Юрий Щербак - ЧЕРНОБЫЛЬ
Но меня сразу не сломаешь. Я все-таки была настроена ехать. Тогда буквально через день-два ко мне приезжает наш заведующий киевским облоно Выговский. Побеседовал со мной. И спрашивает: "Меня послал министр просвещения узнать - чего вы хотите?" Я ему сказала, чего я хочу. Он: "Юлия Дмитриевна, мне велено вам передать, что у нас победы над атомной электростанцией еще пока нет. Мы еще не можем успокоиться на том, что сделано, еще не можем радоваться, не можем устраивать вам концерты в первую годовщину".
Я говорю: "А кто просил это? Это же кощунство. Нельзя же так, ведь мое письмо было иного содержания". - "Да? А мне так передали…"
Потом меня вызывает товарищ Лендрик, завотделом пропаганды у нас в Белой Церкви. Ведет меня к нашему первому секретарю Юрию Алексеевичу Красношапке. Со мной беседа там в таком стиле: чего я хочу? и почему написала? и кто мною, быть может, руководил? Я говорю: "Я одна писала, выражая мнение людей. Подписалась одна".
Он меня долго уговаривал, чтобы я отказалась от этой цели.
В конце концов… я уступила. Смалодушничала самым настоящим образом. Уговорили меня. Больше того - уговорили, чтобы я создала инициативную группу и сделала все возможное, чтобы никто из Белой Церкви не был на Крещатике. Мне помогла в этом одна подруга. А вторая подруга, когда попросила, та сказала: "Вы предатели! Как вы можете? Я поеду!" Я ей говорю: "Ну просили же. Товарищ из КГБ приезжал, наверно, чем-то это все мотивировано. Говорили, что заграница бомбы готовит. Чтобы бросить в толпу и смятение вызвать. Он сказал, что это будет использовано во враждебных целях". Я точно знаю, что меня на связь с заграницей проверяли… Это было. Не руководит ли мною кто из заграницы.
Это старое мышление. Ограниченное. Я видела, что им самим противно, я это чувствовала. Они в глаза не смотрели, когда говорили.
Это еще не все. В воскресенье, 26 апреля, нам устроили воскресник в школе. Ко мне приходили разные люди - из облоно, школы, смотрели так на меня, словно… Обложили меня со всех концов. Было настолько противно и возмутительно… Я не выдержала, пошла к первому секретарю и сказала все, что думаю. "Я понимаю, - говорю, - я человек чужой, незнакомый. Но я никогда не пойму - за что вы меня оскорбили этим воскресником? За что, какой воскресник?" Оказывается, это по Киевской области устроили воскресник, по линии министерства просвещения. Чтобы удержать наших детей и родителей от поездки в Киев…"
Теперь расскажу, как была "отмечена" у нас вторая годовщина Чернобыля. 13 апреля председателю Киевского горисполкома тов. В. А. Згурскому было подано заявление:
"Просим Вас разрешить проведение митинга общественности "Памяти Чернобыля" в воскресенье 24 апреля 1988 г. в парке Дружбы народов. Предполагаемая продолжительность митинга - с 13 до 17 часов, количество участников около 1000 человек.
Цели митинга:
1. Почтить память погибших от аварии и поклониться мужеству героев.
2. Рассеять ложные слухи о якобы ухудшившейся радиационной обстановке.
3. Призвать граждан к широкому участию в экологическом движении.
Митинг будет проходить под лозунгами: "Чернобыль - грозное предупреждение!", "Приветствуем ликвидацию ракет!", "К безъядерному миру!", "Новое мышление - надежда всего человечества!", "Поддерживаем курс партии на демократизацию и гласность!", "Больше гласности в экологических вопросах!".
На митинге предполагается выступление героев Чернобыля, ученых, писателей.
Инициативная группа также просит горисполком оказать содействие в проведении митинга:
1. Дать информацию о митинге в городской прессе.
2. Предоставить для озвучивания митинга радиотрансляционную установку.
3. Наладить работу выездного буфета.
4. Выделить наряды милиции для обеспечения общественного порядка.
В целях успешного проведения митинга инициативная группа предполагает все вопросы решать во взаимодействии с советскими и партийными органами".
Это заявление подписали восемь членов инициативной группы: Гудзенко Г. И., геофизик, инженер Института геологических наук АН УССР; Кириенко П. Н., инженер треста "Киевгеология"; Кошманенко В. Д., доктор наук, ведущий научный сотрудник Института математики АН УССР; Ольштынский С. П., кандидат наук, старший научный сотрудник Института геохимии и физики минералов АН УССР; Поташко А. С., старший научный сотрудник временного творческого коллектива "Отклик" при Киевском университете; Сотникова Р. В., инженер треста "Киевгеология"; Федоринчик С. М., аспирант отделения ЦНИИ связи; Яковенко Ю. В., кандидат наук, научный сотрудник Института кибернетики АН УССР.
О том, как развивались события дальше, рассказывают участники инициативной группы.
Галина Ивановна Гудзенко:
"Приближалась вторая годовщина чернобыльской трагедии, вошедшей в жизнь миллионов моих земляков. В предшествовавшие месяцы и недели наше телевидение провело ряд "круглых столов" по атомной энергетике и по экологическим проблемам республики. Город полон слухов - один другого невероятнее. Митинг! Вот где можно почтить память погибших при аварии, дать возможность общественности встретиться с учеными, врачами, участниками ликвидации последствий аварии и, возможно, рассеять вздорные слухи.
Инициативная группа собралась у Мариинского дворца, где разместился Украинский комитет защиты мира, в рамках которого начала действовать экологическая организация "Зеленый свiт". Но, увы, - слаб пока наш защитник природы и человечества: взять на себя ответственность за проведение такой акции, как митинг трудящихся, "Зелений свiт" не решился. Тут же было решено обратиться за помощью и разрешением на проведение митинга в горисполком. Согласовали текст и отправили гонца в приемную. Все в рамках Конституции. Поскольку сроки поджимали, попросили решить наш вопрос побыстрее. Когда мы пришли в понедельник 18 апреля за ответом (а митинг планировался на 24 апреля), взволнованная девушка в приемной сообщила, что наше заявление только сейчас попало "на доклад к т. Згурскому", что вопрос очень серьезный и может быть решен только на пленуме горисполкома, и, естественно, никто не знает, когда будет пленум. Ответ, мол, получите в течение месяца. Какая уж тут годовщина… Наконец после долгих уговоров милостиво разрешила справиться о результате в среду, 20 апреля"
Станислав Петрович Ольштынский:
"До 20 апреля подписавших письмо подвергли проверке с целью установления реальности личностей, образа жизни, благонадежности и лояльности по линии райотделов милиции с посещением места жительства участковыми уполномоченными и наведением справок у соседей и дворников домов. С нами были проведены беседы представителей бюро первичных партийных организаций и сотрудников режимных отделов по месту работы. Эти беседы носили характер "промывания мозгов" с увещеваниями в стиле "почему вы с нами не noсоветовались?", "почему не поставили нас в известность?" При всей внешней вежливости этих "бесед" они носили характер бюрократического нажима.
