Иван Болдин - Страницы жизни
Прощай, Ясная Поляна!
Прощайте, друзья-однополчане! Я увожу самые теплые воспоминания о совместной службе в нашем полку.
В дороге снова прочитал телеграмму: "30 сентября явитесь Москву получения нового назначения".
И вот уже Москва. С вокзала иду на Кропоткинскую, в штаб Московского военного округа. Думаю о возможном новом назначении. Но разве угадаешь, куда может занести судьба?
Приемная командующего. Адъютант приглашает войти в кабинет.
- Товарищ командующий, прибыл по вашему приказанию, - докладываю я.
- Здравствуйте. Вы назначены командиром и комиссаром отдельного Московского стрелкового полка. Но пока он в зачаточном состоянии, нужно его формировать. Следует подумать, кого из командного состава нашего округа, а также из ваших тульских сослуживцев можно перевести в Московский полк. Это должны быть грамотные, энергичные и культурные люди. А внешне вот такие же, как вы, гренадеры. Знаете, когда решили назначить вас командиром полка, думали даже полк назвать гренадерским.
Минуту подумав, командующий продолжал уже совсем серьезно:
- Вы обязаны твердо усвоить, товарищ Болдин, полк будет столичным, пока единственным в Москве. Следовательно, он должен стать образцовым во всех отношениях. Многие заморские деятели, - на слове "деятели" командующий сделал ударение, - стремятся посетить нашу страну, значит в первую очередь Москву, хотят "пощупать", что за "чудо" эти Советы. Тревожит их и Красная Армия. Следовательно, к вам будут приезжать представители различных государств - кто уже признал нас и кто еще продолжает считать Советскую власть и ее Красную Армию недолговечным экспериментом. Об этом следует помнить. Полк будет у всех на виду. Если хотите знать, он должен стать своеобразным эталоном частей Красной Армии. Не стесняясь, приходите со всеми вопросами. Непременно поддерживайте тесную связь с политуправлением округа. Начальника политуправления знаете?
- Товарищ Булин бывал у нас в Туле, помогал нам.
- И сейчас будет помогать. Учтите: от качества партийно-политической работы зависят успехи полка. А в наше сложное время это особенно важно.
Замоскворечье 1924 года. Чернышевские казармы. Внешне ничем не примечательные дома старинной кирпичной кладки. Помню, в пору учебы на курсах "Выстрел" не раз проходил мимо этих строгих корпусов и не обращал внимания на них. А сейчас здесь я должен формировать новый полк.
Уже несколько дней нахожусь в казармах. Командую. Впрочем, "командую" громко сказано. Командовать-то пока нечем. Зато организационных дел хоть отбавляй. Плохо, что нет помощника по политической части. Решил пойти к начальнику политуправления Булину. Встретил он меня приветливо, сразу спросил:
- Трудности есть?
- Есть.
- Какие?
- Откровенно говоря, не всегда уверенно хожу.
- Это как же понять? В Чернышевских казармах пол неровный? - улыбнулся Булин, и брови его сомкнулись.
- Помощник нужен, поскорей да получше. Часто нуждаюсь в помощи, в совете. С каждым вопросом ведь не побежишь к вам или к командующему.
Булин, постукивая карандашом по столу, раскрыл папку. Что-то прочитал. Посмотрел на меня:
- Ну что ж, есть для вас крепкий помощник - Славин. Вдумчивый, культурный человек, опыт армейской работы имеет солидный. Думаю, что Славин будет у вас действительно правой рукой - советчиком и помощником во всех делах.
Маленькая комната. В центре простой кухонный стол, покрытый красной скатертью. Он заменяет письменный. У стены несколько табуреток. Над ними старый телефонный аппарат "Эриксон".
Я сидел за столом, просматривая бумаги. И вдруг стук в дверь.
- Войдите.
Легкой уверенной походкой входит среднего роста человек в военной форме. Умные глаза. Высокий лоб. Выразительно очерченный подбородок. Подтянут, опрятен. Движения быстры, энергичны.
- Товарищ Болдин?-обращается он ко мне.
- Да.
- Славин Михаил Львович. Прибыл на должность вашего помощника по политической части.
- Наконец-то, - говорю Славину, вставая и протягивая ему руку. Признаюсь, заждался, честно говоря, стал побаиваться, не передумало ли начальство насчет вашей кандидатуры.
- Нет, приказ о моем назначении в силе. А задержался потому, что сдавал дела в шестой Орловской дивизии.
Разговорились. Михаил Львович Славин оказался на редкость интересным, содержательным собеседником и с первой же встречи завоевал мои симпатии.
О себе он рассказывал предельно скупо. Коммунист с 1917 года. Вел партийную работу в Киеве. Участвовал в гражданской войне. Работал секретарем первого наркомвоенмора Украины Подвойского. Последняя должность - начальник политотдела дивизии.
Он был совсем молодым. Ему едва минуло двадцать пять лет. Но это уже опытный армейский работник - один из тех, кто все свои силы и способности отдал строительству Красной Армии.
Я часто бываю в казармах, встречаюсь с солдатами. И всегда огромной радостью и гордостью наполняется сердце, когда вижу, какие чудесные условия для жизни, учебы, культурного отдыха созданы нашим молодым воинам.
Труднее было в далекие дни формирования Московского стрелкового полка. Вооружение и экипировка солдат выглядели тогда довольно убого, но это никого не смущало. Велика ль беда, если на ногах у красноармейцев обмотки, а шинель не пригнана по фигуре, если разными одеялами покрыты койки, а тюфяки не совсем удобны для сна. Что поделаешь, если пулеметы и винтовки старых образцов, если среди них попадаются и немецкие, и французские, о которых командиры образно говорят, что они уже "выжили из ума". В то время мы еще не могли позволить себе такой роскоши, как сделать лишний выстрел на учебных или боевых стрельбах. У нас не хватало патронов, и каждый выстрел был на строгом учете.
Но мы знали: пройдет совсем немного времени, и обмотки заменим сапогами, старую шинель - новой. Родина даст нам и оружие, и боеприпасы. Да иначе и быть не могло. Ведь мы создавали армию нового типа - кадровую армию первого в мире социалистического государства.
Формирование шло быстро. Полк рос, мужал, набирался сил.
Батальоны уже были укомплектованы. Костяк их составили рабочие Москвы. Были также крестьяне из Подмосковья и ближайших губерний. В подразделения пришли опытные командиры, политработники. Своими силами мы отремонтировали помещения, построили учебные классы, оборудовали их.
В состав полка входили три батальона из девяти стрелковых и трех пулеметных рот, артиллерийская батарея, кавалерийский взвод, хозяйственная рота, оружейная, столярная, портняжная, сапожная мастерские. Все лучшее, чем располагала к тому времени наша армия, было дано полку. Преобразились и казармы. Целый корпус заняли клуб и библиотека. Одним словом, была создана отличная база для успешного изучения военного дела.
