Антон Короленков - Сулла
Помпеи казнил также и Квинта Валерия Сорана — повидимому, плебейского трибуна 82 года.[1278] Он был известен своей ученостью, но совершил чудовищное святотатство, огласив тайное имя богини — покровительницы Рима (Сервий. Комментарий к «Энеиде». I. 277; Плиний Старший. III. 65; Плутарх. Римские вопросы. 61). В его гибели видели воздаяние за этот поступок. Друг Цезаря Гай Оппий рассказывал, будто Помпеи принял Валерия милостиво, во время прогулки выспросил у него нужные сведения, а потом приказал предать смерти. «Однако к рассказам Оппия о врагах и друзьях Цезаря следует относиться с большой осторожностью», — благоразумно оговаривается Плутарх (Помпеи. 10. 7–9).
Но в целом Помпеи вел себя достаточно умеренно. Так, в Гимере он пощадил вожака промарианской группировки Стенния, а тех из своих воинов, которых уличил в грабежах, разоружил. Это, конечно, не означает, что в отношениях между посланцем Суллы и сицилийскими общинами царили идиллические отношения, но в целом провинция отделалась, что называется, легким испугом (Цицерон. Против Верреса. II. 2. 113; Плутарх. Помпеи. 10. 11–14). Помпеи завел здесь обширные связи, в том числе, как это было со Стеннием, в среде бывших марианцев.[1279]
Следующей целью Помпея стала Африка. В свое время ее наместник Фабий Адриан выбил оттуда Метелла Пия, но в начале 82 года он стал жертвой мятежа: жители Утики сожгли его в собственной палатке (Цицерон. Против Верреса. II. 1. 70; 5. 94; Диодор. XXXVIII. 4; Ливии. Периоха 86; Валерий Максим. IX. 10. 2; Орозий. V. 20. 3). Однако сама провинция осталась под контролем марианцев. Теперь сюда стекались уцелевшие враги Суллы. Их возглавил зять Цинны, молодой Гней Домиций Агенобарб. Возможно, его собственные силы не представляли большой угрозы, однако его поддержал нумидийский царь Иарб, который в свое время изгнал с помощью марианцев прежнего царя Гиемпсала и занял его место.[1280] Одна часть армии Помпея высадилась в Карфагене, другая — в Утике. На его сторону перешло семь тысяч вражеских воинов. Правда, вскоре ктото из солдат Помпея добыл немало денег — как все считали, они нашли клад. Тогда остальные воины принялись перекапывать местность, надеясь найти там сокровища карфагенян. Полководцу ничего не оставалось, как с усмешкой наблюдать за достойными лучшего применения усилиями подчиненных, пока те не убедились в их тщетности (Плутарх. Помпеи. 11).
Зато куда больший успех сопутствовал им в борьбе с неприятелем. Несмотря на непогоду, войска Помпея не только разгромили Домиция и Иарба в ожесточенном сражении, но и захватили их лагерь. Оба они попали в плен и были казнены.[1281] Солдаты провозгласили своего молодого командующего императором. Однако он не остановился на достигнутом, но продолжил наступление и вторгся на территорию Нумидии, чтобы напомнить «варварам»: смута в Риме окончена, и мощь его велика попрежнему. Царскую власть вновь получил Гиемпсал. К победам над врагом Помпеи прибавил победы над львами и слонами, на которых охотился несколько дней. Он говорил, что даже звери Африки должны почувствовать силу Рима (Плутарх. Помпеи. 12; Ливии. Периоха 89; Евтропий. V. 9. 1; Орозий. V. 21. 13). Но дело было, возможно, не только в страсти молодого полководца к кровавому развлечению. Любовь к охоте на столь крупных животных, как львы и слоны, — одна из черт настоящего царя, и успех в ней в глазах местных жителей значил немало.
Последним оплотом марианцев оставалась Ближняя Испания. Ею управлял в ранге проконсула Квинт Серторий — тот самый, что захватил в свое время Суэссу и дал Сулле повод прервать переговоры с Луцием Сципионом. Он показал себя примерным наместником — ограничил злоупотребления своих помощников, отменил постои войск в городах, снизил налоги, наладил добрые отношения с местной знатью. Заодно он активно готовился к войне с Суллой — вооружил римских поселенцев, запер проходы в Пиренеях, начал строить флот и даже, видимо, заключил тайный союз с киликийскими пиратами (Плутарх. Серторий. 6–7; Эксуперанций. 7.51Z).[1282]
Однако силы были неравны. Против него выступила армия проконсула Гая Анния Луска, которая после недолгой заминки миновала пиренейские проходы — оборонявший их Ливии Салинатор пал жертвой предательского убийства. Несмотря на всю свою подготовку к войне, Серторий в решающий момент оказался без армии — то ли римские поселенцы вообще не явились под его знамена, то ли разбежались, когда враг занял проходы в Пиренеях. Марианскому наместнику пришлось погрузиться с трехтысячным отрядом на корабли и уходить в открытое море (Плутарх. Серторий. 7. 1–4). Он еще напомнит о себе, но это будет лишь через год. А пока сулланцы могли праздновать победу — последняя провинция, находившаяся под властью их врагов, была покорена.
Борьба, как ни странно, продолжалась в Италии. К югу от Пренесте все еще держалась Норба (Норма), старинная колония латинского права. Однако в начале 81 года[1283] Эмилию Лепиду[1284] удалось проникнуть в город с помощью измены. Аппиан пишет, что жители, возмущенные изменой, начали убивать друг друга, сами кончали с собой, поджигали собственные дома. Поднялся ветер, пламя разрослось, и Норба сгорела, не оставив победителям добычи (ГВ. I. 94. 439).
Лишь в 80 году пала Нола. Оборонявший ее Папий Мутил, один из консулов восставших италийцев еще во времена Союзнической войны, какимто образом сумел бежать. Закутав голову, он явился через черный ход в дом своей жены Бастии,[1285] но она не пустила его — за укрывательство такого гостя ей грозили крупные неприятности. Папий покончил с собой, обрызгав кровью порог дома жены (Ливии. Периоха 89; Граний Лициниан. 32F).
Еще позже, в 79 году, пала Эзерния в Самнии. Ее осадой и взятием руководил, повидимому, Катилина.[1286] В том же году прекратили сопротивление и Волатерры в Этрурии. Во время осады бывший претор Гай Карбон, брат казненного Помпеем консуляра, руководивший осадой, пытался подтянуть дисциплину в войсках, но солдаты взбунтовались и забросали его камнями. Спустил с рук им это преступление Сулла, как в свое время убийцам Постумия или нет, — неизвестно. Однако он счел нужным на какоето время прибыть в лагерь под Волатерры — неясно, впрочем, до гибели Карбона или после. Когда жители города сдались, из Волатерр вышли проскрипты — видимо, по условиям капитуляции. Однако их нагнали всадники, посланные консулами Аппием Клавдием Пульхром и Публием Сервилием Ватией, которые перебили проскрибированных (Валерий Максим. IX. 7. Военные примеры. 3; Граний Лициниан. 32F; Цицерон. За Росция. 20; 105).
Глава 12
