Филипп Бобков - Последние двадцать лет: Записки начальника политической контрразведки
Именно в эти годы выдвинулись те, что нарекли себя в последующем «шестидесятниками». На эту тему написано немало и всякого. Смысл моего выступления не в этом.
Среди выходцев из комсомола ярко выделился Александр Николаевич Шелепин, возглавивший отдел партийных органов, а затем и Комитет госбезопасности при Совете Министров СССР. Спустя два с лишним года он был избран секретарем ЦК КПСС, а став председателем Комитета партийно-государственного контроля, получил и пост заместителя Председателя Совета Министров СССР. Он сосредоточил немалую власть в одних руках, учитывая и то, что КГБ при Совете Министров возглавил его ближайший соратник по комсомолу В.Е. Семичастный, а отдел административных органов ЦК КПСС — Миронов, с которым у Шелепина сложились добрые отношения в период работы в КГБ. Миронов пришел в органы госбезопасности в 1951 году с партийной работы (он был вторым секретарем Херсонского обкома КПСС) и, проработав несколько лет на должности заместителя начальника военной контрразведки, возглавил ленинградское управление КГБ.
Министром охраны общественного порядка (МВД) стал Вадим Степанович Тикунов, в прошлом первый секретарь Владимирского обкома ВЛКСМ.
На XXII съезде КПСС серьезные изменения произошли и в составе ЦК КПСС. Он омолодился так же, как и партийные органы на местах.
Немало руководящих кадров появилось в Москве и областях Российской Федерации из выходцев с Украины. Это движение началось вскоре после прихода Хрущева к власти.
Новые люди активно включились в работу, проводя в жизнь внутреннюю и внешнюю политику, определенную съездом и осуществляемую Н.С. Хрущевым.
Казалось, впереди неомраченное кризисами будущее. Но…
На волне демократизации все заметнее стал вырастать культ личности Хрущева. Он все более концентрировал власть в своих руках, поощрял славословие в свой адрес, стал безапелляционен в суждениях и действиях. Все чаще единолично решал важнейшие государственные дела. Вокруг него сложился круг приспешников, среди которых выделялся зять — Алексей Иванович Аджубей, нередко подменявший собой руководство МИД СССР.
Особую тревогу вызывали бесконечные реорганизации, не позволявшие вести дела, отвлекавшие кадры от повседневной работы.
Вместе с тем появились тенденции вождизма. Подхалимы сняли фильм «Наш Никита Сергеевич», провозгласили «великое десятилетие» правления Хрущева. Все это вызывало определенную настороженность, порождало сомнения в искренности лидера, объявлявшего одно, а на деле получалось совсем иное.
Стало заметно и другое: взаимоотношения в руководящем звене. Молодые люди, призванные Хрущевым к руководству, решительно повели дело к исправлению ошибок прошлого, к демократическим преобразованиям, начали поиск путей экономических решений, направленных на укрепление народного хозяйства, улучшение благосостояния людей. Они активно поддерживали Алексея Николаевича Косыгина, его активность в проведении экономической реформы.
Однако начинания эти не находили поддержки Хрущева. Он продолжал линию бесконечных реорганизаций, пагубно влиявших на экономическое положение в стране.
Нагляднее всего это проявилось в разрушении структуры Госплана СССР. Планирующий и контролирующий центр заменили отраслевыми структурами, стоявшими далеко от общегосударственных интересов. Развитие отрасли во многом стало определяться пробивной способностью ее руководителя. Пагубным оказалось и отсечение от Госплана проблем снабжения, контроля за ценами, стратегического планирования. Эти функции были переданы Госснабу, Госкомцен, различным государственным комитетам, комиссиям.
Обнаружив, что такое положение разрушает роль государства в управлении экономикой, по инициативе Хрущева были созданы опять-таки отраслевые отделы в Совете Министров. Они дублировали деятельность министерств и ведомств, поощряли центробежные устремления в руководстве народным хозяйством.
В довершение всего по той же схеме сложилась и структура аппарата ЦК КПСС. Отделы по отраслям промышленности, сельского хозяйства завершили превращение центрального органа партии из политического в хозяйственный. ЦК КПСС подменил Совет Министров, Президиум Верховного Совета СССР, ибо ни одно решение никто не мог принять без санкции соответствующего отдела ЦК КПСС.
Естественно, что в такой ситуации политическим работникам партии предпочитались хозяйственники.
Фактически в то время был нарушен основной ленинский принцип управления советским государством: не допустить смешения партийных и государственных функций, не превратить партию в государственный аппарат. Партия должна решать задачу политического обеспечения проводимой государством внутренней и внешней политики, обеспечивать идеологическое воспитание общества. Партийное руководство осуществлялось через кадры, направляемые в государственные и хозяйственные органы.
Кстати, еще на заре советской власти Ленин вел непримиримую борьбу с троцкистами, навязывавшими партии роль государственного аппарата.
Упоминаю об этом потому, что Хрущев всегда ссылался на то, что свою политику он осуществляет строго по заветам В.И. Ленина.
Сращивание партийного аппарата с государственным при Хрущеве стало первым шагом к разрушению структуры государственного управления.
Все это серьезно сказалось и на будущем партии, и на будущем страны.
Произошли серьезные изменения и в подборе кадров. Не стану говорить о расстановке кадров по принципу дружеских и родственных связей. Самым серьезным изъяном оказалось то, что с политической сцены стал устраняться профессиональный партийный работник, человек, призванный политически обеспечивать решение задач, поставленных перед обществом, разъяснять политику партии, заботиться о жизни людей, их благосостоянии.
Руководителями партийных комитетов в районах и городах все больше становились специалисты народного хозяйства. В этом не было бы ничего плохого, если бы они сочетали в себе специальную и политическую подготовку. Появилось пренебрежение политической работой в массах, партийная работа строилась вокруг решения хозяйственных дел, собрания коммунистов превращались в производственные совещания. Характерно, что идеологическую работу во многих, если не в большинстве, райкомов и горкомов партии, да и во многих обкомах, возглавили женщины. Ничего плохого в этом бы не было, если бы в этом не проявлялось отношение к политической работе в массах, так важной для партии. «Идеология — не мужское дело».
Забегая вперед, скажем, что в критические дни 90-х годов, когда на митинги вышли политические демагоги с нападками на советскую власть, людей, способных противостоять им в открытом митинговом бою перед массой людей, практически не оказалось. Они выпали из партийного авангарда.
