Виталий Кузнецов - Франсуа Мари Вольтер
Фернейская деятельность Вольтера получила широкое общественное признание. Одним из выражений этого явился начатый в 1770 г. сбор средств на статую Вольтера. В нем приняли участие все деятели просветительского движения и масса сочувствующих ему лиц, включая ряд европейских монархов во главе с Екатериной II и Фридрихом II. Созданная в 1772 г. знаменитым скульптором Пигалем, статуя была увенчана лавровым венком на квартире известной актрисы Клерон в Париже.
Весьма любопытный факт сообщает авторитетный мемуарист XVIII в. Башомон. Он пишет, что некий аббат, рассчитывая на помощь Вольтера в бедственном для себя положении, отправил ему письмо, обозначив адресат следующим образом: «Князю поэтов, непременному питомцу славы, Меркурию Европы, оратору родины, будителю граждан, историку королей, панегиристу героев, Аристарху Зоилов, судье вкуса, творцу во всех жанрах, неизменному во все возрасты, покровителю искусств, благодетелю талантов и подлинных заслуг, поклоннику гения, бичу преследователей, врагу фанатиков, защитнику утесненных, отцу сирот, примеру богатым, опоре бедняков, бессмертному образцу наивысших добродетелей» (44, 5, 19). Чиновники почтового ведомства не колеблясь направили письмо Вольтеру, полагая, что все эти наименования подходят только ему.
В начале 1778 г. Вольтер счел, что он может позволить себе хоть на какое-то время вернуться в горячо любимый им Париж, не спрашивая на то разрешения властей, и 10 февраля «фернейский патриарх» прибыл в столицу Франции, которую не видел почти тридцать лет. Очевидец этого события русский писатель Фонвизин писал: «Прибытие Вольтера в Париж произвело в народе здешнем действие, как бы сошествие какого-нибудь божества на землю… Почтение, ему оказываемое, ничем не разнствует от обожания» (41, 291). Восторженный прием, оказанный Вольтеру парижанами, в глазах которых он был не только величайшим представителем современной французской культуры, но и славным борцом за справедливость и гуманность, заставил власти отказаться от замысла его новой высылки из столицы. Вольтер принимает многочисленные визиты своих друзей и почитателей, присутствует на заседаниях Академии и театральных спектаклях, встречая со всех сторон глубоко трогающие его знаки широчайшего общественного признания и уважения. «Прием, который был ему оказан, — отмечал русский ученый-просветитель А. Шахов, — был в XVIII столетии перед революцией самым сильным взрывом общественного мнения во Франции. До сих пор оно, никогда не высказывалось с такой решительностью и с такой восторженностью» (43, 226). И в этих условиях Вольтер продолжает напряженную творческую деятельность, лихорадочно работает и полон новых замыслов. Он завершает новую трагедию «Ирина», которая сразу же ставится на парижской сцене, разрабатывает проект создания Академией нового словаря современного французского языка. Однако его подкашивает неизлечимая и быстро прогрессирующая болезнь, что, возможно, было связано с исключительным напряжением последних месяцев его жизни. 30 мая Вольтер скончался. Парижские церковные власти не дали разрешения на погребение его тела, а парижская полиция запретила печатать извещения о его смерти и ставить его пьесы. Племянник Вольтера аббат Миньо (брат мадам Дени), не теряя времени, втайне сумел отвезти тело покойного в провинцию Шампань и похоронить на кладбище аббатства Сельер, прежде чем там было получено запрещение местных церковных властей на совершение этого обряда.
Однако усилия клерикалов и королевской власти заставить Францию забыть Вольтера не могли увенчаться успехом: за шестьдесят с лишним лет «вольтерьянство» глубоко, укоренилось в жизни страны. По удачному выражению В. Гюго, Вольтер «умирал бессмертным» (16, 655). Но его произведения продолжали читаться и перечитываться в те годы, когда во Франции уже начала подниматься могучая революционная волна. Они продолжали оставаться одним из самых ходовых товаров на французском книжном рынке, включая подпольный. Еще при жизни Вольтера вышло 19 (!) изданий Собрания его сочинений. Незадолго до революционного взрыва 1789 г. публикуется — при активном участии драматурга Бомарше и философа Кондорсе — первое научное издание Собрания сочинений Вольтера (1784–1787) объемом в 70 томов.
В годы революции Вольтер наряду с Руссо был признан одним из ее «отцов», и его прах по решению Учредительного собрания был 10 июля 1791 г. доставлен в Париж, где помещен в созданный тогда Пантеон великих людей Франции. Участники всенародного торжества, организованного по случаю этого события, подчеркивали роль Вольтера в борьбе с произволом, мракобесием и деспотизмом. На катафалке с прахом Вольтера было написано: «Он отомстил за Каласа, Ля Барра, Сирвена и Монбайи. Поэт, философ, историк, он вызвал мощный подъем человеческого разума; он подготовил нас к свободе» (52, 8, 179). Вольтеровские призывы к борьбе с тиранией, наиболее рельефно выраженные в ряде его драматургических произведений, были полностью созвучны революционной эпохе. Перед королевским дворцом Тюильри, хозяином которого в течение еще нескольких месяцев продолжал оставаться Людовик XVI, хор участников торжественной процессии пропел зажигательную и грозную строфу из вольтеровской пьесы «Самсон» (1732): «Народ, проснись, порви свои оковы; тебя призывает свобода, ты рожден для нее; восстанови свое согласие! Народ, пробудись и порви свои оковы!» (6, 38, 58). Это было как бы предвестием скорого падения французской монархии. Знаменательно, что последняя (оставшаяся неоконченной) вольтеровская трагедия «Агафокл» (1778) прославляла свержение тирана античных Сиракуз и установление в этом городе-государстве республиканского строя. Ее лейтмотивом являются слова: «Свобода, свобода, ты всегда была священна!» (6, 7, 409).
Глава II. «Деистская форма материализма»
же с самых ранних юношеских произведений Вольтер непоколебимо убежден в том, что вне и независимо от человеческого сознания существует природа, представляющая собой совокупность бесконечного числа различных материальных образований; что человек как живое существо есть часть органической природы и его единственно реальным бытием является существование во плоти и крови; что носителем свойственных человеку психических функций является не особая имматериальная сущность, называемая «душа», а человеческое сознание, которое имеет определенную анатомо-физиологическую основу и исчезает вместе с разрушением последней (в свете чего учение о бессмертии души выглядит совершенно несостоятельным). Во всем этом проявляется материалистическое понимание основного вопроса философии, который, однако, становится предметом углубленных размышлений Вольтера лишь с начала 30-х гг., причем большое внимание уделяется как его онтологическому, так и гносеологическому аспектам. При этом Вольтер основывался, во-первых, на бэконовско-локковской философии, во-вторых, на ньютоновской физике. С большой проницательностью Вольтер осознал и сумел убедить своих современников в том, что в обоих случаях речь идет о высочайших достижениях человеческой мысли, на которые следует опираться при разработке философских проблем. Для этого Вольтеру потребовалось подвергнуть обстоятельной критике философские и естественнонаучные взгляды противников.
