Николай Баженов - Фюрер как полководец
Первое крупное поражение Вермахта зимой 1941–1942 гг. под Москвой очень негативно повлияло на Гитлера. Он понял, что завяз в России надолго. Цепь успешных походов, начавшаяся в 1939 г., прервалась. По словам генерала Йодля, в декабре 1941 г. у фюрера исчезла внутренняя уверенность в германской победе. Хотя сам Гитлер тогда об этом никому не говорил, так как амбиции «гениального полководца» не позволяли признать крушение собственных планов. Свое окружение и весь немецкий народ он продолжал убеждать в возможности победы.
Некоторые предпосылки к тому еще оставались, особенно после победного продвижения Вермахта летом 1942 г. до Волги и предгорий Кавказа. Но после крушения и этих грандиозных планов по разгрому Красной Армии стало ясно, что полководцу Гитлеру следует сменить наступательную стратегию на оборонительную. С 1943 г. его усилия были сосредоточены на том, чтобы продержаться как можно дольше в расчете на несбыточные, как позднее выяснилось, надежды, на появление некоего «чуда-оружия» и возникновение разлада в лагере своих противников.
Именно с 1943 г. вся деятельность Гитлера как военно-политического вождя Германии фактически свелась к решению текущих проблем на различных ТВД. Далеко идущих стратегических решений уже не принималось. Теперь почти все время фюрер находился в ставке, окруженный лишь ближайшими военными советниками, пытаясь хоть как-то разомкнуть кольцо фронтов, окружавших рейх со всех сторон.
Начав деятельность на поприще полководца с глобальных стратегических решений, Гитлер довольно быстро погряз в мелких тактических проблемах на ограниченных участках фронта. Он свято верил в собственную непогрешимость, и ему и в голову не приходило, что неудачный ход военных операций был следствием того, что его стратегические замыслы просто невозможно реализовать. Поэтому фюрер не только единолично принимал важнейшие решения, но и старался гарантировать их выполнение так, как считал необходимым, – тотальным контролем за действиями командиров вплоть до тактического звена.
В конце войны все старшие офицеры были скованы и запуганы ограничениями и угрозами свыше, любая инициатива строго наказывалась. В решающие моменты Гитлер часто не считался с их мнением, из-за чего его разногласия со штабистами все более усиливались и серьезно отравляли атмосферу в руководящей военной верхушке Германии.
В последние два года войны фюрер, понимая неизбежность поражения, в практической деятельности еще лелеял надежду избежать полной катастрофы. Теперь он считал своим союзником время и стремился мобилизовать все силы рейха для продолжения безнадежного сопротивления. Он не позволял частям отходить ни при каких обстоятельствах, что нередко приводило к ненужным потерям и окружениям. Генералы, отстаивавшие принцип «эластичной обороны», не могли смириться с этим, что приводило ко все новым конфликтам.
Гитлер с большим недоверием относился к генералам, объяснявшим неудачи своих войск объективными трудностями и предлагавшим отвести их из тактических соображений на более выгодные позиции. Неблагоприятную обстановку на фронтах он все больше объяснял ошибками подчиненных, обвиняя их в отсутствии твердости и воли к сопротивлению. Фюрер все чаще менял командующих армиями и группами армий, тасуя их, как карты. На место сторонников маневренных действий он ставил генералов, которые могли обеспечить жесткую оборону при подавляющем преимуществе противника на земле и в воздухе.
Летом 1944 г. Гитлер считал возможным, удерживая позиции на Востоке, сорвать неминуемую высадку западных союзников в Западной Европе. Затем он предполагал, используя создавшуюся выгодную ситуацию, достичь с англо-американским руководством какого-либо соглашения. Но этому не суждено было сбыться. Немцам не смогли сбросить в море высадившиеся в Нормандии союзные войска, которые после короткого этапа накопления сил разгромили противостоявшие им части Вермахта и устремились к границам рейха.
На Востоке фронт тоже не удалось удержать, и после катастрофы, постигшей группу армий «Центр» в Белоруссии, он откатился к границам Польши. Несбыточные надежды полководца Гитлера рушились одна за другой. Против него самого в среде оппозиционно настроенного офицерства и генералитета созрел масштабный заговор. Правда, из-за нерешительности и грубых ошибок заговорщиков их выступление с треском провалилось.
Фюрер использовал попытку переворота как предлог для всеобъемлющей мобилизации людских и материальных ресурсов Рейха для продолжения борьбы на всех фронтах. Понятно, что эти меры не могли радикально изменить ситуацию к лучшему.
Тем не менее надо отдать должное Гитлеру, к осени 1944 г. ему вновь удалось стабилизировать начавшие разваливаться фронты на всех ТВД, восстановить многие разгромленные соединения и сформировать ряд новых, снабдив их новым оружием и техникой. И все это на фоне потери Румынии и Финляндии, которые, несмотря на все меры, фюреру не удалось удержать на своей стороне.
Изменение ситуации на Западе, где наступление союзников было остановлено у границ Германии, вновь зародило у полководца Гитлера надежды на изменение ситуации в его пользу. Широкомасштабным наступлением в Арденнах он надеялся вызвать кризис в лагере западных союзников. Фюрер не хотел понять, что это наступление с военной точки зрения было авантюрой. Оно не могло нанести существенный урон военной мощи противника, а тем более вызвать перелом в ходе войны. В данной ситуации Гитлера интересовали, прежде всего, политические результаты, достичь которых не удалось.
Союзники оценили мощь полученного внезапного удара, поняв, что до полного краха рейха еще далеко, но смогли отразить наступление немцев, разрушив очередную надежду фюрера на перелом в войне. Повторить в Арденнах блицкриг 1940 г. ему не удалось, подтвердив известное положение о том, что история повторяется только в виде фарса.
После этого Гитлер, не вняв советам генералов, перебросил 6-ю танковую армию СС не в Польшу, а в Венгрию, где в январе – марте 1945 г. она потерпела поражение в бесплодных попытках разгромить советские войска. Тем временем Красная Армия, разбив немецкие соединения, стремительно преодолела территорию Польши и вышла к восточной границе Германии.
После этого надежд у Гитлера практически не осталось, да и «чудес» никаких больше не ожидалось. По мнению биографа фюрера Йоахима Феста, «…вынуждаемый к отступлению на всех фронтах полководец создавал теперь свои призрачные миры и с упоением замыкался в них». Тем не менее он вновь сумел восстановить немецкий фронт на Одере и затянуть сопротивление слабеющего Вермахта вплоть до мая 1945 г.
