дед Кузьма? - с наивным спокойствием сказал он. Пусть роса спадет. Ведь не во все места машина пройдет. Пешком придется ходить.
- Не придется, я дорогу машине укажу! - настаивал Кузьма, подталкивая к шоферской кабине Феню. - Садись, Фенька, за баранку!
Феня выжидательно посмотрела на Юру, не зная, что делать.
А Юра, перепрыгнув через канаву, деловито зашагал в направлении хатенки, где лежала в траве лестница. Легко поднял ее на плечи и, лавируя между яблонями, принес к провалу.
Лунатик понял, что хитрость его не удалась.
- А может, вправду не спешить? - притворно засомневался он. И вдруг самоотверженно предложил: - Ладно, давай, Федот, полезем, обсмотрим, что там да как. А вы стойте на карауле и, если нас завалит, кличьте людей на подмогу.
Но Юра взял инициативу в свои руки. Подняв под яблоней толстую подпорку, обвалил ею края дыры и, убедившись, что земля больше не падает в провал, спустил туда лестницу.
- Юра! - Феня испуганно вцепилась в его рукав. - Вдруг завалит?
- Ну и пусть завалит, - с откровенной издевкой сказал Федот. - Все равно он на тебе не женится.
- А он мне нужен не для этого! - вызывающе ответила Феня, окатив Федота презрительным взглядом.
- Для чего же? - искренне удивился Федот.
- Для того, чтобы рядом с ним твоя дурость была видна!
Слова Фени уязвили Федота, но он раскатисто захохотал.
- Вот спасибо! Крой меня еще! Когда ругают, удача приходит. - И, бросив на дно подземелья лопату, Федот первым начал спускаться по лестнице.
Вскоре снизу послышался его гулкий голос:
- Юра, давай сюда!
...Мертвая подземная немота была напоена затхлой и студеной сыростью. В ярком луче фонаря, рассекавшем густую зловещую тьму, Федот и Юра осматривали подземный ход. Неширокий, в два шага, с угловатым сводом, он тянулся одним концом в сторону села, другим изгибался к лесу. Стены и своды подземелья, местами обваленные, были покрыты толстым серым махром плесени, а где сочилась влага - холодной слизью. В глаза бросались устрашающие, похожие на змей корневища, вившиеся под сводом; одни мертвые, истлевшие, другие - упругие, живые, с волглым коричневым оттенком.
Ощущая лихорадочную дрожь в теле, Федот к Юра медленно шли по подземелью в сторону леса. С острым любопытством рассматривали под ногами черепки каких-то сосудов, обломки досок, превратившиеся в труху. И вот за поворотом луч фонаря уткнулся в завал. Глыбы земли, сорвавшись со свода, перегородили проход. Над завалом, образуя новый свод, густо сплелись корни какого-то дерева.
- Зря пошли в эту сторону, - почему-то шепотом проговорил Федот, ощупывая лучом фонаря небольшой лаз под корневищами.
- Давай вернемся, - предложил Юра.
- Давай, - согласился Федот и, когда посветил фонарем назад, заметил, что недалеко от завала выглядывают из стены белесые камни.
Когда подошли к ним, разглядели, что стенка в этом месте выложена камнями и заштукатурена глиной. Камни виднелись там, где штукатурка обвалилась.
Юра лопатой стал обстругивать штукатурку, и вскоре обозначился квадратный замурованный вход. Что там? Юра постучал лопатой, потом потолкал стенку плечом - тщетно: камни не поддавались.
- Надо бежать за ломом, - сказал Федот, охваченный новым приливом любопытства.
В это время послышался гулко-раскатистый голос Фени:
- Ге-ей! Хлопцы! Где вы там?!
- Вот девка! - засмеялся Федот. - Минуты не может потерпеть без хлопцев. - И заорал: - Фенька, тащи сюда лом!
- Что-о?!
- Лом! Железяку!
- Сейчас схожу!
После короткого молчания Федот насмешливо спросил у Юры:
- Ты что, переключился с Маринки на Феню?
- Тебя это очень интересует?
- Не очень, но боюсь, как бы тебе наши хлопцы бока не намяли. Не успел в селе появиться, а уже двум девчатам головы задурил.
- О ком же ты больше печалишься - о Маринке или о Фене? - не без ехидства поинтересовался Юра.
- Я лично ни о ком, - натянуто засмеялся Федот. - Моя невеста, наверное, где-то еще подрастает.
- Моя тоже, - серьезно ответил Юра. - Так что передай хлопцам, чтоб зря не бесились.
- Эге-гей! Посветите! - послышался голос уже не Фени, а старого Кузьмы.
Федот направил свет фонаря в сторону голоса, но луч уперся в изгиб хода. Пришлось пойти деду навстречу.
- Ну, что тут? - осипшим от волнения голосом спросил Кузьма, и Федоту показалось в темноте, что глаза деда сверкнули, как у кошки, зеленым блеском.
- Что-то замуровано, - ответил Юра и, взяв у него лом, стал расшатывать каменную кладку.
Через некоторое время в стенке уже образовалась дыра, из которой ударил сладковатый и тошнотворный запах тлена. Федот торопился скорее посветить в глубь нее, но Юра все продолжал обваливать камни.
- Хватит! - не вытерпел Кузьма Лунатик. - Давай поглядим, что там сховано!
И вот в луче фонаря открылась высокая и просторная пещера. Вдоль стен - спаянное ржавчиной железячье - то ли сабли, то ли косы... Груда поросших плесенью книг в углу. Истлевшая, почти черная солома. На соломе что-то белело... Человеческий скелет! Рядом со скелетом - заржавевшая узенькая кровать с сохранившимся тюфяком, а на кровати среди каких-то лохмотьев тоже устрашающе белели кости.
Юра молча оттеснил от дыры Кузьму и Федота и несколькими ударами лома обвалил каменную стенку до основания. Затем все зашли в пещеру. Обратили внимание на свисавшую железную трубу, обросшую темно-коричневой коростой. Кузьма взялся за нее руками, осторожно пошатал и с изумлением проговорил:
