Александр Абрамов - Мужество в наследство
Об этом подвиге нашего земляка в «Красной звезде» писал Алексей Толстой в своем очерке «Таран». Кстати, в Институте мировой литературы имени Горького Академии наук СССР хранится рукопись Алексея Толстого с набросками к очерку «Таран». На последнем рабочем листе авторская пометка с датой – 15 августа 1941 года. Значит, очерк о подвигах летчиков писатель готовил по горячим следам после ночных таранов Петра Еремеева и Виктора Талалихина.
Петр Еремеев родился в 1911 году в деревне Бердино Уфимского района Башкирской АССР. Закончив семилетку, он с родителями переезжает в Ашу Челябинской области. Отец, Василий Андреевич, работал слесарем в огнеупорном цехе металлургического завода. И сын Петр пришел сюда трудиться клепальщиком-молотобойцем. На заводе Петра приняли в комсомол, затем избрали секретарем комсомольской организации цеха. Здесь его приняли в партию. По путевке Уральского обкома ВКП(б) поступил в Оренбургскую военно-авиационную школу летчиков, которую окончил в 1936 году. Как один из лучших выпускников школы, был направлен летчиком-испытателем в эскадрилью особого назначения. Со временем эскадрилья была преобразована в 27-й истребительный авиационный полк 6-го корпуса московской зоны ПВО. Петр Еремеев прошел служебную лестницу от командира звена до командира эскадрильи. Летал на всех видах истребителей, быстро освоил ночные полеты.
Бывший командир 6-го авиационного корпуса московской зоны ПВО генерал-полковник авиации запаса Иван Дмитриевич Климов, под началом которого служил и воевал Петр Еремеев, хорошо помнил события тех грозных дней.
«Петр Васильевич, – вспоминал генерал, – сразу же после выпуска из военной авиашколы пришел в нашу эскадрилью особого назначения. Скромный, немногословный, старательный, он с первого дня самым добросовестным образом относился к летной работе. Был в первых рядах отличников боевой и политической подготовки… Рос его авторитет среди летчиков, а уж у них авторитетом пользуется тот, кто отлично летает и не показывает своего превосходства над товарищами… Когда мне доложили, что Еремеев совершил ночной таран, я не сразу поверил: нам ведь не было известно случаев ночного тарана. 29 июля, когда он вернулся в полк, я разговаривал с ним по телефону. Петр Васильевич доложил, как все произошло. Затем и комиссия сообщила, что нашли обломки стабилизатора вражеского бомбардировщика и концы лопастей винта от истребителя Еремеева.
Написали представление на Еремеева за этот подвиг к ордену Ленина. От нас потребовали документы экипажа и оружие с вражеского самолета. Лишь через неделю прожектористы 14-го зенитного полка передали, что самолет найден в районе Истры. Но случилось, что на этот раз документы не были отправлены из полка. Так Еремеев остался ненагражденным. Вскоре его назначили в 28-й истребительный авиационный полк командиром эскадрильи, а в конце августа 1941 года полк вышел из моего подчинения».
…2 октября 1941 года в районе деревни Красуха в воздухе произошла жаркая схватка группы истребителей Еремеева с «мессершмиттами», пытавшимися штурмовать наши позиции. Еремеев первым врезался в боевой порядок вражеских машин.
И тут случилось непоправимое. Осколок снаряда, пробив кабину самолета, смертельно ранил старшего лейтенанта.
В тот день летчики 28-го истребительного авиационного полка открыли счет мести за гибель своего товарища – командира эскадрильи.
Более ста боевых вылетов совершил уралец П. В. Еремеев, участвовал в десятках воздушных поединков.
Отважного летчика помнят жители станции Румянцево, что между Истрой и Волоколамском. Благодарные люди собрали средства и 21 июля 1973 года открыли в поселке памятник, на котором высечено имя старшего лейтенанта Петра Васильевича Еремеева, совершившего здесь ночной таран. А комсомольцы города Истры учредили алую ленту Петра Еремеева, которая вручается победителям социалистического соревнования.
Почти через тридцать пять лет после описываемых событий историки документально установили еще один ранее неизвестный ночной таран, который также совершил уралец. На четвертый день войны, 25 июня 1941 года, в ночном воздушном бою в районе Одессы заместитель командира эскадрильи 146-го истребительного авиационного полка старший лейтенант К. П. Оборин тараном уничтожил вражеский бомбардировщик. Родился К. П. Оборин в 1911 году в городе Перми. Член ВКП(б). После школы сначала работал учеником, затем – мастером холодной обработки металла. Окончил в Оренбурге 3-ю военно-авиационную школу летчиков и летчиков-наблюдателей, а позже – 2-ю военную школу летчиков-истребителей в Борисоглебске. На фронте – с первого дня войны в составе Одесского военного округа. Умер в госпитале от ран 18 августа 1941 года.
Итак, два уральца – К. П. Оборин и П. В. Еремеев – первые в Великой Отечественной войне совершили ночные тараны.
В 1964 году, в день 50-летия первого тарана, в Москве, в Доме авиации и космонавтики имени М. В. Фрунзе, летчики вспоминали, как они в годы войны совершали тараны. Тридцать четыре пилота применили этот прием воздушного боя дважды. Есть и беспримерные случаи. Герои Советского Союза А. С. Хлобыстов и Б. И. Ковзан таранили врага: первый – трижды, а второй четырежды. Известны имена шестнадцати летчиков, которые совершили двойные таранные удары в одном бою. Каждый из них в круговерти воздушной схватки под пушечно-пулеметным огнем вторично нанес удар по вражеской машине, так как предыдущий оказался недостаточным для уничтожения противника.
Так поступил на Южном фронте младший лейтенант Николай Зорин. Вылетев на задание, он заметил вблизи линии фронта «Фокке-Вульф-189» с двойным фюзеляжем. Фронтовики окрестили его «рамой». Этот самолет не только выполнял функции разведчика, но и зачастую корректировал огонь своей артиллерии.
После первой же атаки Зорина «рама», не приняв боя, стала удирать. Советский истребитель устремился за ней. Когда Зорин приблизился к фашистской машине, ее мощная воздушная струя отбросила истребитель назад. Тогда настойчивый летчик сделал разворот и стремительно зашел в бок немцу. Спустя мгновение винт советского самолета срезал часть левого крыла «фокке-вульфа». Теряя управление, вражеский разведчик быстро пошел на снижение. Зорин не отставал от фашиста. Земля уже совсем близко. Тем, кто наблюдал за этим воздушным боем, казалось, что оба самолета вот-вот врежутся в землю. Но младший лейтенант искусно выровнял машину и на бреющем полете второй раз ударил по крылу «фокке-вульфа». Тот сразу потерял управление и разбился. Однако и для советского истребителя двойной таран не прошел бесследно: оказались обрублены концы лопастей винта. И все же молодой летчик сумел удачно посадить машину на своем аэродроме.
