Владимир Шигин - Адмирал Нельсон
Плетя интриги против Нельсона, вице-адмирал Паркер несколько переусердствовал, и Адмиралтейство приняло сторону обиженного. Чтобы хоть как-то оградить себя от критики, Паркер именно Нельсону поручил ведение всех дальнейших переговоров с датчанами. Это была своеобразная награда за одержанную победу.
Переговоры, однако, затягивались. Датчане быстро опомнились от ужасов сражения и теперь с каждым днем наращивали оборону. Нельсон мрачно разглядывал в зрительную трубу копенгагенские укрепления. Теперь, несмотря на потерю датчанами почти всего своего флота, повторить прорыв к городу было бы уже невозможно: весь берег был буквально уставлен батареями. Да и вели себя на переговорах датчане отнюдь не как побежденные, а как равные с равными.
На встречах с недавними противниками Нельсона обычно сопровождал полковник Стюарт, от датской стороны неизменно присутствовал капитан Линдхольм.
Что касается Нельсона, то он всеми силами старался убедить принца, что Дания в общем-то не является врагом Англии, а в силу обстоятельств стала заложницей своей непродуманной внешней политики. Главным же врагом Англии на сегодняшний день является Россия.
— Разорвите договор 1800 года и переходите на сторону справедливости и добра, на нашу сторону! — говорил Нельсон.
Принц Фредерик поглядывал из окна своей резиденции на разбитые остовы своих кораблей и отмалчивался.
— Если вы опасаетесь мести со стороны России и Швеции, то мы гарантируем вам полную безопасность и защиту! — продолжал уговоры Нельсон.
По рейду сновали шлюпки под траурными флагами — матросы вытаскивали из воды трупы.
— Чего вы требуете взамен? — перевел взгляд на своего собеседника принц.
— Немного! — улыбнулся Нельсон. — Мы должны получить у вас снабжение и помощь для похода на Балтику против России!
— Что вы имеете против России?
— О, это бешеный враг Англии! — развел руками Нельсон.
— Но Россия — наш друг, а я порядочный человек и не могу столь беспардонно предавать своих друзей! — возмутился Фредерик.
Улыбка на лице вице-адмирала сразу исчезла.
— В таком случае, — сказал он с угрозой в голосе, — я буду вынужден подвергнуть Копенгаген бомбардировке, а это, как вы сами понимаете, повлечет за собой не только большие разрушения, но и многочисленные жертвы среди населения!
— Вы утверждаете, что являетесь нашими друзьями, но друзья так не разговаривают! — отрезал принц.
Видя, что разговоры ни к чему не ведут, Нельсон вскоре начал требовать капитуляции, всеми силами стараясь показать, что единственная цель Англии в затеянном ею балтийском предприятии — наказание своевольной и вероломной России.
Британский историк Поуп замечает по этому поводу: "Нельсон знал… всю стратегическую проблему. Он только что одержал в сражении накануне тактическую победу, но стратегическая проблема оставалась — это была Россия".
Действительно, кому как не Нельсону было не знать всей подоплеки внезапного охлаждения отношений между Россией и Англией! Ведь он сам не так давно приложил руку к обострению ситуации. На Средиземном море именно он интриговал против адмирала Федора Ушакова, пытался использовать русские корабли в английских интересах и преградил путь русской эскадре к Мальте, отказавшись от совместного с Ушаковым штурма острова.
Теперь же Петербург, повернув внешнюю политику на сто восемьдесят градусов, начал переговоры с Парижем, причем не только о мире, но и о военном союзе против Англии, о посылке своего флота и армии для участия в десанте на Британские острова. Но и это не все! Не дожидаясь протокольных соглашений, Павел I послал Донское казачье войско в полном составе покорять Индию. Противостоять там воинственным казакам англичанам было просто нечем…
Инструкции Адмиралтейства предписывали Паркеру и Нельсону атаковать и уничтожить российский Балтийский флот. Инструкции адмиралы получили, но атаковать русских не торопились, а скорее всего и вообще не собирались. Для этого были причины, и довольно веские. Первая и главная из них заключалась в том, что успех атаки с большой долей вероятности мог сложиться не в пользу англичан. Помня выучку эскадры Ушакова, Паркер и Нельсон прекрасно понимали, что русские моряки намного превосходят французов, а потому результат сражения будет поистине непредсказуемым.
Во-вторых, русские вели бы бой оборонительный, опираясь на прекрасно защищенные военно-морские базы с сотнями береговых орудий, с прекрасными арсеналами и ремонтными мастерскими. У англичан же не было ничего.
В-третьих, сражения недавней Русско-шведской войны дали русским опыт подобной обороны как Ревеля, так и Кронштадта, при этом шведы, как известно, в обоих случаях потерпели серьезное поражение. Даже серьезно поврежденный русский корабль в этом сражении мог спустя самое короткое время снова войти в строй, тогда как даже небольшие повреждения английских кораблей не могли быть исправлены, как и не могли быть восполнены потери команд.
Пока Паркер с Нельсоном пребывали в раздумьях, русские моряки тем временем преподнесли англичанам пренеприятный сюрприз. Ревельская эскадра, ломая лед, покинула Ревель и прибыла в Кронштадт. Теперь, собранный в один кулак и опирающийся на огневую поддержку кронштадтских фортов, весь мощный Балтийский флот России был готов дать сражение любому противнику. Во главе флота был поставлен вице-адмирал Макаров, не раз до этого бывавший с кораблями в Англии и как никто другой знающий сильные и слабые стороны своего нынешнего противника. Атаковать Балтийский флот России у Кронштадта теперь было равносильно самоубийству! Атака Ревеля уже не имела для англичан никакого смысла. И то и другое Нельсон прекрасно понимал.
— Не для того я всю жизнь создавал себе репутацию, чтобы одним махом погубить ее в этой балтийской дыре! — жаловался Нельсон в те дни. — К тому же, возможно, дипломаты еще сумеют договориться и все решится миром!
Здесь Нельсон тоже не всё договаривал. Он не был посвящен в тайны большой дипломатии, но, как и Паркер, тем не менее знал, что британский посол в России лорд Витворт уже предпринимает самые отчаянные шаги, чтобы спасти ситуацию. Прошло совсем немного времени, и ситуация на самом деле разрешилась, и каким образом!
Как стало известно позднее, именно лорд Витворт субсидировал заговорщиков — братьев графов Зубовых, графа Палена и генерала Беннигсена, совершивших в ночь на 12 марта 1801 года государственный переворот, в ходе которого был убит император Павел I. На российский престол взошел его старший сын Александр I. Донское войско из индийского похода было им немедленно возвращено в Россию. Спустя несколько дней после убийства отца Александр I заявил о своих симпатиях к Англии. Русский флот, несмотря на это, по-прежнему активно готовился к бою с англичанами. Адмирал Макаров докладывал в Петербург о полной готовности и просил разрешения на выход в открытое море, чтобы показать англичанам "где раки зимуют". Александр I такого разрешения не дал.
