Николас Шэффнер - Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»
Для придания продукту еще большей привлекательности в качестве дизайнера cover'a Дейв пригласил Сторма Торгесона, как это бывало в старые добрые времена. Хотя за последние пять лет Сторм не создал ни одной обложки (в 80-е годы он занимался съемками видео для показа во время исполнения нового материала на концертах), его сюрреалистическое видение больничных кроватей на берегу должно было стать окончательным подтверждением того, что альбом «A Momentary Lapse Of Reason» — произведение флойдовское, причем до мозга костей.
Основой для создания Торгесоном такого поразительного образа стала фраза «видения пустой кровати» («visions of an empty bed» — из «Yet Another Movie» и несколько размытая мысль Гилмора о «кровати в доме на Средиземноморье со следами исчезающих человеческих отношений, от которых осталось лишь эхо». Это натолкнуло Сторма на мысль: «Вместо «следов» мы должны использовать много конкретных кроватей. Я просто подумал, что было бы забавно увидеть сразу 800 кроватей, выстроившихся в ряд». Затем его партнер Колин Элджин (Colin Elgin) «превратил придуманный мной образ в настоящую РЕКУ из коек». Что, в свою очередь, могло бы расцениваться как ловкая инверсия выражения «the bed of a river» («дно реки»). Так этот образ опять привязывался к лейтмотиву альбома. «Осуществить задумку было чертовски трудно, — говорит Торгесон. — Ни с того ни с сего пошел дождь, а все 800 кроватей выставлены и все — заправлены. Пришлось опять их втаскивать в помещение. Но сработало это отлично, покупатели улыбаются, когда видят обложку. Потому что она — не подделка. Люди знают, что на картинке все настоящее».
Выпущенный в 1987 году «A Momentary Lapse Of Reason» не только выглядел как альбом ПИНК ФЛОЙД, но и по звучанию был больше всех других похож на классический ФЛОЙД времен «Wish You Were Here». Это было возвращение, говоря словами Хью Филдера (Hugh Fielder) из журнала «Sounds», «назад, через стену, туда, где бриллианты безумны, а у луны есть темные стороны, а у матерей — атомные сердца». И для давних поклонников группы — не тех случайных покупателей пластинок, которые не имеют ни малейшего представления о Роджере Уотерсе и Дэвиде Гилморе, -«Momentary Lapse» звучал на удивление ХОРОШО и гораздо интереснее, чем «Radio K.A.O.S.».
В отличие от альбома Роджера Уотерса, «Мгновенное помутнение» добилось мгновенного и серьезного коммерческого успеха, поднявшись до третьего места в чартах «Billboard» и в одних лишь США разошедшись тиражом свыше трех миллионов экземпляров. Подобная статистика отражает не только то. что название ФЛОЙД не нуждалось ни в каких рекомендациях (и служило в шоу-бизнесе своеобразной гарантией), но и то, что отпадала необходимость поднимать кошмарную шумиху вокруг предстоящего турне: например, во время турне Дэвида Боуи были сплошные аншлаги на стадионах по всей Америке, однако ЕГО последний альбом исчез бесследно. Популярность «Momentary Lapse», наоборот, застала врасплох большинство представителей шоу-бизнеса, которые долгое время Роджера Уотерса связывали с образом Пинка и не заметили, что «About Face» Гилмора звучал более по-флойдовски, чем исконно флойдовский «The Final Cut», не говоря уже о «The Pros And Cons Of Hitch Hiking».
Действительно, Гилмор представлял «Momentary Lapse» как ВОССОЗДАНИЕ духа подлинного старого ПИНК ФЛОЙД. «У меня было полным-полно проблем с тем направлением, в котором шла группа до ухода Роджера, — сказал он. — Я думал, что тексты песен получались очень насыщенными из-за того, что нельзя было наплевательски относиться к важности особого значения некоторых слов.
Музыка превратилась в средство для передачи смысла слов и стала не очень интересной… «Dark Side Of The Moon» и «Wish You Were Here» были хороши не только благодаря вкладу Роджера, но и потому, что в них поддерживалось правильное соотношение между музыкой и текстами, не то что на последних альбомах. Именно этого я и пытался добиться на «Momentary Lapse Of Reason» — сфокусировать больше внимания на музыке и восстановить утраченное равновесие».
И вновь можно только удивляться тому, что Роджера Уотерса никогда не интересовало восстановление хотя бы чего-нибудь. Не то чтобы у него не хватало смелости его соперников (даже если это означало полный отход в сторону от того, что ожидали поклонники ФЛОЙД, и — в итоге — уход из группы). «Он постоянно развивает артистическую сторону, или, если хотите, свои наваждения», — признает дизайнер Джонатан Парк (Jonathan Park), который (вместе с Марком Фишером) отказался от участия в гилморовском турне в честь возрождения ФЛОЙД, предпочтя ему «Radio K.A.O.S.». Спор между безжалостным Уотерсом и его относительно самодовольными бывшими коллегами в наибольшей степени затрагивал вопрос желательности и возможности возрождения общей былой славы.
Появление «Momentary Lapse» сразу вслед за «Radio K.A.O.S.» и проведение одновременных турне повлекло за собой новый всплеск негативных эмоций и вражды. Так, раз и навсегда, пала вроде бы несокрушимая анонимность ПИНК ФЛОЙД под перекрестным огнем атак и контратак в прессе.
«Почти забываешь, что это РОК-Н-РОЛЛЬНАЯ группа», — говорит Дэвид Фрик, пользовавшийся материалом, полученным как от одной, так и от другой стороны, для написания большой статьи в журнале «Rolling Stone». — Все больше смахивало на историю Мартина Лютера и споров о подлинном значении Креста». Материал приковал к себе внимание зрителей: «флойдовский» номер журнала стал самым продаваемым за 1987 год.
«…«Momentary Lapse» является «подделкой», — заявил Уотерс Фрику. — Если уж кого-то из нас и можно называть ПИНК ФЛОЙД, так это — меня». По британскому «Radio Clyde» Роджер объявил, что его бывшие коллеги затеяли все только ради денег, и «лично я думаю, что это — позор. Поймите меня правильно. Я любил ПИНК ФЛОЙД. Все происходящее сейчас меня очень задевает. Думаю, нужно было оставаться такими, какими мы были, — серьезной рок-группой, пытавшейся хорошо работать, вплоть до момента своего распада. А после распада нужно было забыть обо всем — во всяком случае, мне так думается. Но доллар соблазнителен… Ох, как он соблазнителен!».
По словам Дейва, Роджер рассылал письма с угрозами всем промоутерам в Северной Америке. «Мы потратили кучу денег на борьбу с ним. В каждом городе мы вынуждены были содержать по команде адвокатов на тот случай, если нас неожиданно вызовут в суд и нам будет нужен кто-нибудь, кто может явиться туда через 20 минут. Такого ни разу не случилось, но мы должны были быть во всеоружии».
Оборонительно-наступательные маневры Гилмора и Мейсона часто выглядели как обмен колкостями. Когда, например, один из репортеров спросил Ника о его самом страшном кошмаре, тот ответил: «Роджер возвращается в ПИНК ФЛОЙД!». А Дейв подчеркнул, что вечно угрюмая группа все же обладала чувством юмора, и добавил: «Думаю, что все-таки один раз в год Роджер смеялся».
