Михаил Лазарев - Три кругосветных путешествия
Вандименова Земля. Камень Мюстон и Едистон. Южный берег. Мыс Тasmanshead. Канал Дантрекасто. Открытие Вандименовой Земли. Заселение оной. Природные жители. Гостеприимство губернатора и граждан. Город Гобарт-Тоун. Окрестности оного. Участь здешних ссылочных. Церемониальный обед. Богатство природы в царстве прозябаемых и животных. Недостаток в минералах. Почва земли. Климат. Замечание о здешнем снабжении судов свежею водою. Почесть при отъезде. Продолжение плавания.
16 мая, по прояснении неба, мы спустясь от ветра, в 10 часов усмотрели на N Мюстон (Mewston) – высокий, голый и белый камень, лежащий около 9 миль от берега; вскоре увидели и другой белый же камень Эдистон (Ediston), который издали кажется судном под парусами; белизна вершины отличает его от Вайт-Рок (White Rock), соединяющегося с оным подводными каменьями и отстоящего на WSW. В полдень по некотором разрежении туманов открылся перед нами берег Вандименовой Земли, куда мы располагались зайти для отдохновения после 65-дневного плавания. Густые облака, вновь обложившие весь сей южный берег, сокрыли его от наших взоров и воспрепятствовали подробно рассмотреть оный. Выдавшиеся мысы южного берега высоки, утесисты и голы, вершины некоторые казались покрытыми снегом, самый же южный из них, лежащий в широте S 43°35', долготе О 146°49'30'', имеет несколько островершинных гор или пиков.
Мыс Tasmanshead, лежащий на ONO по правому компасу от S мыса в расстоянии 26 миль, есть каменистая оконечность с тремя уступистыми островами, прилежащие к ним два черные камня Friars составляют начало обширной гавани для всякого рода судов. Открытием столь безопасного убежища при южных штормах мореходцы одолжены адмиралу D′Entrecasteaux, который в 1792 году в мае месяце описал оное.
Мы направили путь вдоль берега, около 4 часа пополудни прошли первую узкость сего канала, оставя вправе остров Patrige, и в прилежащей к оному Great-cove или Txytoos, по причине темноты, положили якорь близь фрегата «Крейсера», который пришел за несколько часов прежде нас. На другой день в 10 часов утра, пользуясь удобным временем для рассмотрения берегов, снялись с якоря и продолжали путь вдоль канала к N; в половине третьего часа вошли в реку Дорвент, коей устье шириною около 2 миль; в начале пятого часа на Гобарт-тоунском рейде положили якоря на N и S. В сие время стояло на рейде шесть английских купеческих судов.
Плавание по сему проливу во время теплой погоды, при тихом ветре, после продолжительных туманов и бурь, было для нас очень приятно; а близость берега и зеленеющие окрестные небольшие острова, казалось, влекли нас к отдохновению.
Канал D′Entrecasteaux, лежащий NNO и SSW, простирается на 27 миль, имеет многие заливы и якорные места на восточной стороне, где суда находят надежное убежище от ветров; глубина по всему проливу от 20 до 8 и 6 сажень, грунт большею частью – жидкий ил, перемешанный изредка с песком. К рассеянным по каналу небольшим островам можно подходить весьма близко, и нет никакой опасности.
Вандименова Земля открыта в 1664 году голландским мореплавателем Тасманом и названа им Вандименовою в честь бывшего тогда в Ост-Индии голландского генерал-губернатора; потом она была посещаема: Куком, Фиорно, Лаперузом и Дантрекасто. До 1799 года почитали ее нераздельною с Новою Голландиею. В том же году капитан Флиндерс, бывший лейтенантом на корабле «Ремиансе», вместе с корабельным лекарем Балом, испросив у правительства дозволение объехать берега сего величайшего острова, с малым числом людей отправились на небольшом палубном боте, построенном на острове Норфолке. Трудность и опасность такового предприятия, утесы берегов, неизвестные обитатели и неверные способы пропитания не могли остановить сих предприимчивых мореходцев, выступивших из Порт-Джексона, с надеждою найти что-либо новое и тем доставить пользу общую. Труды их были увенчаны открытием порта Дальримпль и пролива, отделяющего Новую Голландию от Вандименовой Земли, который и назван Бассовым.
В 1803 году английский морской капитан Джон Бовен, которому прежде всех предоставлено было заселять сей остров, отправился туда на судне «Леди Нельсон» с отрядом новоюжных валлийских войск и с несколькими преступниками из Порт-Джексона. В июне месяце дошел до реки Дервент, на левой стороне оной в расстоянии 80 миль от источника реки основал селение. В 1804 году селение сие полковником Коменсом переведено на другую сторону, где ныне Гобарт-Тоун, по причине выгоднейшего местоположения и лучшей воды, что и было счастливым основанием владычества англичан на столь отдаленном острове, а население Норфолковых островов совершенно оставлено.
В 1620 году в Гобарт-Тоуне считалось: вольных поселян обоего пола 2701, преступников 3477; число сих последних ежегодно увеличивается присылкою из Англии на кораблях; ныне же всех переселившихся европейцев полагают до 10 000 человек. Всеобщий продолжительный мир, истощая мало-помалу силы английской торговли, много способствовал к умножению населения сей страны; многие морские офицеры, оставя службу и отечество, переместились сюда и сделались земледельцами. За несколько времени до нашего прибытия один английский купец, по несчастию ли в торговле, или по расстройству здоровья, как обыкновенно сии люди отзываются, продав все свое имение и купив бот около 35 тонн, отправился из Англии на сей гостеприимный остров с семью нанятыми хлебопашцами, взяв с собою корову, быка и несколько овец, и по приезде начал разводить усадьбу в северной части острова.
Число природных жителей вовсе неизвестно, потому что они не имеют никакого сообщения с другими народами и отвергают даже самые дружелюбные отношения; удалясь во внутренность острова, они ведут столь дикую жизнь, что редкому из поселившихся удается видеть их издалека, сведением об их свойствах и образе жизни мы обязаны одному только последнему путешествию капитана Кука в 1777 году. Причиною такового отчуждения природных жителей от иностранцев полагают неосмотрительность основателя селений капитана Бовена, который, встретив толпу диких, выстрелил из ружей для собственной предосторожности и тем удалил от приморских берегов.
Дабы склонить их к мирному сношению, захватываемы были, как я слышал, малолетние дети, коих воспитывали в лондонских учебных заведениях и в чистых домах, потом отвозили на родину, предоставляя им полную свободу и надеясь посредством образования и ласкового обращения мало-помалу ознакомить их с дружелюбием; но все способы остались тщетными, ибо при первом удобном случае сии дети, оставляя платье и обувь, обращались в прежнее свое состояние. Столько-то сильны в человеке природные склонности.
