Максим Макарычев - Александр Мальцев
«Мы были воспитаны совершенно не так, как нынешнее поколение хоккеистов. Мы играли за идею, за честь флага, за Родину. Что значат деньги по сравнению с этими непреходящими ценностями? Для себя я один раз и навсегда решил, что не уеду за океан ни при каких обстоятельствах. Потому что мне никогда бы этого не простили мои близкие и наши болельщики», – комментирует эту ситуацию Мальцев.
Ни сам Александр Николаевич, ни его супруга не испытывали никакого дискомфорта, отвечая на вопрос журналистов, что было бы, если б Мальцев родился позже и, заиграв в НХЛ, дескать, стал бы миллионером. «В свое время четырем советским хоккеистам – Мальцеву, Харламову, Третьяку и Якушеву – американцы предложили заключить годовой контракт на такую сумму, о которой нынешнее поколение хоккеистов даже мечтать не может. Получив отказ, ребятам предложили стать невозвращенцами, но это тем более было неприемлемо, поскольку, помимо советского воспитания, у всех дома были семьи», – вспоминала в одном из интервью жена Мальцева Сусанна Константиновна[35].
С этим согласен и брат Александра Николаевича Сергей. «И Саша, и Валера Харламов, и Валера Васильев, может быть, и жалели внутри себя, что не могли играть в НХЛ. Но не из-за того, что не могли зарабатывать огромные деньги (они были по-другому воспитаны), а из-за того, что не могли проверить свой потенциал в сравнении с теми, кого западная пресса называла самыми лучшими хоккеистами-профессионалами на свете. По сути, они были лишены той самой нормальной конкуренции (отдельные игры не в счет), которая способствует росту таланта», – считает брат хоккеиста Сергей Мальцев.
Мальцев и Харламов никогда не пасовали перед соперником, как бы силен он ни был. «Харламов – это бриллиант нашей игры, – сказал Ульф Стернер, один из лучших форвардов шведского хоккея. – Какой рывок с места, какой дриблинг, пас, броски – все в идеале! Но это еще и мужество, смелость!»
Александр Мальцев вспоминает, что Харламов как-то в минуты их особой душевной близости признался ему, что мальчишкой всерьез плакал только один раз. Это было, когда он начинал играть в детской команде ЦСКА и впервые судья удалил его на две минуты. «Вот тут я зарыдал – горько стало, что ребят оставил в меньшинстве. А когда к борту прижимали, на лед сбивали – терпел как ни в чем не бывало», – говорил Валерий Харламов своему другу.
Накануне первого для дебютанта сборной СССР Валерия Харламова чемпионата мира в Стокгольме в 1969 году в товарищеской игре со шведским клубом «Ферьестад» шайба угодила ему в лицо, выбив два зуба. Аркадий Иванович Чернышев, глядя на дальнейшее поведение Харламова на скамейке и на льду, заметил: «Не дрогнул Валера, сплюнул и дальше пошел биться как ни в чем не бывало. Игрок будет мирового класса!»
Однажды на встрече с болельщиками Харламова спросили: «Скажите, что такое слава и что чувствует спортсмен, которого узнают на улице?» Ответ вызвал смех и аплодисменты: «Начали бить чуть ли не через матч – значит, пришла слава…» Харламова на льду били так нещадно, что однажды он, не в силах терпеть тычки и удары исподтишка, спросил арбитра: «За что они меня так, и почему вы смотрите на это сквозь пальцы?» Судья ответил: «А как они еще могут справиться с тобой?»
Мама Харламова, Бегонита, почти не ходила на его матчи. Боялась, что от волнения с ней случится сердечный приступ. А в те редкие минуты, что Бегонита Харламова приходила во Дворец спорта, то с первой и до последней минуты сжимала за сына три пальца на руке…
И знаменитая фраза Николая Озерова «Такой хоккей нам не нужен!», которую до сих пор цитируют во время телетрансляций и о которой мы уже говорили, ведь родилась у легендарного спортивного комментатора в матче между сборными СССР и Канады. Озеров воскликнул ее, не в силах больше смотреть на то, как канадцы, тщетно пытаясь справиться с Харламовым, устроили на него настоящую грубую охоту на площадке.
В 1976 году, спустя несколько месяцев после свадьбы, Харламов, возвращаясь ночью из гостей вместе с молодой женой Ириной, на Ленинградском шоссе не справился с управлением и попал в автомобильную катастрофу. Машина разбилась вдребезги, и супругов доставили в больницу. «Скажу честно, когда я увидел, во что превратилась его машина, мне стало дурно от мысли, что же стало с Харламовым, – вспоминал знаменитый армейский спортивный врач Олег Белаковский. – Я доложил в Главное военно-медицинское управление о состоянии Валеры, добавив, что, по моему мнению, на восстановление старшего лейтенанта Харламова как хоккеиста потребуется месяца четыре. В ответ получил упрек в непрофессионализме. Нашлись “авторитетные” специалисты, считавшие, что Харламов в лучшем случае будет ходить».
У Харламова были зафиксированы двухложечный перелом правой голени, перелом двух ребер, сотрясение мозга, множество ушибов. Врачи говорили о том, что Валерий может остаться инвалидом, мало кто верил, что он вообще сможет вернуться в хоккей. Но он поставил перед собой цель – выйти на лед и снова быть лучшим. В восстановлении Харламова большую роль сыграл Андрей Петрович Сельцовский, хирург Главного военного госпиталя в Москве, который оперировал его и лично следил за курсом реабилитации всенародного любимца.
Харламов не был фаталистом, напротив, полагал, что в этой жизни все зависит от умения и желания самого человека. «Стиснув зубы, преодолевая страшную боль, глотая слезы, он буквально карабкался к хоккею, что для него было равнозначно – к жизни. Именно к жизни, так как хоккей был для него единственно возможным образом существования», – вспоминал Олег Белаковский. Два месяца провел Харламов на больничной койке. Не терял времени, разрабатывал голеностопы. Сначала через два месяца после операции учился ходить. Передвигался с костылями, потом начал тренироваться, сперва играя с мальчишками во дворе. Настал день, когда он приехал с доктором Белаковским в ЦСКА.
Анатолий Тарасов тогда придумал для Харламова специальное упражнение – играть на льду одному против шести– восьми– десяти– двенадцатилетних мальчишек из армейской школы. Валерий Харламов вспоминал, что никакое противостояние с канадцами по сложности ни шло в сравнение с этими тренировками, когда каждый из ребят отчаянно пытался отобрать шайбу у своего кумира.
«Валера пошел в раздевалку, надевая коньки, невероятно волновался, дрожали руки. Попросил клюшку, как он сказал – “для уверенности”. Вышел на лед. Должен сказать, что ради таких моментов стоит жить и работать. Мы, взрослые мужики, не могли сдержать слез, глядя в глаза Валеры, – продолжает Белаковский. – Глаза человека, перенесшего нечеловеческие страдания, отчаяние и страх. И теперь эти глаза светились таким безбрежным счастьем, что мы поняли – Харламов вернулся и будет играть! Будет играть вопреки всем тем, кто сомневался и поспешил вычеркнуть его из нашего хоккея».
