Николай Молчанов - Жан Жорес
А на родине Жореса происходят тревожные события. Премьер-министр Жозеф Кайо вызывает к себе начальника генерального штаба генерала Жофра:
— Генерал, говорят, что Наполеон не начинал битвы, пока он не был убежден, что есть 70 процентов шансов на успех. Имеем ли мы по крайней мере 70 процентов шансов на победу в случае войны?
— Нет, я не думаю, что они у нас есть.
— Ладно, тогда будем вести переговоры.
А Жорес продолжает свое путешествие и продолжает писать письма:
«Мое любимое дитя!
Прежде всего я вас целую, тебя и твою маму… Капитан корабля выдал мне от имени короля Нептуна свидетельство о том, что я пересек экватор. Это мне ничего не стоило, кроме клятвы в верности королю моря…»
Жорес подробно описывает сыну детали путешествия, китов, дельфинов, летающих рыб, описывает серьезно и убедительно. Он настоящий отец, который держит себя с тринадцатилетним сыном как равный товарищ.
Повсюду Жоресу устраивают триумфальные встречи. Он и не предполагал, что его так хорошо знают на другой стороне планеты, В Буэнос-Айресе местная газета «Ла Насьон» пишет, что Жорес наряду с Рузвельтом и Ллойд-Джорджем один из самых влиятельных политических деятелей мира: «Из них троих у него одного есть преимущество: он направляет политику Франции, оставаясь в оппозиции».
Журналисты не отстают от него ни на шаг. Они растроганы скромностью его номера в Гранд-отеле, его «студенческой кроватью». Они подробно описывают внешность Жореса: «Простой, почти небрежный в одежде и, однако, элегантный какой-то элегантностью поведения, всегда благородными энергичными жестами. С седеющей головой, с почти белой бородой и своими блестящими глазами, г-н Жорес производит впечатление человека, который еще будет долго жить после того, как уже много пережил и сильно любил жизнь».
Первое, что подумал Жорес, когда ступил на землю Латинской Америки, это нет ли писем из дома, от жены. Писем не было. Расстроенный, он сидит у себя в номере, читает книжку поэм Огюста Анжелье и снова пишет домой. Он сочиняет маленькое стихотворение, посвященное близким, выражает в нем надежду на счастливую встречу. Кто не испытывал эти вспышки любви к близким, когда наступает временная разлука? Но мало таких людей, подобных Жоресу, кто любил столь бескорыстно. Впрочем, у него, к счастью, слишком мало времени, чтобы тоскливо переживать одиночество. Латиноамериканские друзья, окружившие Жореса проявлениями самых пылких, истинно южных чувств, загрузили его до предела.
Только в Аргентине Жорес прочитал восемь лекций. Вот их темы: «Сила идеала», «Идеи Альберди и современная действительность», «Социальная политика в Европе и вопросы эмиграции», «Национальные интересы, демократия и рабочий класс», «Военная организация Франции», «Последствия европейской войны и средства обеспечения мира», «Цивилизация и социализм», «Аргентинская социалистическая партия».
Во всех лекциях Жорес горячо пропагандирует идеи социализма. Ведь оп выступает как посол Интернационала. Лекции имеют колоссальный успех.
25 сентября, когда Жорес был в Буэнос-Айресе, происходит несчастье. Крейсер «Либерте», которым командовал его брат Луи, взорвался на рейде в Тулоне. Погибло около шестисот матросов. Жорес тяжело переживает, получив сообщение об этой трагедии. Бедный Луи, близкое родство с вождем французского социализма и без этого не способствовало его военной карьере. Когда русский царь посетил Шербург, его вычеркнули из списка офицеров, награжденных русскими орденами: слишком одиозная фамилия. Правда, капитану первого ранга Луи Жоресу был высочайше пожалован в качестве компенсации золотой портсигар, украшенный сапфиром. Враги Жореса, не капитана Жореса, а нашего героя, уже начали собирать обвинительные документы против капитана в связи со взрывом. К счастью, в это время его не было на борту крейсера. Он проводил свой очередной отпуск на берегу. Жорес пишет брату трогательное письмо: он готов сделать все, чтобы помешать негодяям состряпать дело против честного офицера…
Когда Жорес вернулся в Европу, то многое здесь обрадовало и успокоило его. Приписать вину за взрыв крейсера его брату не удалось. Кризис из-за Агадира, грозивший перерасти в войну, закончился компромиссом. Но он же пробудил антивоенную активность рабочего класса. Движение европейского пролетариата против войны явно усилилось. Интернационал, казалось, начинает серьезно руководить этим движением. Он организует выступления рабочего класса. 5 ноября в манеже Сен-Поль Жорес выступает на международном митинге, созванном Интернационалом. В ноябре 1911 года такие митинги прошли по всем европейским странам.
Но многое в деятельности Международного социалистического бюро Интернационала тревожило Жореса. Когда он был еще в Латинской Америке, Вайян потребовал срочного созыва бюро. Он, так же как и Жорес, думал, что с 1870 года Европа не была еще так близка к войне.
«Вы преувеличиваете, сгущаете краски», — говорили в ответ представители германской социал-демократия. Когда из-за Агадира возникла военная угроза, Вайян требовал революционных действий, всеобщей забастовки, восстания. Иначе вели себя немцы. 3 сентября в Берлине 200 тысяч человек собралось на большом антивоенном митинге. Но социал-демократические руководители призывали лишь к политическим протестам, к тому, чтобы избиратели потребовали на выборах от кандидатов в рейхстаг защищать мир.
Кажется, германская социал-демократия из революционной партии превращается просто в оппозиционную партию, думал Жорес. Каутский успокаивал, подчеркивая невозможность войны из-за новых экономических особенностей капитализма. Бебель во время агадирского кризиса говорил, что опорой мира служат иностранные капиталовложения, что страх потерять их сдерживает стремление к войне. А в сентябре 1912 года на съезде германских социал-демократов в Хемнице докладчик Гаазе договорился до того, что совместная деятельность капиталистов разных стран на мировых рынках — лучшее средство преодоления опасных империалистических конфликтов. Что могли думать рабочие Западной Европы, слыша этот разноголосый хор туманных заявлений своих лидеров?
В сентябре 1912 года Италия захватывает Триполитанию. Жорес, немедленно потребовал от Международного социалистического бюро призвать пролетариат к массовому выступлению. Но Бебель сказал, что вопрос о Триполитании не представляет интереса. Все же французы во главе с Жоресом настояли на своем. К тому же началась война Балканских стран с Турцией. В ноябре по Европе прокатывается волна грандиозных митингов. Особенно массовые собрания состоялись 17 ноября в Берлине. Здесь дважды выступает Жорес.
