Николай Кузнецов - Фронт над землей
- Девятого сентября, как вы знаете, гитлеровцы начали новое наступление. Главный удар они предприняли из района западнее Красногвардейска, вспомогательный - из района южнее Колпино. Враг рядом. Положение чрезвычайно серьезное. По сути, Ленинград стал фронтовым городом. В ближайшие дни ожидаются бои, равных которым здесь еще не было. Ленинградцы верят, что воздушный щит, частью которого мы являемся, выдержит любые испытания. Мы должны отстоять Ленинград во что бы то ни стало, не допустить варварского разрушения города - колыбели революции. - Резницкий особо подчеркнул эти слова.
Комиссар всегда говорил мало, но по существу и очень душевно. Мы все уважали его за это.
В тот день фашистские самолеты несколько раз пытались прорваться к городу, но наша авиация и зенитная артиллерия успешно отбили все налеты. Лишь поздним вечером одиночные вражеские самолеты на большой высоте прорвались к Ленинграду и в различных районах сбросили фугасные и зажигательные бомбы. На подступах к городу, на аэродромах и над самим городом был уничтожен тридцать один самолет противника.
Мы все с нетерпением ждали новой техники. В полк уже поступили красочные альбомы с рисунками новых самолетов, летно-тактические данные которых нам предстояло изучать. А пока по боевому приказу в небо взлетали наши испытанные И-16.
Над аэродромом взвилась зеленая ракета. Мы поднялись в воздух. Знакомые с детства площади, парки, улицы и даже отдельные здания выглядели теперь по-фронтовому сурово. С высоты двух тысяч метров нам отчетливо был виден весь город - воин в своих боевых доспехах. В небе кроме нашей девятки, возглавляемой Новиковым, находилось еще несколько групп истребителей. Вероятно, ожидался налет немецкой авиации. Предположение оправдалось. Спустя минуту-другую в просветах облаков замелькали зловещие тени вражеских самолетов.
Наверху соседи уже завязали бой, а мы продолжали патрулировать, рассредоточившись тремя группами по фронту. В небе бешено ревели моторы, рвались снаряды, трещали пулеметные очереди.
Несколько впереди меня и чуть выше в разрыве облаков неожиданно появился бомбардировщик Ю-88. В открытых люках были видны бомбы. "Неужели успеет сбросить?" - обожгла тревожная мысль. Почти мгновенно я открыл огонь по нижней части пилотской кабины. "Юнкерс" шарахнулся в спасительную облачность, но было уже поздно. Так и не успев нажать на кнопку сброса смертоносного груза, летчик, вероятно, выпустил из рук штурвал, потому что машина, объятая пламенем, устремилась вниз и, не достигнув земли, взорвалась.
Слева и справа, от меня бушевало огненное небо. Истребители дрались насмерть. В этом жестоком бою вражеский снаряд настиг самолет Дмитрия Оскаленко, и он упал на улице Стачек. Не стало еще одного качинца. Прощай, Дима!
Костя Решетников, лейтенант из соседнего полка, атаковавший вместе с Дмитрием Оскаленко косяк "юнкерсов", стал жертвой "мессершмиттов". Его самолет врезался в землю на территории зоопарка, возле бассейна.
Более часа длился этот бой. Как только техники и механики заправляли наши машины, мы снова взлетали. И снова завязывалась схватка. Только к ночи напряжение стало спадать. Подсчитали: летчики поднимались в небо по шесть-семь раз, а Василий Добровольский - восемь. От усталости все валились с ног.
Обычно к вечеру, когда в небе поутихало, нас посылали на штурмовку наземных войск противника: на фронте не хватало самолетов-штурмовиков. Но что могли сделать против танков наши истребители? Пули и снаряды отскакивали от танковой брони. Удары по пехоте, конечно, были более действенными, но долго находиться над целью нам не позволял ограниченный запас горючего и уязвимость наших машин.
Чтобы добиться большей эффективности, мы открывали огонь почти у самой земли, едва успевая после атаки выводить самолет из пикирования.
Ходили мы штурмовать и вражеские аэродромы, которые, как правило, очень сильно прикрывались зенитным огнем. С одного из таких заданий - это было в районе Сиверского - не вернулся старший лейтенант Николай Котлов, бывший инструктор на курсах по подготовке командиров звеньев. Мы все очень любили Николая Котлова - прямого, честного человека, замечательного товарища, смелого летчика...
Налеты на город не прекращались. Днем противник наносил основные бомбовые удары, а ночью налеты были рассчитаны на изматывание противовоздушной обороны и деморализацию населения. Надо сказать, что многие летчики нашего полка не были подготовлены к боевым действиям в ночных условиях, поэтому те, кто мог летать ночью, испытывали чрезмерное напряжение.
Сводки Совинформбюро очень часто рассказывали о боевых делах защитников ленинградского неба. Так, например, в вечернем сообщении за 14 сентября говорилось:
"Многочисленные попытки фашистской авиации прорваться к Ленинграду неизменно отбиваются отважными советскими летчиками. На днях на подступах к Ленинграду произошел воздушный бой, в котором участвовало более ста самолетов. Фашисты, потеряв в этом бою семнадцать бомбардировщиков, были отогнаны".
К тому времени имена наиболее отважных однополчан стали широко известны ленинградцам. Это Василий Добровольский, лично сбивший шесть вражеских машин, Егор Новиков, Петр Олимпиев, Владислав Плавский, Вадим Лойко, Павел Шевелев и недавно переведенный к нам из соседнего полка Иван Грачев, уничтожившие по нескольку гитлеровских самолетов.
Ожесточенные бои в районе Красногвардейска продолжались пять дней. На рубеже Лигово, Пулково наши наземные войска остановили противника. Но спустя некоторое время немцы прорвались к Финскому заливу в районе Стрельны и отрезали от основных сил измотанные в боях соединения 8-й армии. На узкой прибрежной полосе образовался приморский плацдарм, который сыграл большую роль в Ленинградской оборонительной эпопее.
В середине сентября мы часто летали на прикрытие войск, зажатых на этом кусочке земли.
Однажды мое звено в составе группы Новикова вылетело на боевое задание. Шли на Ораниенбаум. Все внимание приковано к берегу, откуда могли появиться самолеты противника.
Вот и линия фронта. На юго-западе показались "юнкерсы". Лейтенант Новиков и его ведомые бросились навстречу фашистам. Предполагая, что все истребители прикрытия наземных войск связаны боем с первой группой, немцы бросили на цель еще шесть Ю-88. Шли они с юга двумя звеньями на значительном удалении друг от друга. Энергичной атакой мы заставили первую тройку повернуть назад, не сбросив своего бомбового груза.
Несмотря на активный истребительный заслон, немцы упорно рвались к намеченному объекту. Налетели еще три бомбардировщика. До ведущего "юнкерса" было метров восемьсот - шестьсот, когда я выпустил по нему один из шести реактивных снарядов. Эрэс взорвался, не долетев до цели.
