Александр Карелин - Афганская война глазами военного хирурга
— Правда-правда! Я очень любила в школе географию. Одно из любимых занятий в детстве — рассматривать карту мира, мысленно путешествовать по всем странам. Я знала сотни названий стран, тысячи городов, множество рек и морей. Учительница географии всем меня в пример ставила. После окончания медицинского училища (пришлось поступить по обстоятельствам) я рвалась хоть в какую-нибудь экспедицию по нашей стране. Но так и не смогла выбраться за пределы своей Архангельской области. Вдруг я узнала о возможности выехать на работу в Афганистан. Конечно, ухватилась за эту «соломинку». Родители были против, но я настояла. Перед отъездом прочитала всю возможную литературу об этой стране. Пусть это будет моя первая страна, которую я посещу в своей поездке по миру.
Вы вот, наверняка, не все знаете, что великий завоеватель древности Александр Македонский тоже был в Афганистане. До сих пор принято говорить о «потомках Александра Македонского». Не самого царя, конечно, а тех греков, что участвовали в его походе в Азию. Таких «потомков» много. Наиболее известные из них — нуристанцы (или калаши, или кафиры), живущие в отрогах Гиндукуша на северо-западе Афганистана. Кажется, в 329 г. до н. э. войско Македонского прошло по территории современного Афганистана и со стороны реки Гильменд поднялось на гребень Гиндукуша. Дойдя до Сырдарьи, армия вернулась тем же путем обратно. Однако, и не заходя в пределы Памира, отдельные ее отряды скорей всего побывали в Бадахшане. Его жители до сих пор хранят легенду об Искандере — «Александре Двурогом». Впрочем, помнят его в легендах и во многих других провинциях. В том числе и в Кандагаре. Вы помните, как сегодня старик, к которому вернулся слух, все твердил об Искандере, ползая на коленях пред нашим доктором… А это я все в книжке вычитала, сама я не сильна в истории, возможно и перепутала что-то. Опять же из книжки следует, что первые попытки укрепиться в Афганистане Советская Россия предприняла в 1924 году, по приглашению тогдашнего правителя страны — эмира Амануллы-хана. В общем, это довольно интересная страна. Хотелось бы мне побольше здесь поездить, посмотреть. Потому я и в этот рейд напросилась.
— Да, а ты хорошо подготовилась к поездке. Я ничего этого не знал. Молодец, Люба! — Невский по-братски похлопал ее по плечу. Девушка широко улыбнулась в ответ. Ночь стремительно надвигалась. Пора было и на отдых. Решили девушку положить в салоне машины, трое мужчин легли в палатке на носилках. Сон наступил практически сразу.
Глава 3
Утром работа продолжилась. Уже к семи утра возле Автоперевязочной собралась приличная группа на прием. Что особенно порадовало, впервые появились и женщины. Значит, людям в белых халатах стали доверять. Как и накануне, начали оказывать в первую очередь помощь хирургическим больным. Очень много пришло вчерашних больных на повторную перевязку. Практически все они норовили первым делом лично поблагодарить доктора-«волшебника» Искандера. Проведя лично несколько перевязок, Невский решил теперь организовать две медицинских бригады: перевязки будет делать опытный фельдшер Антон с водителем-санитаром Андреем, а сам врач с медсестрой тем временем будут обслуживать хирургических больных. Переводчица Турсуной будет с ними. На том и порешили. Дело пошло быстрее.
Первой «серьезной» пациенткой оказалась молодая, даже совсем юная женщина. Вместе с ней пришли молодой афганец, ее муж и старик, ее отец. Как выяснилось, молодой не хочет, чтобы его жену осматривал «шурави». Старик настаивал на обратном. Он понимал, если дочь не начнет лечить доктор, она умрет. Разум все ж таки одержал верх. Молодой афганец согласился, но при одном условии — он будет находиться рядом.
Люба помогла афганке обнажиться до пояса, лечь на операционный стол в салоне машины. Да, это был тяжелый случай — мастит (воспаление грудной железы), очень запущенная форма. Бедная девушка, практически девочка (вряд ли ей было больше 14 лет) мучилась от нестерпимой боли, гнойное воспаление груди грозило перейти в гангрену. Требовалось срочное вскрытие. Все это Невский через переводчицу передал мужу, прося согласие на операцию. Тот размышлял не долго. Кивнул головой и стал поближе к операционному столу.
Невский тщательно обработал свои руки йодом, спиртом, одел с помощью сестры стерильные перчатки. Обработал также тщательно операционное поле. В качестве обезболивающего средства решил использовать экстренный «наркоз» — ампулу с хлорэтилом («заморозка»).
Странная это была операция. Старший лейтенант непрерывно ощущал на спине тяжелое дыхание мужа девушки, тот постоянно порывался всунуть свои руки в ход операции, особенно, когда считал, что требуется его помощь. В сотый, наверное, раз через переводчицу Александр просил не мешать ему. Любящий муж никак не хотел услышать эти призывы.
Впрочем, операция прошла, как «по маслу». Гнойник был вскрыт, рана промыта, прочищена. Наложена повязка с дезинфицирующим раствором. Мужу передали для жены упаковку антибиотиков, подробно рассказав порядок их приема.
Облегчение наступило сразу. Это было видно по лицу молодой женщины. Маска страдания сменилась на радостное облегчение. Стало даже видно, что это очень красивая афганка. Муж ликовал вместе с женой. К общей радости присоединился и отец девушки. Так они и ушли втроем, обнимая друг друга, пообещав завтра непременно прийти на перевязку.
Работа продолжилась с не меньшим усердием. Заметно снизилось число больных, нуждающихся в хирургической помощи. Все чаще стали появляться женщины, видимо мужья разрешили им все-таки сходить на прием к «шурави», а, значит, доверие было завоевано. Появилась на приеме девушка с пустяшной раной на руке. Невский сделал перевязку, а девчушка пожелала говорить только с ханум (так она назвала медсестру Любу). Пришлось старшему лейтенанту покинуть салон Автоперевязочной. Турсуной Джумаева осталась на правах переводчицы. Врач покурил пока на воздухе. Десятки глаз больных, ждущих приема, смотрели на него. Александр не заметил ни одного злобного или недоброжелательного взгляда. На душе потеплело.
Вскоре девушка-афганка вылезла из машины и пошла домой, к ней тут же присоединился с лавочки молодой парень с небольшой, редкой еще бородкой, видимо, ее муж. Невский, не спеша, докурил, бросил окурок. В салоне ему тут же сообщили «страшную тайну» этой пациентки. Этой афганке, как выяснилось, всего 14 лет, а она уже мать двоих детей. Под предлогом лечения ранки на руке, она украдкой от мужа пришла просить лекарств, чтобы детей больше не было.
— Что же вы ей посоветовали? — Невский даже закашлялся от такой неожиданной просьбы, — у нас нет с собой таких таблеток.
