Ирина Рудычева - 100 знаменитых художников XIX-XX вв.
Автор сборника стихотворений «Ящерица с золотыми перьями» (1971 г.).
Художественный критик Д. Д. Суини назвал в качестве основных характерных черт творчества Миро радость, солнечный свет, здоровье, цвет, юмор и ритм. Сам же мастер так определил свое искусство: «То, что я пытаюсь изобразить, – это, по сути, неподвижное движение, некий эквивалент того, что называется красноречивым молчанием, и что святой Хуан де ла Крус называл беззвучной музыкой».
Хоан родился в столице Каталонии Барселоне. В общеобразовательной школе он учился без рвения, из всех предметов любил только рисование. Лето дружная семья проводила на Мальорке, откуда родом была мать Миро и где мальчик проявлял свой художественный талант особенно охотно. Отец Хоана, преуспевающий часовщик и золотых дел мастер, мечтал видеть сына бухгалтером, и был очень недоволен, когда в 1907 г. тот записался на лекции в Школу изящных искусств Де ла Лонха. Особых результатов это обучение не имело, что Миро приписывал несоответствию академических методов преподавания его собственному взгляду на искусство. Надо полагать, что это объяснение не удовлетворило родителя, и юноше все же пришлось закончить школу коммерции и в 1910 г. поступить на работу в большую аптеку торгового дома Дальмо-де-Оливейрас помощником бухгалтера.
Однако последовавший вскоре тяжелый нервный срыв, осложненный тифом, убедил Миро-старшего, что его сын не создан для такого рода деятельности. После восстановления здоровья на маленькой ферме в Монтройг (Монтройч) – Красная гора – к югу от Таррагоны, которую накануне купили его родители, Хоан таки получил у отца разрешение учиться живописи.
В 1912 г. он поступил в школу авангардистского искусства, во главе которой стоял художник Ф. Гали. Здесь началась многолетняя дружба Хоана с Э. Рикаром, будущим известным испанским художником и Л. Артигасом, ставшим впоследствии мастером по керамике. Кипящая культурная жизнь большого города пробудила в молодом художнике острый интерес к новым веяниям и открытиям в искусстве. Немало тому способствовали и проводившиеся в те годы выставки импрессионистов, фовистов и кубистов. Сняв в 1915 г. совместно с Рикаром мастерскую, Хоан пускается на поиски своего собственного художественного языка, пройдя на этом пути от вполне реалистической манеры до экспрессионизма и кубизма. На раннем автопортрете (1917 г.) Миро изображен в своем лучшем костюме: вне стен мастерской он всегда одевался как настоящий щеголь. Несмотря на некоторую кубистическую направленность полотна, молодой человек выглядит самым обыкновенным буржуа, упитанным и самодовольным. Характерны также картины «Север – Юг» (1917 г.), «След от повозки» (1918 г.), «Монтройг, церковь и деревня» (1919 г.). В 1918 г. в галерее Дальмау проходит первая персональная выставка Миро, оставившая публику равнодушной; каталонская интеллигенция с подозрением отнеслась к странной смеси постимпрессионизма, кубизма и местных каталонских образов в картинах художника.
Через год, следуя своей давней мечте, Хоан едет в Париж, который покорил художника, как и многих других до него. Начиная с 1920 г. он проводил там зимы, получая интеллектуальный заряд, а летом работал в милом его сердцу Монтройге, который, по собственному признанию художника, помогал ему твердо стоять на земле. Монтройг и его окрестности были главными источниками образности Миро; собранные на ферме образцы трав и веточки становились прототипами «персонажей» его картин. Позже он говорил: «Для меня любой предмет – живой. В этой сигарете или спичечном коробке я ощущаю гораздо более напряженную жизнь, чем в иных людях… При виде дерева я испытываю такое потрясение, словно оно говорит и дышит. Дерево и человек очень похожи…»
Под влиянием своего знаменитого земляка П. Пикассо, также жившего в Париже, Хоан исполнил ряд натюрмортов, пейзажей, изображений обнаженных натурщиц в кубистической манере, но в его работах тех лет уже предчувствовался сюрреализм. В апреле-мае 1921 г. в галерее Ликорн прошла первая парижская выставка Миро, поддержанная Пикассо, который приобрел его картину «Испанская танцовщица» (1921 г.).
К 1924 г. художник, по его собственными словам, «использовал реальность скорее как отправную точку». Два полотна 1923–1924 гг. ознаменовали собой новый этап его творчества. Первая картина – «Вспаханное поле» еще понятна без перевода: лошадь, дом, дерево с наростом-ухом на стволе и глазом на макушке. А вот вторая – «Каталонский пейзаж. Охотник» – это уже тайнопись, магическая формула. Пространство разделено волнистой линией на две цветовые зоны, в которых стоят, летают и «плавают» различные по форме и размеру разноцветные геометрические фигуры, мечутся язычки пламени. Только воображение способно соединить воедино эти едва уловимые ассоциации и намеки. Более конкретная, ироничная и в то же время нежная поэтичность присуща картинам, созданным в 1926–1927 гг. Так, в «Собаке, лающей на луну» (1926 г.) есть луна, есть собака, пытающаяся ее достать, и цветная лесенка с земли на небо как воплощение мечты.
Отныне за художником прочно утверждается его собственный стиль, уводящий зрителя в полуфантастический, полуреальный мир – «Территорию Миро». Территорию, где живут люди и птицы, светят звезды, собаки лают на луну, и надо только разгадать в общем-то несложный язык символов, надо открыть свое сознание, чтобы заговорить с автором на одном языке. Ведь эти знаки и символы человеческой культуры не придуманы художником, они всегда были в традиционном и народном искусстве, они просто забыты и заново открыты им: «Для меня форма никогда не была абстрактной. Она всегда – звезда, человек или еще что-нибудь».
В 1924 г. Андре Бретон опубликовал свой «Манифест сюрреализма», под которым поставил свою подпись и Миро, а в 1925 г. он экспонировал свои работы на Первой выставке сюрреалистов. Вскоре, по словам критика Бернара Дориваля, его стали считать «лучшим и, наверное, единственным по-настоящему большим художником этой группы».
Нервный срыв, пережитый Миро в 1911 г., не прошел для него бесследно. Прекрасно зная о присущей ему психической нестабильности, Хоан однажды сказал: «Я человек отчаянный, но не хочу убивать себя. Я хожу по канату только потому, что умею это делать». Скрытая душевная неуравновешенность и привела его к сюрреалистам, которых чрезвычайно интересовали пограничные состояния человеческой психики. Существовали даже некие приемы, которые помогали искусственно достичь «высшего состояния сознания». Возникающие в ту пору у художника галлюцинации, по его словам, от голода, породили так называемые «картины-сновидения». Позже он говорил, что эти грезы наяву заменили ему модель: «Я писал как во сне, в состоянии полной свободы. Картины этого периода, особенно те, в которых использован синий фон, – самые откровенные из всех, когда-либо мною написанных». Яркой иллюстрацией такого творчества может служить изображение художником самой пустоты в картине «Живопись (синий)» (1925 г.).
