Анна Ярошевская - Екатерина Фурцева
И действительно сняли, а заодно убрали еще три жучка, которые были установлены в кабинете.
Те, кто работал в КГБ, всегда утверждали, что им запрещено прослушивать телефоны и записывать разговоры сотрудников партийного аппарата. Но про эти ограничения легко забывали и обходили, когда, например, нужно было подслушать тех, с кем вели беседу сотрудники парторганов. Чиновники все знали о прослушке и были очень осторожны. Но они и не догадывались, что у правящей верхушки руки гораздо длиннее, чем они думали, и их прослушивают не только на рабочих местах.
На территории известного и сохранившегося до сих пор санатория «Барвиха» был построен корпус специально для членов президиума ЦК. И всех, кто там работал и обслуживал высокопоставленных гостей, просто обязывали докладывать сотрудникам КГБ абсолютно все. Обслуга была глазами и ушами КГБ, и все, что удавалось услышать и увидеть, от того как себя вел член президиума на отдыхе, с кем встречался, до того, кому и что он говорил. То же самое касалось и личной охраны членов политбюро – она как бы присматривала за ними. А начальник так называемого девятого управления полностью информировал председателя КГБ о поведении и разговорах руководителей партии и страны на работе и вне ее пределов.
Хотя конечно удивителен был тот факт, что секретари ЦК с большим политическим опытом и знанием механизма работы той структуры, в которой они работали, оказывались подчас очень наивными. Неужели они не предполагали, что их все равно прослушивают? Но, возможно, по глупости считали, что они настолько много сделали всего для Хрущева, и что его благодарность будет пожизненной?
Есть и еще одно объяснение произошедшей чистке. Секретарей ЦК с их Олимпа сверг Фрол Козлов, избавлявшийся радикально от соперников. Тот самый Козлов, сын которого женился на дочери Фурцевой. Он мог убедить Хрущева в том, что существует некая опасная «группа Игнатова», в которую, якобы, входили Аристов и Фурцева. Конечно, Фрол с Екатериной стали родственниками, женив детей, но борьба за власть никогда не терпела каких-либо родственных чувств.
«Я поддержал это предложение, – рассказывал партийный деятель Анастас Микоян, – хотя мне было жаль Фурцеву. Но невозможно было ее отделить: она была целиком с ними. Да и Аристов был неподходящий человек с большими претензиями».
Но все-таки более вероятно, что смена кадров – только единоличное решение Хрущева. Никита Сергеевич никогда не полагался на чужое мнение. И человеком он был увлекающимся. Тот из работников, кто ему нравился, мог подняться на большую высоту по карьерной лестнице, но, если приходило быстрое разочарование, также легко этот человек летел по этой лестнице вниз, а на его месте появлялся новый любимец. Хрущев часто менял работников еще и потому, что они не оправдывали возложенных на них надежд…
Больше года вплоть до XXII съезда партии, Екатерина Фурцева все еще оставалась членом президиума ЦК.
«Надеюсь, что то положение, в котором приходится находиться, будет недолгим, что Хрущев все-таки передумает и вернет меня обратно на партийную работу. Ну, или хотя бы сохранит мое партийное звание. Тогда министерского поста можно не бояться и не стесняться. Главное – это участие в заседаниях президиума ЦК, где решаются все важные вопросы. Это всегда определяет статус и положение чиновника!» – думала Катя, не теряя надежды и оптимизма вернуться на былые высоты.
XXII съезд партии
И вот, в недавно возведенном кремлевском дворце съездов собирались делегаты XXII съезда. На том съезде была озвучена программа построения коммунизма за двадцать лет и решено вынести тело Сталина из Мавзолея.
На таких съездах никогда прежде не выступал министр культуры. Но на том съезде Фурцевой предоставили слово. Такая возможность выступить вселяла в Екатерину, конечно, некоторые надежды… «Вернуться назад в ЦК» – мечтала она. Фурцева дала свою оценку новой программы партии, посчитав ее коммунистическим манифестом современной эпохи, который обязательно станет реальностью:
– Грандиозных побед добился советский народ. Строительство коммунизма идет полным ходом. Руководство родной партии немыслимо без ее Центрального комитета во главе с верным ленинцем, сильным и беззаветным партийным воином Никитой Сергеевичем Хрущевым… Партия предстала перед всем миром как партия новаторов, революционеров, смелых коммунистов-ленинцев…
Фурцева полностью отчиталась по вверенному ей ведомству, рассказала о появлении новых кинофильмов, спектаклей, отметила, сколько открыто в стране новых клубов, дворцов и домов культуры, библиотек и киностудий. Подвергла острой критике сценаристов, писателей, драматургов, художников, кинорежиссеров, композиторов:
– Как можно объяснить тот факт, что у нас еще много посредственных и очень слабых произведений? Конечно, причин на то много. Но главное – это слишком слабая связь художников с жизнью нашего народа и их попытки познавать жизнь слишком далеки от реальности…
Далее Екатерина приводила важные примеры и данные, которые точно подтверждали ее слова. Она призывала к тому, что нужно серьезнее задуматься над тем, что творческая интеллигенция находилась ближе к тем местам, где создаются настоящие материальные ценности. Фурцева говорила, что из более чем 5000 писателей около 4000 живут в столицах союзных республик. В РСФСР, из 2700 писателей 1700 живут в Москве и Ленинграде… То же самое с художниками и композиторами. Она считала, что молодым, амбициозным и творческим людям необходимо последовать примеру молодежи, которая направлялась из центров страны на стройки коммунизма, на освоение целины – туда, где проходила настоящая жизнь!
Но тут Екатерине пришлось очень четко и ясно осознать, чем отличалось ее нынешнее положение от положения секретаря ЦК. Эх! Если бы она была все еще там… И ее рабочий кабинет по-прежнему был на Старой площади, делегаты приняли бы ее слова как нечто важное, как то, что не подлежит сомнению и уж тем более – обсуждению, и только повторяли бы: «Как правильно заметила товарищ Фурцева…». Но на Екатерину Алексеевну немедленно посыпались возражения с трибун. Первым бросился в спор главный редактор журнала «Октябрь» Всеволод Кочетов, уважаемый и почитаемый человек, автор произведений на рабочую тему:
– Знаете, я согласен, что рядом с отличными произведениями кино и литературы может находиться немало и дряни. И я также, совершенно согласен с вами, Екатерина Алексеевна, что конечно происходит это от незнания сегодняшней настоящей жизни народа нашими литераторами и сценаристами. Но я также не думаю, что это незнание вызвано только лишь местом проживания. Неважно, где живут авторы плохих произведений – в Москве или в столицах союзных республик. Важно то, чем писатель живет, что его волнует, чем он увлечен, о чем его мысли, чему отдано его сердце!
