Виталий Кривенко - Экипаж машины боевой (Часть 1)
Я посмотрел на другую женщину и подумал, как мы будем нести эту толстуху? Вдвоем с Сапогом наверно не управимся. Да, работа не завидная, лучше с духами воевать, чем после них это говно убирать.
Эх, матушка пехота, приходится тебе собирать всю грязь этой проклятой войны. А хуже всего то, что со временем начинаешь привыкать ко всем этим ужасам, и уже смотришь на все безразлично. И частенько начинаешь задавать себе вопрос: а не свихнулся ли я?
Я оглянулся, ища глазами Сапога, но его не было в дувале, и я крикнул со злости:
-- Сапог, сучара! Ну где ты там?
Сапог сначала заглянул в дверь, потом осторожно вошел.
-- Сапог, сука, ты меня когда-нибудь достанешь. А ну, хватай за ногу эту тетю, и потащили.
Я взял за ногу женщину и оглянулся, Сапог стоял и не двигался с места. Терпение мое закончилось, я бросил ногу, схватил автомат, передернул затвор и дал очередь над головой Сапога. Сапог присел и побледнел с перепугу.
-- Слушай ты, урод! Если ты сейчас же не схватишь ее за ногу и не понесешь, я тебя пристрелю прямо здесь. Ты думаешь, мне хочется этой ху...ней заниматься? А ну хватай, быстро! И скажи спасибо, что они еще свежие и не успели протухнуть.
Сапог подскочил и схватил мертвую женщину за ногу, я взял за другую и мы ее потащили, хоть давалось нам это с трудом, но мы двигались.
-- Я боюсь мертвецов еще с детства, -- чуть слышно пробубнил Сапог.
-- Дурак, боятся надо живых, а мертвые уже ничего плохого тебе не сделают.
Кое-как вытащив ее из дувала, я увидел Качка.
-- Качок! -- крикнул я. -- Помоги давай, не видишь еле прем эту говядину.
Качок подошел и, посмотрев, почесал затылок.
-- Где вы столько мяса нашли? Ее легче взорвать, чем тащить.
-- Давай хватай, потом удивляться будешь, обыкновенная тетя, только толстая.
Ты, Качок, ее один упрешь, ряха у тебя, вон какая.
Качок схватил ее за руку, и мы втроем потащили ее к колодцу. Притащив, бросили ее в общую кучу.
Все уже собрались возле колодца, дети лежали отдельно, метрах в двадцати от остальных трупов, их было пятеро. Ротного не было видно, наверное, пошел в БТР доложить начальству обстановку.
Я подошел к пацанам и попросил Урала:
-- Слушай, Урал, возьми Сапога, и принесите девчонку вон с того дувала.
Урал молча пошел, а Сапог остался стоять.
-- Сапог, ты че, ваще уже затормозил в конец, не слышишь, что я сказал?
Сапог очнулся и побежал за Уралом. А мы сели перекурить, и ждать когда подойдет тягач. Все сидели и молчали, каждый думал о своем.
Ко мне подошел Хасан и сел рядом, он прикурил сигарету, я почувствовал дым от чарса.
-- Ты что, косяк взорвл, Хасан? -- спросил я его.
-- Да. А что? Самое время, по-моему.
-- Ну, давай накуримся, раз так, а то жуть какая-то на душе, сейчас бы браги всосать пару литров, жизнь эта блядская в трезвом виде ужасна, а по раскумарке она ужасней вдвойне.
Хасан передал мне забитую сигарету, я затянулся несколько раз, к нам подошел Качок и сел рядом.
-- Качок, курнешь? -- я протянул ему косяк.
-- Ну давай, курну, почему бы нет.
Качок взял косяк и тоже сделал несколько затяжек, потом передал его Хасану. Я лбом уперся в пламегаситель автомата и уставился в дуло подствольника. Сейчас нажать бы вот так на курок, и все, и нет тебя, и нет этого Афгана, этих проклятых дувалов, трупов, и не слышать бы больше это сатанинское завывание ветра-афганца.
Хасан стукнул меня по плечу.
-- Нет, Хасан, я не буду, передай Качку, меня накрыло уже. В голову и так начинают лезть какие-то дурацкие мысли.
За стеной послышался лязг гусениц и гул дизеля, это подъезжал тягач. Ну, слава богу, подумал я, сейчас закопаем это мясо, и побыстрее отсюда свалить, ко всем чертям.
Урал с Сапогом принесли девчонку и собирались бросить в общую кучу.
-- Урал, положите ее с детьми, ей лет шестнадцать от силы, дите еще.
-- А какая разница? -- спросил Урал.
-- А тебе какая?
-- Да в общем никакой, -- и они с Сапогом потащили ее дальше.
На Сапога жалко было смотреть, на лице его была маска перепуганного шизофреника, который вот-вот расплачется.
Я встал и пошел к воротам, ХБшка, стояла колом от пота, солнце палило во всю силу, а лицо обдувал горячий ветер. Сушняк давил со страшной силой, я отцепил флягу с водой и глотнул, запрокинув голову, перед глазами открылась бездонная голубизна неба, и не было видно ни одной тучки, только сплошная бескрайняя голубизна, и палящий фонарь под названием солнце.
Вдруг со стороны гор появилась вертушка, а за ней еще одна, обе были с красными крестами. Интересно, откуда это они? С нашего полка вроде нигде не воюют, соседний полк тоже никуда не выезжал. Неужели разведроту накрыли где-то?
Подойдя к воротам, я увидел там ротного, который что-то показывал водиле с тягача.
-- Что, не влазит в ворота? -- спросил я ротного.
-- А, это ты Бережной? Да, подкрылками цепляет.
-- Ну так пусть протаранит одну сторону, лопата у него вон какая, можно горы таранить.
-- Да, наверное, придется так и сделать.
-- Что за санитарные вертушки мелькают, товарищ старший лейтенант? -спросил я ротного.
-- Десантура в горах, сегодня утром их туда забросили.
-- Достается, наверное, ребятам в голубых беретах?
-- Да уж, несладко им сейчас. Нас наверно на блок поставят с той стороны гор. Если ДШБ духов из ущелья выбьет, нам придется их встречать внизу.
-- Черт, там десантуру молотят, а мы тут говно хороним, -- я сплюнул загустевшую как кисель слюну.
-- И это тоже кому-то делать надо, и ни чего с этим не поделаешь, -ответил ротный.
К нам подошел водила с тягача, это был парнишка литовец, звали его Витаутас.
-- Ну, что будем делать, командир? -- спросил он.
-- Таранить какую-нибудь из сторон, выбирай любую.
-- Нет проблем, таранить, так таранить, -- ответил спокойно Витаутас и пошел в тягач.
Мы отошли в сторону и приготовились наблюдать за тягачом.
-- Как думаешь, с первого раза протаранит? -- спросил ротный.
-- Да запросто, -- ответил я, и добавил, -- тягач это тот же танк, только без башни.
Тягач развернулся, опустил лопату, отъехал назад метров сто, и с разгона шарахнул по краю стены. Поднялась пыль, посыпались глиняные кирпичи, и ворота стали на пару метров шире. Тягач въехал во двор кишлака и поехал к колодцу.
Я посмотрел на ротного и спросил:
-- Товарищ старший лейтенант, а может, не будем жечь трупы? Закопаем их поглубже, и все, чего зря соляру палить, а то этот запах жареного мяса опять, я когда-нибудь сойду с ума от этого запаха.
-- Ты думаешь, для меня это удовольствие? Я и так уже шашлыки до конца жизни жрать не смогу. Ладно, пойду скажу, чтоб не жгли. А замполиту надо доложить, что сожгли. Это же его идея, лично мне все это, как серпом по яйцам.
