Владимир Трухановский - Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры
К числу «факторов экспансии» следует отнести не только экспорт промышленных товаров, но и экспорт людей и капиталов. Между 1853 и 1880 гг. из Англии отправились на колонизацию новых заморских земель 2466 тыс. человек. Радикалы-колонизаторы лорд Дарем и Гиббон Уэйкфилд пропагандировали идею о том, что расселение эмигрантов — белых поселенцев — должно составлять самую основу колониальной империи. Эмигранты уезжали за моря по разным мотивам. Одних выталкивали из метрополии экономические и социальные причины, других — политические и религиозные, а некоторые просто пускались в авантюру в надежде на то, что авось повезет и на чужбине удастся добыть большое состояние, тем более что в годы «великой золотой лихорадки» такие случаи встречались.
Уходили в колонии и на некоторые другие территории не только люди, но и капиталы. К 1870 г. английские капиталисты вложили за рубежом примерно 800 млн фунтов стерлингов. На протяжении жизни лишь одного поколения, до 1885 г., эта сумма возросла в 4 раза. Деньги работали, и весьма продуктивно. Поступавших от них доходов вместе с доходами от крупнейшего в мире судоходства — так называемый «невидимый экспорт» — с избытком хватало на покрытие торгового дефицита, т. е. разницы между стоимостью вывозимых и ввозимых товаров.
Однако в последней четверти XIX в. лондонские экономисты и политики начали получать совершенно неожиданные неприятные данные о том, что бурно развивающиеся Соединенные Штаты Америки и завершившая свое объединение Германия оспаривают монопольное промышленное положение Англии. Никто в Лондоне в 50-е годы — время Всемирной выставки — не мог и подумать о подобной дерзости. Но люди не только плохо понимают свое прошлое — еще хуже они предвидят свое будущее. И теперь, в последней четверти XIX в., США и Германия выступили как мощные промышленные и торговые соперники Англии. Ко всему прочему Германия приступила к развернутому строительству военно-морского флота, намереваясь оспорить военно-морскую гегемонию Англии. Это вызывало возмущение тех, кто правил «владычицей морей», да и многих рядовых людей с Британских островов, помнивших еще легендарные рассказы о том, как адмирал Нельсон и другие ценой самой жизни завоевали безраздельное господство Англии на морях и океанах.
Времена менялись — менялись Европа и весь мир. Это естественный и неотвратимый процесс, закон жизни. Но от сознания этого лондонским политикам было не легче. В соответствии с психологическим диктатом человеческой натуры они и в новых условиях стремились жить по-старому и действовать по-прежнему. А это было очень нелегко. Сила все больше переходила в другие страны. В 70-х годах в Англии было 26 млн жителей, во Франции — 36, а в Германии — 41 млн. С этим фактором напрямую связан экономический, внешнеполитический и военный потенциал государств. Он также был подвержен устойчивой тенденции изменяться в ущерб Англии. (К 1914 г. промышленный потенциал этих стран уже оценивался показателями: для Германии — 3, для Англии — 2, для Франции — 1. Одновременно Соединенные Штаты возвысились над миром как мощная промышленная держава.)
Таковы были объективные условия, в которых пришлось действовать правительству консерваторов в 1874–1880 гг. Дизраэли был зрелым политиком с огромным опытом политической борьбы. За прошедшие годы он многое передумал, перепробовал, и система его взглядов четко и на этот раз уже окончательно определилась. Когда после 1872 г. Дизраэли развернул активную деятельность в партии, он занимался не только отработкой организационной структуры партии, но и продумыванием ее основных программных положений. Они не были четко сформулированы в виде специального документа — в Англии не любят этого делать: определенная программа связывает. Но последовательно выдвигаемые в речах Дизраэли принципиальные положения составили программу консерваторов.
По принципиальным вопросам Дизраэли провел четкую линию размежевания между консервативной и либеральной партиями. Он выступал в защиту монархии, палаты лордов, церкви, которым якобы угрожает проводимая либералами политика. Важное место в программе консерваторов отводилось расширению и укреплению колониальной империи, главным звеном которой была Индия. Дизраэли — и это делает ему честь — понимал лучше других значение «человеческого фактора» и поэтому выступал за проведение регулируемых социальных реформ с целью поддержания социального мира. Он хорошо помнил чартизм и ни в коем случае не желал повторения чего-либо подобного.
Во время пребывания в оппозиции окончательно определилась и внешнеполитическая программа Дизраэли. Он считал, что внешняя политика должна иметь своей целью обеспечение «величия Британии», т. е. восстановление и сохранение преобладающей роли Англии в европейских делах. Эта цель должна быть достигнута при помощи «сильной внешней политики», особенно в отношении России. Таков был набор программных направлений, по которым Дизраэли намеревался вести свое правительство. Эта программа далеко не во всем соответствовала как объективному положению в самой Англии, так и быстро менявшемуся соотношению сил в Европе и мире, что вынуждало Дизраэли к усиленному маневрированию. При нем развивалась традиция английских правящих кругов искусной политикой и дипломатией «корректировать» в свою пользу неблагоприятно складывающиеся объективные условия.
На это наложилось личное горе Дизраэли — смерть жены. Теперь ему не хватало женского внимания и ласки в романтическом и сентиментальном смысле этих слов. Он принадлежал к тому типу мужчин, которому необходимо женское участие. Огромное напряжение на государственном поприще или в литературном творчестве не ослабило, а, наоборот, обострило потребность Дизраэли в женском обществе. В такие периоды ему было необходимо ежедневно, а то и ежечасно делиться с друзьями-женщинами своими чувствами, мыслями, соображениями. Причем в беседах с ними речь шла не только о личных делах, но и о государственных проблемах. Некоторые биографы пишут даже, что Дизраэли, чтобы наилучшим образом выполнять свои служебные обязанности, было необходимо испытывать женскую дружбу, симпатию, сочувствие и понимание.
Женщины играли в общественной и политической жизни Дизраэли очень важную роль. Еще в романе «Генриетта Темпл» он писал: «Женщина-друг, дружески относящаяся к вам, умная и преданная, является достоянием более ценным, чем парки и дворцы. И без такой музы очень немногие мужчины могут преуспеть в жизни и ни один из них не может быть полностью доволен жизнью». Нет сомнений, что это взгляды самого Дизраэли, причем он их исповедовал и в последние годы жизни.
