Анатолий Наумов - Посмертно подсудимый
Дорогой читатель! Уволь от комментариев этого пассажа.
Сенсация пятая. В еженедельнике «Совершенно секретно» (1999 г., № 2) опубликована статья «Тайное хобби Пушкина (Сенсация! Найдены „засекреченные“ работы великого поэта)». В ней утверждалось, что великий поэт являлся автором глубоких по содержанию работ, посвященных артиллерийскому делу. В авторстве их сомневаться не приходится, так как они прямо подписаны А. Пушкиным. В статье «Примечание на литье артиллерийских орудий» «он объясняет, какое влияние на крепость орудийных стволов оказывает значение таких параметров, как тягучесть (вязкость металла, хрупкость, удельный вес), ссылаясь при этом на сочинения французского математика и инженера Монта, реорганизатора прусской армии, участника разгрома Наполеона Шарнкорста и французского инженера Ламартильера. Любопытно, что Пушкин, отлично понимая сам физический процесс литья, рекомендует делать опоки с большим количеством мелких дырочек для отвода газов при отливании стволов…». Далее устанавливается авторство поэта в отношении статьи «Краткие исторические сведения об артиллерии», основанной не только на изучении специальной литературы, но и «результатах собственных (т. е. Пушкина – А. Н.) исследований». «Сравнительные данные, приведенные Пушкиным с учетом хронологии, не только интересны, они опубликованы впервые и предвосхищают монографии академиков и докторов военных и технических наук последующих поколений».
Да, ничего не попишешь. Ошибся поэт в своем истинном предназначении. Если бы не его увлечение поэзией, какой бы специалист по артиллерийскому делу из него бы получился! Нет, зарыл Александр Сергеевич в землю свой истинный талант, зарыл. Думается, что и эти сенсации не заслуживают серьезного опровержения.[344]
Для чего я вытащил все это на свет божий? Вовсе не с целью сделать наши массмедиа более нравственными. Из этого вряд ли что получится. Рынок есть рынок, в том числе и в этой специфической сфере. Издателям СМИ без сенсаций не обойтись. Мотивы и адресат моих заметок – иные. Они обращены к читателям. Будьте бдительны и осторожны. Не давайте оболванивать себя. Не будьте «хавающим пиплом». Не всему верьте, что напечатано.
На этом заканчивается рассмотрение юридического или околоюридического аспекта пушкинской темы. Жизненные точки соприкосновения гениального поэта с правом и правосудием своего времени так или иначе понятны. Каждый человек и в пушкинскую эпоху и в наше время неизбежно многими нитями связан с правовыми реалиями. Дело лишь в степени этой привязанности. Одним удается ограничиться оформлением различного рода документов, знакомством с нотариусом, заключением тех или иных дозволенных и носящих юридический характер сделок; другим суждены более тесные связи, а третьим – даже превратиться в объект уголовного и иного судопроизводства. И в этом отношении Пушкину, можно сказать, «повезло» (слава богу, что в его время не додумались до изобретения «двоек», «троек», особых совещаний и гулагов еще очень недавнего нашего прошлого). Привлечение же внимания к существованию определенных связей творчества гения с правовой материей на первый взгляд, может, и насторожило читателя. Не попытка ли это «сделать» из Пушкина юриста? Понятно, что высочайшие вершины его поэтического искусства и предельная заземленность и заведомая казенность юридического бытия, по идее, должны противоречить друг другу, как «лед и пламень» (что делать, и здесь не обойтись без пушкинского, из «Евгения Онегина», сравнения!). Однако все это является неожиданным лишь вначале. Ведь мы уже привыкли к тому, что Пушкин не только поэт и прозаик, но, например, и историк. О Пушкине, как «своем» (и вполне обоснованно), пишут художники и музыковеды, лингвисты-филологи и философы, этнографы и экономисты.[345] И никакой натяжки здесь нет. Андрей Платонов сравнивал творчество Пушкина с океаном.[346] На самом деле и творения его гения, и сам он – это безбрежный океан, если не космос, способный вместить и вмещающий в себя целые миры, где определенное место занимает и затронутый в этой книге аспект. И дело совсем не в том, какое место он занимает, а в том, что он есть и что привлечение к нему внимания позволяет полнее представить космическое пространство бессмертного пушкинского творчества. И как тут не вспомнить Н. В. Гоголя, говорившего, что «Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет».[347] По крайней мере, прошедшее после его гибели время высветило такие грани его гения и личности, которые не только отвечают духовному миру современного человека, но и, несомненно, получают свое дальнейшее развитие и в будущем.
Приложение
Произведенное в Коммисии военнаго суда учрежденной при Лейб-Гвардии Конном полку над Поручиком Кавалергардскаго ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА полка Бароном Геккереном, Камергером Двора ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Пушкиным и Инженер-Подполковником Данзасом за произведенную первыми двумя между собою дуэль а последний за нахождение при оной секундантом.
Начато 3 февраля
Кончено 19
1837 года.
1837 года Февраля 3-го и 9-го дней в Комиссию военнаго суда учрежденную при Лейб Гвардии полку прибыли означенные судьи:
Во время сего присутствия, Господин Презус объявил, для чего собрание учинено, потом уговаривал всех обретающихся в суде дабы при отправлении начинающагося дела, напамятовали свою совесть и что в Суде случится, хранили б тайно и никому о том, кто б ни был, не объявляли.
Презус Флигель-Адъютант Полковник Бреверн И.
* * *1837 Года Февраля 3 дня, по Указу ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА, Комиссия военнаго суда учрежденная при Лейб Гвардии Конном полку, слушав предписания Командира онаго Свиты ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Генерал-Майора Борона Мейендорфа от 1 и 2 Февраля за №№ 148 и 4-м из коих первым предписывает: в следствие Приказа отданнаго по Отдельному Гвардейскому Корпусу от 29 Генваря за № 14-й, Кавалергардского ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА полка Поручика Борона Геккерена за бывшую между им и Камергером Двора Его ИМПЕРАТАРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Пушкиным дуэль судить его военным судом арестованным, на каковый предмет препроводил подлинное предписание Командующаго помянутым Корпусом от 29 числа минувшего Генваря за № 139, а припоследним препроводить копию с рапорта Начальника Штаба того ж корпуса Господина Генерала-Адъютанта Веймарна к Командиру Гвардейскаго Резервнаго Кавалерийскаго Корпуса от 30 числа сказаннаго месяца за № 28 с приписанием ВЫСОЧАЙШЕЙ воли, объявленной Господином Военным Министром а потом, дабы как Поручика Борона де-Геккерена и Камергера Двора ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Пушкина, так равно и всех прикосновенных к сему делу судить военным судом, с тем что ежели между ими окажутся лица иностранный, то неделая им допросов и невключая в Сентецию военнаго суда, представить об них особую Записку с означением токмо меры их прикосновенности – Определила все вышепомянутыя бумаги приобщив к делу, отнестись к Командиру Кавалергардскаго ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА и просить уведомления, где содержится под арестом подсудимый Поручик Борон Геккерен, еслиже при полку, то приказать ему явиться в присутствие Комиссии 5 числа текущаго месяца в 9 часов утра, вместе с тем доставить о службе его Формулярный и Кондуитный за последнее время Списки, объявить ему выше-помянутое предписание за № 148 о предании его суду, и если окажутся прикосновенные, то помянутою копию с Рапорта Начальника Штаба за № 28 и на основании воинских процессов 1-ой Главы 12 пункта, спросить их, не имеют ли оне на кого из присутствующих и Аудитора показать какого подозрения? и если не покажут и останутся ими довольными, то взяв от них в том Подписки, присутствующим учинить при них по форме судейскую присягу, а дабы подсудимые Поручик Борон Геккерен и Инженер Подполковник Данзас (с пристойным воздержанием дело свое данасил) вкратце сделать им чрез Презуса напоминание, и потом учиня, в чем следует вопросный пункты, по оным их допросить.
