Юрий Галенович - Великий Мао. «Гений и злодейство»
– А если так, то к чему вообще выпускать лекарства? – спросил я.
Мао Цзэдун сказал:
– В тех случаях, когда обойтись одной лишь силой сопротивления организма не удается, можно лекарствами помочь себе победить противника. Вот я и посмотрю на то, как на сей раз сумеют одержать победу силы сопротивления моего организма!
Мне его переговорить не удалось; пришлось пойти на компромисс:
– Ну, хорошо. Я еще понаблюдаю. Если ваши силы сопротивления не сумеют победить, то я должен буду дать вам лекарства.
Спустя несколько дней Мао Цзэдун справился с зубной болью без антибиотиков. Он удовлетворенно улыбался:
– Ну что? Моя сопротивляемость взяла верх. Вот тебе и опора на собственные силы; нельзя опираться только на помощь извне. Ничто на свете не выходит за рамки этой истины.
Помню также, что однажды Мао Цзэдун перенес незначительное заболевание. Я давал ему лекарства, а он возвратил их мне все целиком. Он не раз говорил мне:
– Сюй Тао, нельзя ведь совсем не прислушиваться к тебе как к врачу; но нельзя и слушаться тебя на все сто процентов. Если я буду слушаться тебя во всем, тогда я пропал. Если же совсем не буду слушаться, тогда я тоже ни на что не буду годен.
Когда же он заболевал довольно серьезно, то он иной раз слушался меня. Но, даже соглашаясь принимать лекарства, он дважды, а то и трижды переспрашивал, выяснял необходимость этого. Я окончил медицинский институт, а потому был способен привести целый ряд доводов. Он верил мне и принимал лекарства осознанно. Еще в 1953 году он много раз говорил мне:
– Китайские лекарства и китайская кухня – вот два великих мировых вклада Китая. Если ты не веришь, то подожди, и ты убедишься в этом.
[…] Начиная с эпохи Яньани, с яньаньских лет, Мао Цзэдун строго запрещал Цзян Цин вмешиваться в политику. Из-за этого, чему и я и телохранители были живыми свидетелями, Цзян Цин громко скандалила с Мао Цзэдуном. Мао Цзэдун не шел на уступки. Однако после 1963 года Цзян Цин постепенно, шаг за шагом, начала вторгаться в политическую деятельность партии. Тому было много причин. Немалую роль сыграли в этом Линь Бяо, Кан Шэн. Одновременно нетрудно было заметить, что ее карьеристские честолюбивые устремления и политические заговоры проявлялись все более отчетливо по мере того, как Мао Цзэдун достигал все более почтенного возраста, а здоровье его становилось все хуже.
В силу того, что он слишком сильно утомлялся, то есть в силу постоянного переутомления, а также из-за неустроенности его быта, отсутствия упорядоченности в питании Мао Цзэдун начал дряхлеть довольно рано. Процесс одряхления в самом начале проявлялся вовсе не в болезнях.
В 1965 году иностранный писатель Андре Мальро после встречи с Мао Цзэдуном писал так: «С начала беседы Мао Цзэдун только вставлял сигарету в рот или клал ее на край пепельницы; он не делал больше никаких других движений… Он внезапно вздергивал кверху оба плеча, потом опускал плечи… Мао устало поводил руками; потом, держась обеими руками за подлокотники кресла, поднялся. Он был прямее станом, чем все мы; был подобен великой каменной глыбе. За ним следовала медицинская сестра; он шел шажок за шажком, держась прямо и жестко, то есть так, как будто бы он был лишен эластичности…»
Это не была болезнь. Но это было старение, одряхление, которое было еще более труднопереносимым, еще более тяжелым для человека, чем недуг. Мао Цзэдун был великим бойцом; его не прельщало ничто материальное; он смело делал выбор в пользу самой трудной и горькой борьбы. Он выступал в качестве сильнейшего перед лицом всех своих противников или партнеров, выступал как победитель. Однако перед лицом старости или столкнувшись с дряхлостью, с увяданием, он, как и все живое, как и все живые существа, какими бы великими они ни были, не смог преодолеть законы природы. Андре Мальро изучал и описывал очень многих знаменитых в мире вождей. К Мао Цзэдуну он проявил уважение и почтение. После беседы с Мао Цзэдуном он был потрясен до глубины души. Дело было в том, что первые признаки возможного инсульта головного мозга всегда находят свое проявление в замедленности движений, в заторможенности и в жесткости движений. Этим страдал Черчилль. Когда он отправился в Париж получать орден освобождения, он передвигался так же, как впоследствии и Мао Цзэдун.
С годами Мао Цзэдун все больше дряхлел и угасал, как свет керосиновой лампы, в которой все более и более истощается запас керосина. После событий 13 сентября 1971 года (попытка тогдашнего преемника Мао Цзэдуна, заместителя председателя ЦК КПК Линь Бяо, улететь из КНР. – Прим. пер.) Мао Цзэдун несколько суток не мог спать. Он дважды, трижды принимал снотворное, но не мог заснуть. Старшая медсестра У Сюйцзюнь чрезвычайно нервничала. Хотя такое случалось и ранее, но теперь речь шла о человеке в очень солидном возрасте; его постепенно дряхлевший организм внезапно развалился. Когда был созван X съезд КПК, Мао Цзэдун уже не был в состоянии «мерными шагами здорового человека занять свое место в президиуме». Ему уже с трудом удавалось двигаться. А при закрытии съезда он покинул свое кресло уже после того, как все делегаты ушли из зала.
В 1972 году Мао Цзэдун перенес серьезное заболевание. Это случилось накануне прибытия Никсона в КНР. Я тогда в последний раз принял участие в лечебных мероприятиях, направленных на обеспечение жизнедеятельности организма Мао Цзэдуна.
Визит Никсона в КНР был большим событием. Было необходимо, чтобы Мао Цзэдун принял его. ЦК КПК создал группу врачей, чтобы принять срочные меры помощи. Этой работой лично ведал Чжоу Эньлай. Он пригласил и меня: «Сюй Тао, ты хорошо знаешь состояние председателя в прошлом. Ты тоже прими участие в этой работе».
В процессе нашей работы тогда Мао Цзэдуну ввели много антибиотиков. Глядя на тело председателя, ослабленное тяжелым заболеванием, я вспоминал о том, как он когда-то не желал принимать антибиотики, когда у него нагноилась десна; я вспоминал и о том, как он плавал в свое время в море в Бэйдайхэ, как он был тогда силен духом и могуч телом, когда бросал вызов ревущей морской стихии; при этом меня как будто бы полосовали ножами по сердцу, слезы выступили на глазах.
Однако после того как лечебные мероприятия были проведены, Цзян Цин была недовольна результатами; она назвала врачей, участвовавших в консилиуме, шпионско-контрреволюционной бандой, а также запугивала всех, припоминая «заговор врачей» в Советском Союзе. О том деле газета «Правда» 13 января 1953 года писала так: «Недавно органы государственной безопасности раскрыли террористическую группу врачей, которые применяли вредные методы лечения с целью сократить жизнь руководителей Советского Союза». Тогда пятеро врачей были обвинены и арестованы.
