Виктор Усов - В гареме Сына Неба. Жены и наложницы Поднебесной
В один прекрасный день вождь скончался, и его наследником стал старший сын от первой жены. Согласно обычаям сюн-ну, новому хану разрешалось брать в жены женщин отца, и он обратился к Ван Чжаоцзюнь, предложив свою руку. Она попросила время для раздумий. А сама написала письмо императору Юань-ди, изложив ситуацию и надеясь, что он позволит ей вернуться в Китай. Она с нетерпением ждала ответа. Письмо пришло, в нем император в интересах свой страны повелел ей выйти замуж за нового хана. Новому правителю она родила двух дочерей. Она так и умерла на чужбине, тоскуя по родине (ее могила сохранилась на территории Внутренней Монголии). Поэт Лянь Сянь написал об этом так:
Портрет не передал всей прелести лица,
Но красота дала ей только терний путь:
Оторвана, чтоб мир стране принесть, от отчего дворца…
(О, позабудь о милости суровой властелина, позабудь!)
Союз скреплен. Но слезы при луне я лью
У крепостных валов границы.
И пыль пустыни платья покрывает шелк…
Услышала я как-то голос дикой птицы
И вспомнила Китай, и сердцем муку пью.
Ван Чжаоцзюнь считается одной из четырех великих красавиц Древнего Китая. Легенды о ней передавали из поколения в поколение
Надо заметить, что Юань-ди, пораженный красотой Ван Чжаоцзюнь, расследовал дело о ее портрете и казнил художника Мао Яньшоу, а вместе с ним и других придворных художников. Об этом писал известный реформатор Сунской династии Ван Аньши:
Напрасно властитель велел казнить
Художника Мао Яньшоу.
Ушла, и сердце ей говорит:
Вернуться назад нельзя.
Она была не только красавицей, но и хорошей поэтессой, оставившей потомкам несколько великолепных стихотворений, которые китайцы помнят до сегодняшнего дня. Вот одно из них: «Песнь одиночества и печали».
Осенний лес. Куда ни погляжу —
Увял и пожелтел зеленый лист.
Слетелись в горы птицы из долин,
На тутовых деревьях собрались.
Они себе разыскивают корм,
Сверкая опереньем меж ветвей…
Я милости судьбой не лишена —
Живу себе в обители моей.
Рассталась я с дворцом давным-давно,
В недугах коротаю жизнь мою,
А чувства — чувствам воли не даю.
Пусть быт и пища непривычны мне
И многое здесь чуждо для меня,
Но на чужбине я совсем одна,
Привычки давние должна менять.
С залетной ласточкой себя сравню:
Гнездо ее отсюда далеко —
В Сицзяне, где разливы бурных рек,
Где пики гор до самых облаков.
О, мать родная! О, родной отец!
Видать, на этом свете правды нет.
Как я тоскую, убиваюсь как!
Глазам бы не глядеть на белый свет!
Туман в горах. Художник Чжао У Чао
Легенда о красавице долгое время хранилась в памяти народа и воспевалась в стихах известных поэтов.
Однако не все императоры наслаждались только красивыми наложницами, как это делало большинство.
Известно, что в период царствования императора Сюань-цзуна (712–756 гг.) был очень близкий к Сыну Неба некий «евнух-дракон» Ван Фэйшэн. Ван завоевал хорошее расположение императора в то время, когда Сюань-цзун, пресытившись обществом молодых и красивых наложниц, потребовал, чтобы для него раздобыли самых безобразных и уродливых девушек Поднебесной. Ван Фэйшэн послушно бросился исполнять приказ повелителя. Он построил дворец, названный «Дворцом желанных чудовищ», и разместил в нем безобразных и уродливых девушек, карлиц и великанш и даже, как гласит легенда, женщину с двумя головами. Когда Сын Неба занимался с последней любовью, обе головы одновременно отвечали на его страсть.
Ван Фэйшэн не только не любил, но, можно сказать, ненавидел императрицу, и когда первый министр двора Шан Гуаньи, который тоже ее не жаловал, предложил евнуху объединить усилия против императрицы, тот с удовольствием согласился. Однажды Шан сообщил евнуху, что императрица занимается колдовством, пристрастившись к даосскому культу черной магии. Из-за того, что император обходит ее своим вниманием, императрица пытается наслать на Сына Неба порчу с тем, чтобы лишить его мужской силы. Евнух немедленно рассказал эти новости императору, тот вызвал к себе своего первого министра за советом. Шан предложил изгнать императрицу, пока она еще не успела причинить Сыну Неба никакого вреда, однако Сюань-цзун, любивший свою жену, предложил скопцу вначале представить доказательства ее вины.
Сюань-цзун (8 сентября 685 — 3 мая 762 гг.) — китайский император династии Тан
Евнух Ван стал действовать. Он повысил в ранге нескольких наложниц за их клятвенное обещание подтвердить, что они были свидетелями того, как императрица занимается черной магией. Затем «евнух-дракон» подкупил нескольких даосских монахов, разрешив им сделать несколько визитов в гарем и «побаловаться» там с наложницами, и потребовал, чтобы они засвидетельствовали то же самое про императрицу, что и подкупленные наложницы. На его беду, нашелся один неподкупный монах, который предупредил императрицу о готовящемся против нее заговоре. И прежде чем заговорщики успели собрать достаточно «свидетельств» и «улик» против нее, она убедила Сына Неба в своей невиновности. Будучи женщиной сильной воли и довольно напористой, она уговорила Сюань-цзуна разрешить ей самой покарать негодяев-заговорщиков. Сын Неба дал ей такое право. Соблюдая установленный законом порядок, она первоначально заставила Вана и Шана подписать признание: правда, как часто было в те давние годы, этому предшествовали жестокие пытки, продолжавшиеся двое суток. Затем они оба были обезглавлены, их имущество конфисковано, а семьи обращены в рабство.
Известны примеры, когда императрицы понижались в ранге до наложниц. Так произошло с императрицей Няоланалой (маньчжурское имя) императора Цяньлуна (1736–1795 гг.). Во время одного из путешествий императора на юг между ним и Няоланалой произошла серьезная размолвка, вызванная, как полагают, супружеской неверностью императрицы. Ей тогда было уже около 50 лет, у нее было трое детей, но это не помешало императору лишить ее почти всей прислуги и привилегий. Последние годы жизни она провела уединенно в Пекине. Известие о смерти Няоланалы застало императора на охоте в летней резиденции в Жэхэ. Оттуда он распорядился похоронить неверную супругу как простую наложницу, без изготовления таблички ее духа и без последующих церемоний ее поминовения.
