«Битлз» – навсегда! - Багир-заде Алексей Нураддинович

В конце года в газете «Тайме» появилась статья, анализирующая музыку «Битлз». В заключение статьи автор делал вывод, что «Джон Леннон и Пол МакКартни – лучшие композиторы Англии 1963 года». «Санди Таймс» вообще объявила ливерпульцев «величайшими композиторами». А самая известная и популярная музыкальная газета «Нью мюзикл экспресс» назвала «Битлз» «первой группой мира».

Уже с середины 1963 года, когда «Битлз» окончательно утвердились в Англии, Эпстайн стал подумывать об организации турне по США. Но ехать туда так, с бухты-барахты, конечно, было нельзя. В Америке была масса популярных певцов и групп, диктовавших моду на весь мир. К тому же ещё никогда ни один зарубежный певец не привлекал там к себе серьёзного внимания. Даже знаменитый Клифф Ричард на американском хит-параде сумел подняться лишь до четырнадцатого места. Поэтому Брайан, проанализировав всё это, прежде всего наладил контакты с некоторыми американскими граммофонными фирмами, которые взялись посредством пластинок и рекламы познакомить американцев с битлами.

Hello, Paris!

Готовя свою команду к «вторжению» в США, Брайан Эпстайн организовал ещё одну поездку в Европу – на этот раз во Францию. Вместе со знаменитыми Трини Лопез и Сильвией Вартан «Битлз» должны были выступить на сцене парижской «Олимпии».

В Лондоне битлов провожали несколько тысяч поклонников. Когда «Битлз» прибыли в аэропорт «Ле Бурже», то их встречали в основном журналисты, число которых превышало сто человек. Поклонников же было вдвое меньше. Так что на всём протяжении пути от «Ле Бурже» до отеля «Кинг Джордж V» битлы ехали с почётным эскортом журналистов-мотоциклистов. Зато фоторепортёров в вестибюле отеля было видимо-невидимо. Один служащий, долгое время проработавший в отеле, заявил, что такого скопления народа он никогда не видел, даже по случаю приезда Брижит Бардо.

Свой первый день в Париже битлы провели за чтением почты поклонников и за прослушиванием пластинок. Только Джордж, решивший проявить себя на поприще журналистики (он обязался ежедневно сообщать о своих французских впечатлениях в «Дейли Экспресс»), отправился в город. Уже на следующий день он писал в своей колонке:

«Здесь сотни красивых девушек. Они одеваются скромно, но очень изящно, и ведут себя очень сдержанно. Я пока ещё не встретил среди них шальной, сумасбродной типа Брижит Бардо. Но я не теряю надежды. Когда смотришь на французскую девушку, она не отводит взгляда, наоборот, смело смотрит на вас и улыбается. Это просто означает, что она благодарит вас. А в остальном модная французская девушка очень напоминает любимую модную девушку в любой другой части света».

В других своих заметках Джордж красочно описывал толпы девушек, просящих автографы, заторы на улицах, в общем всё то, что уже происходило в Англии и Швеции. Однако Винсент Малчроун, репортёр «Дейли Мейл», писал совсем другое. Вот отрывок из его статьи:

«То ли Елисейские Поля были сегодня не в духе, то ли битломания, подобно вступлению Великобритании в Общий Рынок, пока ещё остается вопросом, который французы предпочитают отложить на более поздний срок, – но сегодня только три девушки попросили у них автографы. Одна из них была англичанкой».

Ну что ж, оставим на совести авторов, какая же из этих статей больше соответствует действительности, и перенесёмся на первый парижский концерт «Битлз». Вот как его описывает известный американский журналист, автор книги о «Битлз» – «Love Me Do» («Люби меня») Майкл Браун:

«Вскоре после полуночи объявили выход „Битлз“, но сразу после этого объявления на сцене почему-то появился иллюзионист. После него, наконец, вышли „Битлз“. Они выступали, как обычно, не делая никаких скидок на то, что сидевшая публика не понимала английского языка. Незадолго до них выступал американец Трини Лопез, и публика бурно аплодировала, когда тот произнес несколько слов по-французски. „Битлз“ не последовали его примеру. В разгар их выступления на сцену влез молодой человек, одетый как французский певец Джонни Холлидэй, но его схватил в охапку и унёс со сцены Мал Эванс – неуклюжий гигант, который перетаскивает аппаратуру битлов. Только когда Джон запел „Twist And Shout“ („Танцуй и веселись“) публика по-настоящему ожила. „Ещё! Ещё!“ – неслось из зала…»

Вернувшись в отель, битлы решили отметить свой парижский дебют. Каждый из четверых взял в руки кинокамеру, и они стали носиться по комнате, одновременно снимая друг друга. В разгар веселья раздался телефонный звонок. Звонил Эпстайн из Нью-Йорка: сингл с записью песни «I Want To Hold Your Hand» разошёлся в США в количестве 1,5 миллионов экземпляров и после трехнедельного пребывания в американском хит-параде вышел на первое место. Брайан ахнул – ведь это был третий случай, когда песня за столь короткое пребывание в хит-параде добралась до высшего места, и первый, когда это было сделано не американцами. Бурную радость «Битлз» описать было невозможно.

Через день после следующего концерта, где у «Битлз» трижды выходила из строя аппаратура, а Леннон произнёс единственную выученную им фразу на французском языке «Je me leve a sept heures» («Я встаю в семь часов»), газета «Франс Суар» опубликовала статью, в которой, в частности, говорилось:

«Битлз» являются простым перевоплощением послевоенных групп правонарушителей «зазу» (так называли в 40-х годах эксцентричную парижскую молодежь. – Б. – З.). Их «Йе! Йе!» – это худшее, что мы слышали за последние четыре года, а физически они ещё больше неуравновешенны, чем музыка. Возможно Англия нуждается в той встряске, которую они дали традиционно уравновешенной стране, но парижская аудитория не станет поддерживать вышедших из моды «зазу» или, как говорят англичане – «the have beens». Примерно так же писали о битлах и некоторые другие парижские газеты.

На состоявшейся через некоторое время пресс-конференции для британских журналистов у Ринго спросили, что он думает по поводу рецензий, опубликованных во французских газетах.

– Я не читаю по-французски, – ответил он.

Би-Би-Си: – Насколько важно вам преуспеть здесь?

Пол: – Нам важно преуспеть везде.

Би-Би-Си: – Французы ещё не составили своего мнения о «Битлз». Что вы думаете о них?

Джон: – О, мы любим «Битлз»! Они молодцы!

Не следует думать, что абсолютно вся французская печать была настроена к «Битлз» скептически. Например, после концерта в «Олимпии», состоявшемся 30 января 1964 года, парижская газета «Фигаро» писала: «Фантастический, необыкновенный вечер!». «Их песни просты, но ребята исполняют их необыкновенно!» – сообщала «Буденап». «Этот коллектив завоюет симпатии всего мира», – уверенно заявляла газета французских коммунистов «Юманите».

Все эти дни четвёрка продолжала получать «море» писем и телеграмм от многочисленных поклонников. Одни из них просили битлов выслать автографы, другие – написать новые песни, третьи – поскорее вернуться в Англию и т д. Было среди корреспонденции и много смешного. Например, петиция, подписанная 200 девушками, которые призывали Джона носить свои очки на сцене, Джорджа – больше говорить, Ринго – почаще петь, а Пола – не избавляться от своего акцента…

Как известно, битлам задавалось очень много вопросов, часто довольно примитивных. В своих ответах они были, как всегда, ироничны и весьма остроумны. Так, один американский репортер спросил у битлов, почему их песни насыщены словами «я», «меня», «тебя».

– Вы считаете, – задал в свою очередь вопрос Джордж, – что мы должны петь «Я хочу держать это за руку» или «Она их любит»? (намек на знаменитые песни «Битлз»).

Другой репортер поинтересовался, кто же делает битлам причёски во Франции.