Элизабет Хереш - Александра
Надо признать, что деятельная королевская бабушка уже смирилась с противоречившими ее лучшим представлениям браками и максимально использовала их в своих интересах. Старшей сестре Аликc, Виктории, она подает советы относительно ее первого ребенка и выделяет в помощь английскую няню. На крестины, отложенные Эрнстом Людвигом до дня конфирмации, даже утруждает себя поездкой в Дармштадт. Дочь сестры Аликc, Виктории, назвали Алисой — это будущая мать Филиппа, принца Эдинбургского и принца-консорта королевы Елизаветы II.
Другой сестре Аликc, Ирине, которая — как это видится королеве Виктории — «пропала в Пруссии», она дает указания насчет имени, которым надо назвать новый корабль ее мужа (принц Генрих Прусский — гросс-адмирал германского военно-морского флота). По крайней мере, королева отговаривает от названия «Ватерлоо», так как это было бы «не тактично» по отношению к французам. И надеется через внучку Ирину подвести «Henry to the right view of things» (Генриха к правильному взгляду на вещи).
К Элле, которая вышла замуж в столь презираемую королевой Россию, Виктория проявляет удивительное снисхождение, когда речь заходит о вопросе, который станет интересным вскоре и для Аликc. Элла решила перейти в православную веру. Она делала это добровольно, поскольку женитьба на великом князе, не ставшем престолонаследником, ее к этому не обязывала. У ее отца это не встречает понимания, и его непримиримость огорчает Эллу. Тем поразительнее терпимость королевы, которая, несмотря на критическое отношение ко всему русскому, единственная в семье оказывает Элле поддержку: «Главное, что Ты чувствуешь себя при этом лучше…» — пишет она в Россию. Аликc, она убеждена в этом, никогда не отказалась бы от протестантской религии, и уважение желаний своего отца для нее, как одиннадцатая заповедь Господа.
Теперь королева Виктория усиленно хлопочет о том, чтобы выдать Аликc замуж по эту сторону восточной империи и «не потерять еще и Алики в России». По ее мнению, «в России невозможно быть счастливым». К заверениям в обратном в письмах Эллы она относится скептически: «Кто счастлив, тот много об этом не говорит», — такова ее логика.
Она долго закладывала фундамент будущего счастья Аликc, разумеется, такого, каким его видела. Согласно ее планам «dear Alicky» должна была однажды стать королевой Англии и Ирландии. И лучше всего рядом с Эдди.
Аликc приглашают в Англию, и ее пребывание стараются сделать особенно привлекательным. Теннис, верховая езда, рыбалка, светские рауты, игры и развлечения, танцы — все это должно было привить ей вкус к светской жизни при английском дворе. И свести с тем, которого королева прочила ей в женихи: с Эдди.
Письмо семнадцатилетней Аликс отцу
Эдди — Альберт Виктор — также внук королевы. Как первенец ее старшего сына Альберта Эдуарда, принца Уэльского и кронпринца Англии, он будущий престолонаследник после своего отца. Недостаток определенных качеств, на который жаловались еще учителя, по насмешливым замечаниям злых языков должна была компенсировать жена. Поэтому блеклому жениху крайне необходима была лучезарная невеста.
Еще до того, как Аликc совершила свое насыщенное впечатлениями путешествие в Петербург, королева Виктория приглашала ее с отцом в Англию. Тогда, осенью 1888 г., Эдди было двадцать четыре года — на восемь лет больше, чем Аликc. И если ему, считавшемуся легко влюбчивым, она сразу понравилась, то он на нее почти не произвел впечатления.
Теперь королева решает снова свести обоих. Момент неблагоприятный: когда в марте 1889 г. Аликc, вернувшись из России, приезжает в Англию, она влюблена в Николая. Наивный Эдди делает ей предложение. Вежливо, но решительно Аликc его отклоняет.
«Она отказывается от величайшего положения, какое только возможно», — в полной растерянности пожимает плечами королева Виктория. То, что Аликc отвергает шанс стать королевой Англии и Ирландии и императрицей Индии, представляется непостижимым всем.
«Значит, нет надежды для Э [дди]?» — энергичная бабушка обращается в письме к старшей сестре Аликc, Виктории, от которой (вопреки противоположному опыту) все еще ожидает влияния на младшую сестру. И далее пускается в рассуждения: «Ей ведь еще только девятнадцать, и поэтому она должна серьезно вспомнить о том, что безрассудно упускать шанс приобрести такого хорошего, любезного, чувствительного супруга с надежным характером, равно как и породниться с дружной, счастливой семьей и занять очень хорошее положение, которое является первым во всем мире! Да и бедняжка Э[дди] будет так несчастлив потерять ее! Неужели Ты и Эрни [брат Аликc, Эрнст Людвиг] не можете ничего поделать? Что это за фантазии у нее в голове?»[36]
Не только через старшую сестру пытается королева Виктория воздействовать на Аликc. Она приступает к проблеме и с другой стороны: ее сын Альберт Эдуард как отец Эдди должен — вместе с родителями Николая — помочь воспрепятствовать браку Аликc с российским престолонаследником. В конце концов, жена Альберта Эдуарда, Александра — урожденная датская принцесса и сестра матери Николая! И в Англии толкуют о том, что царь с царицей также не желают брака своего сына с Аликc.
Так что даже сам ненавистный «жирный царь» станет неожиданным союзником королевы Виктории в ее стараниях разлучить Аликc и Николая — пусть и по другим мотивам. Мало того, что царь Александр считал своего сына еще слишком молодым для брака, совсем не устраивала его и гессенская принцесса. «Только не еще одну немку», — такова была его философия. При этом он думал не столько о множестве немецких принцесс из разных родов на российском царском престоле, как о собственной матери Марии Александровне, урожденной принцессе Гессен-Дармштадтской, жене царя Александра II, которую в Петербурге обвиняли в семейном несчастье царя (что побудило его иметь связь с другой женщиной при живой жене).
Ведь, как и королева Виктория, царь Александр III также хотел политической выгоды от брака своего сына и престолонаследника. В этот момент Россия во внешнеполитической изоляции. Старый германо-российский договор перестраховки после вступления на престол молодого кайзера Вильгельма II не продлен. Это неприятно удивляет Россию, которая обращает свои взоры к Франции. Поэтому, например, дочь из французского правящего дома, Елена Орлеанская, выглядит в глазах царя более привлекательной партией для престолонаследника, — несмотря на то обстоятельство, что Франция уже успела стать республикой.
И, наконец, личный фактор: ни царь, ни царица не разделяют восторгов своего сына в отношении Аликc. В зимние недели 1889 года, проведенные в Петербурге, на правящую фамилию юная гессенка не произвела особого впечатления. Ее нашли чопорной, неопытной, к тому же она постоянно смущенно краснела, была неизящной и даже не умела хорошо танцевать. Родители Николая не могли и не хотели представить ее будущей царицей.
