Владимир Новиков - Накануне и в дни испытаний
- Они бы не справились с нашими трудностями, - сказал мне как-то Игорь Михайлович Бужинский. - Это смогли только советские люди, которые защищали свое Отечество.
В стекольном цехе одного из заводов Цейса было установлено 120 специальных кранов для обслуживания рабочих. Стекольный цех И. М. Бужинского проработал всю войну с... одним таким краном. Но он выпускал продукцию, не уступавшую по качеству хваленой немецкой. Наши снайперы прекрасно поражали фашистскую живую силу. И другие прицелы и приборы, которые оснащали оптическим стеклом -из Приуралья, надежно служили нашей армии и флоту в годы Великой Отечественной войны.
В 1942 году заработали еще два завода по производству оптического стекла, но они давали продукции значительно меньше, чем завод, которым руководил почти до конца войны И. Е. Шаповал.
Много сделал Государственный оптический институт, который находился в свое время в Ленинграде, а в годы войны - в городе Йошкар-Оле. Значение ГОИ выходило за пределы одного ведомства. Он занимался и проблемами теоретической и прикладной физической оптики, оптотехникой, оптическим стеклом и т. д. В институте работало много известных ученых-академиков, членов-корреспондентов Академии наук, докторов наук. С. И. Вавилов, будущий президент Академии наук СССР, был в то время заместителем директора института по научной части.
Йошкар-Ола удобна была тем, что здесь имелся оптический завод, а другой завод находился поблизости. Так же недалеко сосредоточилось много научно-исследовательских организаций. Сюда эвакуировалась и Академия наук СССР. Сама же Йошкар-Ола не была особенно перегружена эвакуированными, и здесь легче оказалось устроиться с жильем и питанием. В Ленинграде осталась лишь небольшая часть научных сотрудников ГОИ, которые обслуживали нужды фронта и Балтийского флота - ремонтировали приборы, занимались маскировкой, демаскировкой и т. п.
В Йошкар-Оле ГОЙ предоставили помещение лесотехнического института, которое имело деревянные междуэтажные перекрытия. Лишь в одной части здания перекрытия оказались бетонными. Эвакуированному коллективу пришлось проделать огромную работу, чтобы приспособить помещение для лабораторий и мастерских. Делали все с большим подъемом. Начальников лабораторий и тех, кто имел ученые степени и звания (доктора, профессора, академика), освободили от погрузочно-разгрузочных и других тяжелых работ. Однако они шли вместе со всеми и с гордостью позднее рассказывали о своем участии в общем труде.
Лаборатории поместили в основном в аудиториях. Опытный цех - на первом этаже, для него прорубили полы, сделали кирпичные и бетонные фундаменты для установки оборудования. Тут же устроили заготовительное отделение и кузницу. Термическую обработку деталей вели в голландских печах, служивших раньше для отопления. Ремонтно-строительный цех оборудовали в дощатом сарае, после того как его утеплили, засыпав между дополнительно набитыми досками опилки.
Государственный оптический институт, как и другие институты и конструкторские бюро, не имел своей строительной организации, и всю работу проделали сами научные сотрудники. Небезынтересно отметить некоторые оригинальные решения в связи с недостатком материалов, оборудования и площадей, о которых сохранились данные в материалах по эвакуации оптического института.
"Так, например, - говорится в одном из документов, - для увеличения площадей большой актовый зал высотой в два этажа разделили вертикальной перегородкой на две половины.
Одну использовали для устройства зала, где испытывали аэрофотообъективы, так как требовалось большое удаление испытательной камеры от щита, занимавшего всю противоположную стену помещения. Остальную площадь использовали под установку другого оборудования и вспомогательных служб института.
Другую половину зала разделили горизонтальной перегородкой, что дало возможность получить помещения в два этажа, где разместили две очень важных лаборатории. Такой подход позволил получить значительные дополнительные по тогдашним масштабам рабочие помещения".
Лестничные площадки в здании опирались на бетонные столбы, проходившие через все этажи. К столбам пристроили перегородки и так разместили склад стекла, бухгалтерию и отдел светокопий. Архив и секретную часть, требовавшие специальных помещений, поместили на балконе актового зала и в недостроенной кинобудке.
Институт испытывал крайнюю нужду в электроэнергии из-за недостаточной мощности городской электростанции. В одном из колхозов взяли тракторный двигатель, а спустя некоторое время приобрели и локомобиль. Эти агрегаты около двух лет служили основными источниками электроэнергии для института. Двигатель и локомобиль поместили в небольшое каменное здание, которое построили научные сотрудники.
Эвакуация, безусловно, нанесла большой ущерб работе института. Более полугода происходило перебазирование и устройство на новой базе. Многие лаборатории развернули полностью только в следующем году. В связи с недостатком площадей и отсутствием ряда специфических материалов, в частности жидкого кислорода, направление работы некоторых лабораторий изменили и объем исследований ограничили, а, например, астрономическое приборостроение свернули до минимума.
Несмотря на это, Государственный оптический институт за годы войны проделал огромную работу. Его сотрудники решили ряд проблем, имевших исключительно важное значение. Не один, а множество военных приборов сконструировали в стенах института, оказав тем большую помощь конструкторским бюро и заводам в создании новой оптики и внедрении ее в серийное производство.
Значительную работу проделал небольшой коллектив Государственного оптического института, оставшийся в блокадном Ленинграде. Выезжая на батареи, корабли, базы и огневые точки, сотрудники института исправляли поврежденные приборы, проверяли их работу, инструктировали расчеты, читали лекции на специальных учебных курсах для воентехников армии ПВО, на краткосрочных сборах с целью повышения квалификации командного состава.
Непрерывные артиллерийские обстрелы, бомбежки стали для оставшихся гоивцев привычными: на них они не обращали особо внимания. Более опасным стал другой союзник врага - голод и сопутствующие ему дистрофия, цинга. Филиал потерял своих сотрудников в основном по этой причине.
Артиллерийское управление Ленинградского фронта прикомандировало к филиалу института несколько военнослужащих, имевших специальности слесарей или механиков, во главе с воентехником, до войны работавшим по сборке дальномеров. Командование флота часть сотрудников ГОИ зачислило в ряды флота с отбыванием службы в маскировочной лаборатории, расположенной на территории филиала. Таким образом, удалось сохранить основной состав для возобновления деятельности филиала.
