Николай Воронов - На службе военной
Мы горячо поздравляли друг друга.
Я радовался вдвойне. Ведь над командованием Калининского и Западного фронтов, а также и надо мною, представителем Ставки, постоянно дамокловым мечом висела угроза "снести голову с плеч", если хоть одну дивизию противник отсюда перебросит на юг, где решались главные задачи. Мы были вынуждены вести активные наступательные действия весьма ограниченными силами и средствами, прогрызая долговременную оборону противника.
Да победа была нелегкой. Войска Западного фронта преодолели пять оборонительных рубежей, заблаговременно подготовленных противником, и ряд промежуточных оборонительных рубежей. Общая глубина продвижения войск Западного фронта достигла 200 - 225 километров, была освобождена огромная территория с 6910 населенными пунктами, захвачены в плен тысячи вражеских солдат и офицеров.
Войска Западного фронта во взаимодействии с Калининским фронтом своим продвижением на запад создали серьезную угрозу прибалтийской группировке противника, а также оказали помощь Брянскому и Центральному фронтам.
Все это следует считать немалым успехом даже на фоне тех побед, которые были одержаны южными фронтами. Нельзя согласиться с теми, кто упрекал нас за низкий среднесуточный темп наступления, затяжной характер прорыва обороны противника. Они забывают о том, что здесь было мало танков и авиации, накопление сил и средств протекало медленно, приходилось "по одежке протягивать ножки".
Непродуманные распоряжения
Осенние месяцы на Западном фронте прошли без существенных перемен. Стояла ужасная погода с моросящими дождями и туманами. Это не давало возможности вести систематическую воздушную и наземную разведку противника, занявшего новый оборонительный рубеж, который немецкое командование всячески усиливало живой силой и боевыми средствами.
Однако Ставка требовала немедленных решительных действий. Выполняя ее указания, войска Западного фронта силами четырех армий провели с 3 по 11 октября повторное наступление на оршанском направлении. За девять суток упорных, затяжных боев наши войска продвинулись всего лишь на 5 - 35 километров в глубину обороны противника.
С 12 октября эта операция была снова возобновлена. Гитлеровцы упорно цеплялись за каждый участок местности, бросали в бой все свои силы. 13 октября авиация противника сделала 1200 самолето-вылетов, 14 октября - около 1300 самолето-вылетов с бомбометанием по нашим войскам.
Западный фронт продолжал испытывать большие трудности с подвозом горючего, боеприпасов, продовольствия. Железная дорога до Смоленска работала еще очень плохо, а машины на грунтовых дорогах тонули в осенней грязи.
В наступлении участвовало на этот раз очень мало танков. Без них бой развивался медленно. Пехоте было трудно преодолевать оборону противника.
Я слал в Ставку тревожные донесения. Прежде всего, фронту надо было оказать помощь готовыми к бою соединениями истребительной авиации за счет маневра с других фронтов или из резерва.
"Ведь нельзя же с имеющимися сейчас пятьюдесятью пятью истребителями надеяться надежно прикрывать наступающие войска, - писал я в одном из донесений. - Противник сманеврировал своей авиацией, нам также нужно совершить маневр истребительной авиацией с фронтов, где противник мало летает".
Я просил прислать хотя бы 130 - 150 танков Т-34 для действий с пехотой и направить в наступающие войска пополнение в 20 - 25 тысяч человек.
Однако подкрепления продолжали поступать медленно. А Москва все требовала наступления во что бы то ни стало.
В октябре и ноябре войска фронта силами пяти армий четыре раза пытались провести наступательные операции севернее и южнее Днепра, но общее продвижение в глубину обороны противника достигло лишь 1,5 - 11 километров.
На этом, казалось бы, следовало, и остановиться, сделать большую паузу для серьезной подготовки к предстоящим наступательным операциям, дать передышку войскам. Но нет, нас не хотели и слушать.
С 23 декабря 1943 года по 6 января 1944 года, с 8 по 25 января и с 3 февраля по 16 февраля 1944 года силами и средствами трех армий были снова проведены три наступательные операции на витебском направлении. Эти кровопролитные бои дали весьма малые результаты - в течение 44 суток войска продвинулись в глубину обороны противника на 15 - 18 километров. Правда, Западный фронт своими активными действиями приковал значительные силы и средства противника к данному направлению. Безусловно, враг понес здесь большие потери, но и наши потери были немалыми.
На меня, как представителя Ставки, были возложены обязанности координировать действия трех фронтов - Западного, 1-го и 2-го Прибалтийских. Я отвечал за их действия. И недостатки в действиях войск заставляли меня глубоко переживать. Я сознавал отчасти и свою вину: у меня, по-видимому, не хватало сил и умения устранить крупные недостатки в управлении войсками, организации их взаимодействия, в снабжении фронтов всем необходимым.
В Ставке время от времени возникали совершенно нелепые проекты. Меня удивляло, что Сталин относился к ним серьезно.
В первой декаде ноября 1943 года, во время моих очередных докладов о ходе боев, он просил подумать - целесообразно ли вместо представителей Ставки на фронтах вновь создать направления и назначить главкомов, которым подчинить группы фронтов.
На следующий день я доложил свои соображения по этому вопросу. Мой ответ был резко отрицательным. На мой взгляд, введение на стратегических направлениях главкомов с их штабами создаст лишнюю инстанцию между Ставкой и фронтами. В наших условиях высокой централизации главкомы не смогут быть облечены необходимыми правами и полнотой власти над подчиненными им фронтами. Главкомы фактически будут заниматься координацией боевых операций фронтов и оказанием им помощи, т. е. тем, чем теперь занимаются представители Ставки.
Впоследствии я узнал, что при обсуждении этого вопроса в Ставке голоса разделились. Кто был "за" и кто - "против", я не знаю. Но все осталось по-старому.
Вскоре в разговоре по телефону Сталин предложил мне подумать: не принять ли в ведение артиллерии все танковое хозяйство? Я сразу же выразил свое отрицательное отношение к этому предложению. Конечно же, явно нецелесообразно сливать два рода войск в один., В составе Красной Армии появился бы чрезмерно громоздкий род войск, которым было бы очень трудно управлять в современных операциях, а еще труднее руководить его сложным тылом. Все это и было откровенно высказано.
Когда наш разговор окончился, я с негодованием бросил трубку. "Только этого еще не хватало! - думалось мне. - Откуда берутся такие предложения?"
