Борис Тененбаум - Великий Наполеон
Правительство Наполеона в 1815 году держалось на трех людях – на нем самом, на Лазаре Карно, ставшем министром внутренних дел, и на маршале Даву, назначенном на пост военного министра. Из всех маршалов Наполеона он был, возможно, самым лучшим. Во всяком случае, принадлежал к той же категории, что и Ланн, и Массена, то есть был способен к самостоятельному командованию. Именно ему принадлежала главная заслуга в победе под Иеной – он сделал там больше, чем сам Наполеон. Император и его маршал недолюбливали друг друга – Даву был человек независимый и очень многое в поведении своего повелителя не одобрял. Однако сейчас у него было чувство, что война на пороге, что надо защищать Францию и что он должен сделать для этого все, что он только может. Так Даву стал министром. Совершенно то же самое сделал и Карно – отказавшись служить Наполеону в годы его славы и могущества, он в 1815 году взялся за неимоверно трудный пост министра внутренних дел – надо было защищать Францию.
В правительстве появился и еще один человек, хорошо нам знакомый, – Жозеф Фуше. По-видимому, Наполеон решил, что его следует или расстрелять, или привлечь на свою сторону, каким бы неверным и зыбким ни было бы его сотрудничество. Все решит оружие в ближайшее же время, а пока пусть Фуше будет хотя бы не в лагере врага.
Повторяя удавшийся ему однажды ход с Сийесом, Наполеон принял новую конституцию. Ее написал Бенжамен Констан. Русская версия энциклопедии Wikipedia называет его, в частности, «…гражданским мужем госпожи де Сталь…». Ну, это не совсем точно – они действительно длительное время были близки, но сейчас Бенжамен Констан дружил уже не столько с ней, сколько с Жюли Рекамье. Весной 1815 года Бенжамен Констан полагал, что его ждет неминуемая тюрьма, если не что-то похуже – за неделю до бегства короля он совершенно открыто, письменно и печатно, называл Наполеона Нероном и бранил его диктаторские привычки. Однако Наполеон встретил его самым ласковым образом, поручил разработать документ, который составил бы основу Конституции новой, «либеральной» Империи, и подписал все 67 статей ее, не поправив и запятой. Бенжамен Констан был от него в полном восторге. Что думал Наполеон по поводу подписанной им Конституции – сказать трудно.
Он был очень занят – срочно формировал новую армию.
VI
В Вене, как мы знаем, было принято решение: ни в коем случае не мириться. Войска вооружались и снаряжались со всей возможной поспешностью. Фактам надо было смотреть в лицо. Денег не было. Бюджет Империи за 1812 год включал доходы на сумму в 876 миллионов франков, но более 226 миллионов поступали как регулярные взносы покоренных стран, и теперь, конечно, этот источник дохода иссяк. Кампании 1813-го и 1814-го докончили опустошение казны, и правление Бурбонов ничего в этом плане не улучшило.
Возродившаяся наполеоновская Империя унаследовала от Бурбонов армию в 200 тысяч человек, из них 75 тысяч ветеранов, на которых можно было положиться. Этого было совершенно недостаточно – к границам Франции шли союзные войска общей численностью впятеро больше.
В срочно формируемые новые полки, в точности как и год назад, в 1814-м, были призваны таможенники, жандармы, моряки. Был объявлен призыв 1815 года – все это должно было дать в руки императора до полумиллиона войск, что не удалось, потому что уклонение составляло огромные цифры. От призыва бежали все, кто только мог. Страна не хотела войны, и власть императора держалась только на том, что старые, уволенные на половинное жалованье офицеры его старой армии смотрели на него примерно так, как маршал Ней, – с полной преданностью и в полной готовности выполнять приказания.
Однако даже если бы призыв удался – его не хватило бы. Союзники в принципе могли соединить свои усилия, и тогда их армии вторглись бы во Францию с пяти направлений.
Ho силы союзников оказались разбросаны. Из-за авантюры Мюрата часть австрийских войск застряла в Италии. Русские силы были велики, но идти им надо было из Польши – они ожидались не раньше конца июня.
Первым противником следовало считать англичан и пруссаков. Герцог Веллингтон срочно собирал войска в округе Брюсселя, осыпая Лондон проклятиями за медленную доставку ему припасов и подкреплений. На соединение с ним шли передовые части прусской армии под командованием старого героя франко-прусских кампаний Блюхера – человека, по общему признанию, глупого, зато обладавшего несокрушимым боевым духом. Его звали «…70-летним юношей…» – и определение это давалось отнюдь не в лестном смысле.
Солдаты звали его «Фельдмаршал «Вперед!».
Для того чтобы он не наделал чего-нибудь лишнего по своей общеизвестной горячности, к нему в качестве начальника штаба был приставлен генерал Гнейзенау – лучший штабной офицер прусской армии, наследник Шарнхорста.
15 июня Наполеон главными силами перешел реку Самбр с целью разгромить Блюхера до его соединения с армией Веллингтона. Англичане стояли в районе Катр-Бра. В сражении под Линьи Блюхер был разбит и отброшен. Веллингтон со всеми своими силами занял позицию в 22 километрах от Брюсселя, на плато Мон-сен-Жан, чуть южнее деревни Ватерлоо. Наполеон повернул на Катр-Бра. Французская армия подошла к Ватерлоо и обнаружила перед собой позиции англичан.
18 июня 1815 года она их атаковала.
VII
Споры о том, как и почему Наполеон проиграл сражение под Ватерлоо, идут во Франции и поныне. Для многих деятелей французской культуры – скажем, для Гюго – это стало подлинным наваждением.
Бесконечные предположения – а что было бы, если бы пруссаки не подоспели на помощь Веллингтону, а что было бы, если бы Груши послушался совета и пошел на звук пушечной канонады, и так далее, и тому подобное – все это служит темой для занимательных разговоров даже сейчас. История, как известно, не знает сослагательного наклонения. Поразительная, невероятная карьера Наполеона изобилует случаями, когда Фортуна благоволила своему любимцу. Он десятки раз мог быть убит – и уцелел по чистой случайности.
Под Ватерлоо Фортуна ему изменила.
В обиход англичан вошла гордая формула, хорошо передающая упрямый, бульдожий дух Джона Буля: «…Англия проигрывает все битвы – кроме последней…»
Франция больше не могла защищаться. К союзникам подошли подкрепления. На Париж шли пруссаки в количестве 310 тысяч. А также 100 тысяч англичан и 230 тысяч австрийцев. A вслед за ними – 250 тысяч русских. Война после Ватерлоо была практически окончена.
Дипломаты начали разъезжаться из Вены в конце мая, даже до того, как вооруженные действия Англии и Пруссии решили исход конфликта.
